ничего не замечаешь – старо как мир, стандартное поведение искушённой красавицы. Я ничего не мог с собой поделать, тоже засматривался, пока ты танцевала у сцены, глаз не мог отвести, как зачарованный. Из-за этого привлёк внимание Резникова, и тот не упустил возможности влезть в спор… – Дима смолкает на мгновение. – Я был почти уверен, что он уведёт тебя с площадки…
– Но он не увёл! У меня и в мыслях не было искать себе парня в «Айрисе»!
– Чуть позже я и сам это понял. – Он довольно улыбается и целует мою макушку. – С того дня я думал о тебе постоянно! И злился из-за этого на себя. Ты разрушила мой покой за один вечер, когда я меньше всего хотел этого! Когда мы случайно встретились в лифте, я был рад этому, словно мальчишка, и пригласил в кафетерий, хотя все это время убеждал себя, что использую любой предлог, чтобы не видеться больше с тобой.
– Тебе было достаточно не обернуться, когда ты прошёл мимо.
– Это оказалось мне не по силам, стоило лишь увидеть твои невероятные глаза вновь. Я испугал тебя в машине? Когда привёз, как тогда думал, на работу, и не мог оторвать взгляда от твоих губ – желал узнать, каковы они на вкус…
– Ты смотрел на мои губы? – Я тихо смеюсь. – Ты не поверишь, Дима, я даже не знала этого, потому что сама смотрела на тебя точно так же!
Он улыбается и выскальзывает из-под меня. Его палец касается моей нижней губы, ладонь ложится на щеку. Я сладостно потягиваюсь.
– А ведь всё могло сложиться по-другому. Встреча в лифте могла стать нашей первой. Я бы сразу заметил тебя и придумал любой предлог, чтобы завести с тобой разговор. Познакомиться. Я бы всё отдал, чтобы повернуть время вспять, не поддаться убеждениям отца и дождался бы нашей встречи. Совершенно свободный. Тебя стоит ждать. Сейчас ты была бы полностью моя, а я не был бы той сволочью, которой сегодня стал…
– Что ты такое говоришь?
Дмитрий молчит, грустно вглядываясь в мои глаза и поглаживая мне щёку. Я теряю уют и покой, что царит в спальне. Мне становится не по себе.
– Дима…
Он закрывает глаза и выдыхает.
– Завтра ты сбежишь от меня, как только осознаешь всю грязь, в которую я тебя втягиваю.
– Неправда. В конце концов, я сейчас здесь, зная, что ты несвободен!
– Знать и осознавать – разные вещи!
– Господи, да тем, кто знаком с тобой, психолог не нужен! – начинаю злиться я.
Дмитрий игнорирует мой выпад и тихо говорит:
– Я женюсь на Свете.
Я застываю. Всего за один миг погружаюсь в кромешный мрак. Грудь так сильно сдавливает, что не получается даже вздохнуть. Дмитрий прав, я ни черта не осознавала! И всего одной фразой он заставляет меня это сделать.
– Когда? – выдавливаю я.
– Я должен был сделать предложение в день её рождения.
Меня тошнит. Пальцы рук и ног леденеют, живот скручивают нервы. Я приставала к нему в ту ночь, целовала в губы. Он ответил, пусть и не сразу.
– Почему не сделал?
– Потому что за пару дней до этого вечера ты вломилась в мой кабинет и призналась в том, что я единственный мужчина, который волнует тебя. Причём сделала это настолько открыто и честно, как не сделала бы ни одна женщина в мире. Ты горела от стыда. В тот день я понял, насколько ты неопытна и наивна. И как ужасно поступил с тобой, когда поцеловал в машине. Ты снова заполнила всё пространство в моей голове, я просто не смог даже думать о предложении, не говоря уже о том, чтобы сделать его!
– А теперь, трахнув меня несколькими способами, ты внезапно понял, что пора подумать об этом? – зло шиплю.
Дмитрий щурится, его взгляд становится жёстче.
– Я думал, что ты вполне осознавала, что делала, когда согласилась приехать сюда! А ты все-таки надеялась, что всё может сложиться по-другому, да?
«Я совсем ни о чём не думала, – хотелось сказать мне. – Когда ты рядом, я не могу думать! Поэтому мне нужно было остаться одной, а не садиться в твою чертову машину!»
– Нет!
– Тогда я не понимаю тебя!
– Это я не понимаю тебя!
Выскальзываю из-под него, заворачиваюсь в простыню и быстрым шагом направляюсь на кухню.
Стакан холодной воды из-под крана не приносит облегчения. Тошнота не отступает, мне безумно плохо. И не от своего жуткого предательства, а от осознания того, что Дмитрий никогда не будет моим. Он прав! Где-то в глубине души я верила и надеялась, что между нами может быть нечто большее, чем просто секс. Но он спустил меня с небес на землю одной единственной фразой: «Я женюсь». Воздуха не хватает, я выхожу на лоджию в свежую ночную прохладу и с ногами забираюсь на мягкий диванчик. Город мерцает в темноте яркими огнями, с высоты это выглядит чудесно. Шум от дорог доносится отдаленно. Кругом тишина и покой. Вот она, прелесть высоких этажей. Через некоторое время я слышу, как щелкает дверь, и понимаю, что больше не одинока. Дмитрий молча садится по другую сторону дивана.
– Я ведь могу ещё задавать вопросы? – спрашиваю я после долгой тишины.
– Сколько угодно, Катя, – отвечает он почти с облегчением.
– Ты любишь Свету?
Он немного теряется и даже смущается.
– Я рассчитывал, что мы будем говорить о наших взаимоотношениях.
– Да, но учитывая те условия, что ты предлагаешь для наших взаимоотношений, я должна полностью понимать своё положение в твоей жизни.
Он молчит, хмурясь. Между нами зарождается неприятный холодок. Ответа не будет. Мне становится нестерпимо больно. Сжимаю кулаки, из последних сил стараясь держать достоинство. Я ведь была готова терпеть всё, лишь бы быть с ним рядом. Отчего же так жду услышать, что он любит меня, не её?
– Значит, от меня тебе нужно лишь моё тело, так? Ты ждёшь, что я благословлю твой идеальный брак с идеальной девушкой и буду спать здесь с тобой по первому твоему зову, как и подобает такой дешёвой шлюхе, как я!
Дмитрий смотрит на меня холодным строгим взглядом и поджимает губы.
– Я ничего не жду. Знаю, что ты уйдёшь! А теперь, кажется, это дошло и до тебя! – резко говорит он, затем молча встаёт и покидает лоджию.
Господи, как же больно! Слезы заполняют глаза, и мерцающий город расплывается, становясь огромным горящим пятном. Именно в этот момент я понимаю, что Дмитрий снова прав. Я не смогу
