Однако никто в этой комнате не принял его слов всерьез. Дрю просто поморщился, а Сара только прищелкнула языком.
— Давай говорить серьезно. Макс, — сказала Сара. — У нас есть брачный контракт. Я показывала его тебе, и ты с ним ознакомился. Он только не подписан мною и тобой, но сделать это — вопрос одной минуты.
Она повела рукой, и Макс увидел контракт, уже разложенный на столе. Такой важный для его жены лист бумаги.
— Погоди, Сара! — вмешался Дрю Примроуз. — Не сходи с ума! Анна по контракту материально обеспечена, я согласен, но другие… У тебя двое сводных братьев и сестра, Чужая кровь. Как быть с ними? Ведь они тоже могут заявить права на долю в наследстве!
— А, так вы все-таки читали брачный контракт Сары? — протянул Макс. — Отлично. Тогда, по крайней мере, у нас есть предмет для разговора. Я не считаю, что было бы правильным прямо сейчас отдать деньги в руки молодых людей. Пусть подождут. Отдадим, когда они подрастут и поумнеют.
— Хотите, чтобы я поверил в то, что вы хотите обеспечить семью Сары? — холодно спросил Дрю.
— Мне плевать на то, во что вы верите, а во что нет, — резко ответил Макс. — Что же касается брачного контракта, то вы правы, его надо подписать. Я пошлю письмо своим лондонским адвокатам и попрошу приехать их сюда. Согласны?
— Нет! — закричала Сара. — Нет!
Никто из джентльменов даже не взглянул в ее сторону.
— Почему я должен вам верить на слово? — спросил Дрю.
— Потому что я не оставляю вам ничего другого, — ответил Макс.
Несколько мгновений в библиотеке стояла тяжелая тишина, которую нарушал только доносившийся с улицы далекий собачий лай. Затем Дрю Примроуз покраснел, схватил свою шляпу и опрометью выскочил вон.
— Не нравится он мне, — сказал Макс, глядя в оставшуюся раскрытой дверь. — Даже тогда, когда им руководит сердечная привязанность к моей жене.
— Макс, — укоризненно заметила Сара. Он повернулся к ней.
— Ты собираешься подписывать брачный контракт или нет? — спросила она.
— Не обязательно делать это прямо сейчас, Сара… И не надо так смотреть на меня, — сказал Макс. — К тому же твой собственный адвокат не рекомендовал тебе этого. Пусть над контрактом поработают наши адвокаты, обсудят его. А потом мы его и подпишем.
Лицо Сары стало бледным от волнения.
— Ты знал, знал, почему мне нужно было выйти замуж. Я никогда не скрывала этого от тебя. Мне не нужен контракт, который составят твои адвокаты. Мне нужен контракт, который защитит мою семью. Только это важно для меня, и ничто другое. И знай, я никогда и ни за что не вышла бы за тебя замуж, если бы знала, что ты не захочешь подписать мой контракт.
— Ты расстроена и сама не знаешь, что говоришь. — На щеке Макса дернулся мускул.
— Да-а! — закричала Сара. — Куда уж до тебя какому-то Таунсенду! Класс не тот! Ближе к делу, Макс, какова твоя цена? Ну, давай, говори свою цену. Обещаю, ты ее получишь!
Макс нахмурился, взял Сару под руку, отвел к креслу и усадил. Затем вышел в раскрытую дверь, и Сара услышала, как Макс подзывает кого-то из слуг. Еще минута, и он вернулся в библиотеку в сопровождении слуги и Питера Феллона.
— Нам нужны свидетели, — пояснил Макс, не глядя на Сару.
Первой он заставил расписаться ее, затем расписался сам, и уже потом подписи поставили двое свидетелей. Все было закончено в считанные секунды. Никто не произнес ни единого слова.
Затем, так и не сказав Саре ни слова и не взглянув в ее сторону, Макс вышел из библиотеки в сопровождении Питера Феллона.
— Ты тоже можешь идти, Артур, — сказала Сара второму свидетелю, слуге.
Ее брачный контракт остался лежать на столе, и чернила на нем еще не успели высохнуть до конца. Сара присела к столу и уставилась на лист бумаги.
Да, она добилась своего, но не слишком ли высокой окажется заплаченная за это цена?
С утра в субботу небо было хмурым, но вскоре ветер разогнал облака, проглянуло солнце, и к началу ярмарки небо над Стоунли стало высоким и прозрачно-синим.
В этот день Саре впервые предстояло выйти на знакомые улицы родного городка после своего возвращения, и она разрывалась между желанием показать всем свою независимость и не менее сильным желанием покрепче запереться в спальне и не выходить из нее, пока эта чертова ярмарка не закончится. Макс со своей стороны ни на чем не настаивал. “Поступай, как тебе хочется”, — вот и все, что он сказал.
Во время ярмарки рядом с Сарой постоянно должен был находиться Питер Феллон. С ним же в случае чего она должна была вернуться домой. Сам же Макс до начала боксерского турнира согласился продавать билетики с предсказанием судьбы всем желающим заглянуть в свое будущее.
Прошлой ночью он пришел в спальню Сары, и они занялись любовью, но оба ощущали, что в их отношениях что-то изменилось. Они были рядом, но они не были вместе, как прежде. Чуть позже Сара попыталась объяснить Максу, почему для нее было так важно подписать брачный контракт. Макс выслушал ее внимательно, но молча, а затем, так и не произнеся ни единого слова, повернулся на бок и уснул. Она же не могла уснуть до самого утра.
Сара не представляла себе, что бы она делала без помощи Анны, как справилась бы без сестры с напряжением тех нескольких часов, которые ей предстояло провести на ярмарке. Однако сама Анна знала подобную ситуацию не понаслышке. И она подыскала для Сары такое занятие, чтобы та была среди людей и в то же время на расстоянии от них. Каким образом? Все на самом деле оказалось довольно несложно. Просто обе сестры договорились работать во время ярмарки на раздаче в палатке, где был сервирован благотворительный чайный стол. Работа у них была нетрудной принять пустую тарелку, положить на нее сандвич и кусок торта и отправить назад. В непосредственной близости от Сары работали лишь несколько женщин, с которыми она и общалась.
По большей части они работали в молчании, но это не было тем напряженным молчанием, от которого начинает звенеть в ушах. Просто, казалось, каждая из собеседниц слишком долго и тщательно подбирает слово, прежде чем произнести его вслух. Женщины, вместе с которыми работала Сара, были знакомы ей. Они оказались женами местных фермеров и ремесленников. В былые времена Сара не раз навещала их, и они не раз бывали в Лонгфилде.
Сара была очень признательна сестре: ведь именно Анна чаще всего нарушала молчание, когда оно слишком затягивалось. Как правило, она спрашивала одну из женщин про ее мужа и детей, и тогда возникал разговор, в котором принимала участие и Сара.
В конце концов она немного успокоилась и даже была довольна собой. На деле все оказалось не так уж плохо.
