уж тем более, связать себя кровными узами с Тони. Он вышвырнет её вон, отобрав перед этим ребёнка. Что вполне допустимо, по условиям их договора.
«Я ненавижу его», — думала Кэтрин, — «И мне всё равно! Даже если его посадят в тюрьму. Даже если убьют! Ведь когда-нибудь это случится». Оставалось неясным одно — если ей всё равно, то тогда почему… почему же так больно?
Смартфон последней модели пропиликал в кармане плаща. Кэтрин затянулась ещё разок и погасила окурок. На экране мелькнуло оповещение.
«Систер, привет! Мы опять разминулись», — писала Лизи.
«Это внеплановый визит», — ответила Кэт.
Сестра сразу же приступила к главному.
«Как тебе Дэн?», — спросила она, имея в виду очередного бой-френда.
«Красавчик», — польстила ей Кэтрин.
«До красавчика Тони ему далеко», — подначила Лиз.
Она собирала звёздные сплетни, вела инстаграмм. А с недавних пор решила стать видео-блогером. И всегда была в курсе последних «жареных» фактов. Где засветился Энтони, с кем тусовалась Кэт? Правда, в последнее время Кэтрин «исчезла с радаров».
«Предохраняйся», — предупредила она.
«Постараюсь», — Лизи скорчила рожицу, — «Кстати, как там моя племяшка?».
При упоминании о ребёнке Кэтрин опять затошнило. Словно тот помахал тёте ручкой! Или, чем-то ещё? Срок был маленький, и она с ужасом представляла себе, что будет дальше. Когда он родится! Когда иссякнут три года…
Она переоделась. И хотя шмотки Элизабет были слегка велики, но в кроссовках и джинсах телу стало полегче.
«Во всяком случае, лучше, чем вся эта шелуха», — подумала Кэтрин. И, прихватив с собой Питта, отправилась на променад.
Наученная опытом, она вышла с другой стороны. Наверняка, где-то рядом дежурил Франческо? При виде которого Пит начинал громко лаять. Никто не знал, почему у терьера случается нервный срыв каждый раз, когда он видит мужчину, одетого в тёмное. И только Кэтрин всё понимала! Ведь в тот самый вечер Джексон был в чёрной куртке.
Октябрь подкрался незаметно. И теперь, гуляя по вечерам, нужно было брать с собой что-нибудь тёплое. В «не сезон» людей на улицах было по-прежнему много! Кто-то специально приезжал сюда осенью. Чтобы гулять среди желтеющих клёнов, любуясь работами великого Гауди в лучах уходящего солнца. Романтика этого города привлекала туристов. А для Кэтрин служила издёвкой.
Тротуар впереди обрывался, и поворот, примыкающий к главной дороге, был ограничен каменной аркой. Кэтрин невольно застыла! Взгляд уставился в темноту, словно фантом угловатого джипа до сих пор оставался там. И образ Торреса мгновенно возник перед мысленным взором. Хищный взгляд исподлобья, свирепый оскал. В тот раз он почти изнасиловал её на заднем сидении. И впервые ударил! Не считая той «шалости» в ресторане у тётушки Рози. Почти два года прошло, а зверь в нём так и не стал человеком.
Питти залаял, когда в поле зрения появилась машина. Он просто считал своим долгом облаивать каждую! Авто миновало их. Но, проехав еще метров десять, дало задний ход. Кэтрин шла, напевая под нос. В руке у неё был осенний букет. Она как раз поднимала с тротуара очередной жёлтый лист, когда гудок заставил её встрепенуться.
Стоявший неподалёку седан опять подал голос, нервируя Питта. Кэтти приблизилась, узнавая в оконном стекле физиономию Майка.
— Ого! Ты машину купил? — улыбнулась она.
— Одолжил у коллеги, — поделился Дельгадо. Эта фамилия шла ему больше, чем «Торрес».
