какой-то причине начало раздражать. Ника говорила, когда хотела, стонала так громко, как хотела. Она ни разу не спросила меня, можно ли произнести хоть звук, но всегда, когда я запрещал, она послушно выполняла и молчала. У меня перед глазами изображение было такое, словно я смотрел на все в свете стробоскопа. Картинки вспыхивали, сменяя друг друга. Вот на кровати лежит моя рабыня, а уже через секунду на ней светловолосая Ника. Вот Алана подняла попку кверху по моему приказу, а я как будто со стороны наблюдаю за тем, как врываюсь в этой же позе в Нику.
Я тяжело вздохнул и провел рукой по влажным волосам.
– Иди в свою комнату, Алана.
Она резко повернулась и села на пятки.
– Мастер? – спросила растерянно. – Ваша рабыня что-то сделала не так?
Мне хотелось рявкнуть на нее и толкнуть в плечо, задав ускорение, но вместо этого я подошел к стереосистеме и выключил музыку. Повернулся лицом к рабыне и устало произнес:
– Я передумал. Иди отдыхай.
Алана тут же соскочила с кровати, и через полминуты ее уже не было в комнате. Я облокотился задницей на комод и обвел игровую взглядом. Теперь она навсегда будет пропитана Никой и никогда не станет для меня местом для игр. А, может, и станет, но позже. Когда-нибудь.
Утром я встал с кровати с головной болью. Бессонная ночь дала о себе знать пульсацией в висках. Я очень много думал и пытался разложить свои чувства к Нике на составляющие. И каждый раз, когда практически приходил к какому-то результату, вся башенка распадалась, и в голове снова поселялся хаос. Она как будто отравила мои мысли и чувства, пробралась куда-то очень глубоко внутрь, и теперь разъедала внутренности. Приняв быстрый душ, я надел спортивные штаны и прошел на кухню, чтобы выпить кофе и таблетку от головы. Я принял решение в этот день поработать дома, не хотелось никуда идти. Да и погода не способствовала. На улице был сильный ветер и дождь, как будто вторя моему настроению.
– Доброе утро, Мастер, – тихо произнесла Алана, поглядывая на меня с опаской.
Я смерил ее внимательным взглядом и внезапно понял, что наше соглашение подошло к концу. Я не мог продолжать отношения, которые не давали мне никакого удовлетворения. И даже не нужно было пытаться возродить то, что было до Ники, я и так понимал, что ничего хорошего из нашей с Аланой пары уже не выйдет.
– Доброе. Сделай, пожалуйста, кофе.
– Уже сделала, – улыбка Аланы была осторожной. Она подходила ко мне медленно, как к дикому животному, пытаясь мысленно прощупать мое настроение.
Она поставила передо мной чашку с горячим напитком и блюдце с сырниками, политыми сгущенным молоком. Завтрак, который я любил, и за который несомненно был благодарен, но неспособный в тот момент проглотить хотя бы кусок. Это надо было дожить до тридцати двух лет, чтобы впервые влюбиться, как подросток?
– Присядь, – попросил Алану, и она тут же приземлилась на стул, на котором предположительно сидела до моего появления.
– Могу я спросить, Мастер?
– Клим, – поправил я ее, и Алана нахмурилась.
– Что это значит? – дрожащим голосом спросила она.
– Наше соглашение расторгнуто.
– Но Мастер… – на глазах Аланы тут же появились слезы, а я сжал челюсти. Меня совершенно не трогало ее настроение так, как трогало настроение Ники. Меня даже больше раздражала такая реакция.
– Клим, – снова произнес я.
– Клим, нам же хорошо вместе. Я что-то не так сделала?
Я покачал головой.
– Алана, ты великолепна в своей роли. Рабыню идеальнее я бы вряд ли когда-нибудь нашел. Просто… все изменилось.
– Ты влюбился? – перешла она на нормальный тон, отбросив условия соглашения.
– Похоже на то, – невесело ответил я.
– Как же я тебя понимаю, – таким же тоном отозвалась Алана, и я посмотрел на нее внимательнее. Ну конечно! Как я мог не догадаться?!
– У нас была договоренность, в соглашении четко прописано, что это отношения без чувств.
– Я помню, поэтому никогда не говорила о них. Но раз ты сказал, что соглашение расторгнуто, полагаю, я могу произнести это вслух. Я люблю тебя, Клим. – Я открыл рот, чтобы возразить ей, но она не дала мне сказать и слова. – Да, я знаю, что не должна была даже подписывать соглашение, потому что на тот момент я уже была влюблена в тебя. Понимаю, что для подписания соглашения существуют незыблемые правила, но вряд ли ты способен оценить масштабы трагедии, когда только вступаешь на этот путь. Тогда мне казалось, что побыв твоей рабыней, я привыкну и рано или поздно чувства сойдут на нет. Но с тобой так не получается. Ты с каждым днем влюблял меня в себя все сильнее. Особенно когда я видела не только Доминанта, но и заботливого мужчину. Красивого, благородного, мужественного. В тебе столько всего, Клим, что не влюбиться просто невозможно. – Алана быстро вытерла влажные дорожки со щек. Она улыбалась сквозь слезы. – Поэтому и Ника полюбила. Я ненавижу ее, но понимаю как девушка. Перед тобой невозможно устоять. И я готова продлить наши отношения на твоих условиях. Даже если ты женишься на Нике, а я буду только в качестве развлечения, к этому я тоже готова. Только не гони меня, прошу.
Я встал из-за стола. Эта влюбленность, похоже, сидела гораздо глубже, чем я себе представлял.
– Алана, собери вещи. Я отвезу тебя домой, – произнес я, перемещаясь в кухонную зону.
Достал обезболивающее и проглотил, запив водой. Потом повернулся к обеденной зоне и замер. Алана сидела на пятках в позе сабы.
– Не гоните, Мастер, прошу, – всхлипнула она.
Я молча подошел к ней и погладил по голове.
– Прости, маленькая. Оно отболит, дай себе время.
– Не отболит, – упрямо ответила она, резко качнув головой и сбрасывая мою руку.
Алана подняла голову и посмотрела на меня.
– Не отболит. – она поднялась и встала напротив меня, задрав подбородок. – И у нее не отболит. И у тебя, вот посмотришь. Это сейчас ты кажешься себе таким сильным и всемогущим, Клим. Когда в этой квартире станет тихо после моего ухода,
