Джек отодвинулся, взглянув на свою возбужденную плоть, поднявшуюся под простыней.
— Извини, — промолвил он и, прищурившись, оглядел ее с ног до головы. — Просто мне показалось, что ты хочешь… то есть, что мы оба хотим… Черт возьми, так что же случилось?
— Ты рассердился, — заметила Кэтрин.
Он поднял руку.
— Нет, не рассердился, а… Дай мне прийти в себя. — Она молча смотрела на него. Джек потянулся к ночному столику. — Не возражаешь, если я закурю? Мне нравится покурить после того, как я едва… не вступил в близость с женщиной.
Когда он закурил, Кэтрин повернулась и медленно пошла в свою комнату. Джек глубоко затянулся.
— Я полюбила тебя, как только увидела во сне, Джек, — оглянувшись, промолвила девушка.
Подавившись дымом, Джек вытаращил на нее заслезившиеся глаза.
— Но Ники тоже полюбила тебя, — добавила Кэтрин и, войдя в свою комнату, закрыла за собой дверь.
Джек глядел ей вслед невидящими глазами, а неудовлетворенная страсть, бурлившая в крови, неожиданно перешла во что-то большое, всепоглощающее… Нет, этого не может быть.
Джек вернулся к реальности, когда столбик пепла упал на белоснежную простыню Кэтрин. Потушив сигарету в огромной пепельнице, Джек встал с дивана, натянул одежду и вышел на балкон. Вцепившись руками в перила, он вскинул глаза на темное звездное небо.
То странное чувство, которое появилось у него, когда он увидел Кэтрин, опустившуюся на колени перед кроватью больного отца… ярость, которая охватила его, когда эта старая ведьма напала на нее… страсть, запылавшая в нем, когда он дотронулся до нее… Черт возьми, это правда. Он полюбил.
Джек вернулся в комнату и сел на стул лицом к дивану. Ни к кому, кроме Эллен, он не испытывал таких чувств. Впрочем, даже и к ней его чувства были иными, ведь в этом случае любовь поразила его внезапно. Словно вспышка молнии. Раз — и он сражен!
Прищурившись, Джек разгладил простыню в том месте, где они лежали в объятиях. Горячее желание вернулось — вместе с потребностью защищать ее. Господи, если только кто-то попытается причинить ей зло…
И давний кошмар вновь промелькнул перед его внутренним взором, но на этот раз из машины, которая через мгновение взлетит на воздух, на него посмотрела Кэтрин. Зажав уши руками, Джек содрогнулся, а адские фурии, казалось, зашлись от смеха над его глупостью.
Джек проснулся от аромата кофе и еще чего-то вкусного, готовящегося, по-видимому, в духовке. Его рот наполнился слюной. Протерев глаза, он встретился взглядом с морским ангелом, который как будто всматривался в него сквозь толщу стекла аквариума.
Все его члены затекли — Джек поерзал на месте, вспомнив, что провел ночь, точнее, утро на неудобном стуле. Черт, который, интересно, час? Его часы лежали на ночном столике у кровати. Повернувшись к столику, он вспомнил, что в этой комнате стоит не кровать, а диван, на котором они чуть было не занялись любовью. И тут, будто в напоминание об этом, Кэтрин вошла в комнату. На ней были голубые шорты и майка того же цвета. У Джека засосало под ложечкой.
— Доброе утро, — поздоровалась девушка.
— Да уж, доброе, — отозвался Джек. — Который час?
— Почти одиннадцать.
— Господи, я уже много лет не сплю так долго!
Приблизившись, она встала напротив него.
— Что это за привычка спать на стуле? — улыбнулась она. — Вы все так спите на севере или только ты отличаешься этим?
Он поднял на нее глаза, и чувства вновь захлестнули его. Нет, ночью ему ничего не привиделось — он и впрямь полюбил эту женщину. Джек потер рукой лоб.
— Ты все еще сердишься, — заметила Кэтрин.
— Вовсе я не сердился, Кэтрин. Ну, может, немного огорчился. — Принужденно улыбнувшись, он посмотрел на нее.
Кэтрин, залившись краской, отвернулась.
— Мне кажется, я готов совершить убийство за чашку кофе, — добавил он.
Кэтрин метнулась в кухню.
— Иди сюда, — бросила она через плечо.
— Буду через минуту, — буркнул он, с трудом поднимаясь: так сильно затекли его ноги.
Зайдя в ванную, Джек умылся, посмотрел на себя в зеркало и вышел в кухню, засовывая полы рубашки в брюки. Кэтрин вынимала из духовки сковороду. Джек с наслаждением вдохнул запах свежеиспеченных пирожков с яблоками.
— Твой кофе уже на столе. Дать сливок и сахару?
— Нет, спасибо. — Он подошел к столу, взял кружку и сделал большой глоток горячего кофе.
— Утром я говорила с Анн-Мари, — сообщила Кэтрин. — Она всю ночь читала книгу, в которой описываются истории близнецов, разлученных при рождении и встретившихся, когда они уже были взрослыми. Ничего похожего на мой случай там нет, однако кое-что интересное она все же нашла. Кажется, я все-таки не такая уж ненормальная, как подумала сначала.
— Вот видишь? Я же говорил тебе.
— Ну да, — улыбнувшись, согласилась Кэтрин. — Ты говорил.
Джек молча наблюдал за тем, как она перекладывает пирожки со сковороды на блюдо. Было во всем этом что-то ностальгическое — женщина у плиты, пирожки, разговор за утренним кофе… Последние шесть лет по утрам он думал только об одном. Но это утро было необычным, да и Кэтрин не походила на обычную женщину. Джек сделал еще один глоток, пока она наливала себе кофе.
— Присаживайся, — пригласила Кэтрин, садясь у окна.
— Пожалуй, я лучше постою.
Утро было ясным, ласковые лучи солнца проникали в кухню и освещали ее золотистым светом.
— Твое признание несказанно поразило меня, — заявил Кейзи. Кэтрин удивленно посмотрела на него, и он напомнил: — Ты сказала: «Я полюбила тебя, как только увидела во сне». Помнишь?
— И Ники тоже, — кивнула Кэтрин. — Да, я помню.
— Так ты из-за этого ушла? Из-за чувств, которые, с твоей точки зрения, испытывает Ники?
— Я уверена, что она их испытывает.
Джек положил руку на спинку стула, стоявшего напротив Кэтрин.
— Подумай минутку, хорошо? Ты знаешь Ники, наверное, лучше, чем остальные. Она то и дело влюбляется в кого-то. Она любит всех, и все…
— …любят ее, — договорила за него Кэтрин. — Я помню, что именно это ты сказал ей в больнице. Однако ты ошибался. Чувства Ники к тебе — особенные.
Джек заглянул ей в глаза:
— А ты? Ты не выдаешь желаемое за действительное?
Кэтрин тепло улыбнулась ему.
— Нет.
Джека словно током ударило; его сердце быстро забилось, а колени подкосились.
— Пожалуй, я все-таки присяду, — пробормотал он, усаживаясь на стул и устало глядя на Кэтрин. Постепенно ее улыбка погасла.
— Не стоит так переживать, — вымолвила девушка. — Я не стыжусь своих чувств и ничего не требую от тебя.