Кэтрин дёрнула Питта за поводок, когда тот вознамерился пометить его колесо.
— А ты здесь, откуда? — поинтересовалась она.
Майк вздохнул:
— Приезжал к пациентке. А ты? Что, гуляешь одна?
Лицо его приобрело озабоченный вид.
— Семью навещала, — ответила Кэтрин.
Он огляделся по сторонам с притворной опаской:
— А где твой сторож?
Она рассмеялась:
— Уволила!
Майк не спешил отпускать её.
— И куда направляешь? — спросил он с любопытством.
— Не надейся, в машину не сяду! — отрезала Кэт.
— Почему? — он нахмурился, — Я вожу аккуратно!
Она рассмеялась в ответ:
— Ты отвезёшь меня к Тони, а я не хочу!
Майк уловил суть проблемы.
— А куда ты хочешь? — поинтересовался он.
Кэтрин задумалась:
— Пока не решила.
Он открыл пассажирскую дверцу, приглашая присесть:
— Думаю, нам по пути!
Внутри было просто, но очень уютно. Вместо кожи — обычная ткань. Вместо дерева — пластик. И Кэтрин подумала, что врачи, вероятно, не так уж богаты? Майк любил повторять, что на месте отца он вложил бы свои миллионы в перинатальный центр. Где трудились бы лучшие специалисты! Где ежедневно рождались бы новые дети, а их матери при этом оставались в живых.
— А почему это ты ездишь на вызовы ночью? — заметила Кэт. Питти прыгал в ногах, пытаясь поймать поводок.
В итоге Майк всё же уболтал её выпить с ним чашечку кофе. Точнее, не так! Он будет пить кофе, а Кэтрин — малиновый чай. В её положении — самый полезный.
— Да так, пришлось, — он заправил за ухо волосы.
С каждой их встречей они становились ещё чуть длиннее. И Кэтрин пыталась представить себе, пойдёт ли ему носить хвостик.
— Или это больше, чем просто пациентка? — ехидно спросила она.
В обществе Майка ей было легко. Как в компании старшего брата. Который намного умнее тебя, но при этом ведёт себя очень тактично.
— Нет! — он усмехнулся, поняв, о чём речь. — Она тоже беременна. Но у неё трудный случай! Ей нельзя подниматься с постели.
— Вообще? — нахмурилась Кэт.
— Да, — Майк кивнул, — Риск потери плода.
— А такое бывает?
— Бывает и не такое, — он грустно хмыкнул.
И Кэтрин подумала, что вполне могла бы доверить ему свою жизнь. Не в пример агрессивному брату, Майк всегда был спокоен. Казалось, ничто не способно вывести его из себя! Ни заглохший на светофоре седан. Ни Питти, решивший справить нужду на резиновый коврик. Ни женские слёзы, что возникли в самый неподходящий момент.
— И вот так постоянно! — Кэтрин шмыгнула носом, беря из его рук салфетку.
— Не стесняйся, — участливо произнёс Майк. — Кстати, — он открыл бардачок, — Я таблетки хорошие раздобыл! Облегчают проявления токсикоза на ранних сроках.
Миниатюрная коробочка перекочевала из бардачка к ней на колени. Кэтрин взяла её в руки, вслух прочитала название.
— Я тщательно всё изучил! Это самые действенные, — доложился Майк.
— Спасибо, — она улыбнулась ему благодарно. Вдруг подумав, что этот подарок, возможно, гораздо дороже любых драгоценных камней.
— Тебе лучше? — он указал на кофейню. — Хочешь сюда принесу?
— Нет, я в порядке, — ответила Кэтрин.
Они заняли дальний столик, над которым висела картина Моне. Точнее, её репродукция! Заведение было простое. Не Мишиленовских звезд, не возвышенной кухни. Просто кофейня под тенью старого дуба. Где, кроме них, было много людей. Все болтали, смеялись и ели пирожные! Кэтрин тоже не удержалась,
