Кристина, не скрывая презрения, следила за слабыми манипуляциями Сюзанны поддержать разговор. Закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, Монахова гадала, что же за причина привела Сюзанну Рис в ее дом. Уж точно не дела компании и переживания за Роберта, как пыталась представить свой внезапный визит сама Сюзанна. Выглядела она, как всегда роскошно. Этакая гламурная роковая женщина с синими полуночными глазами и пышной грудью. Одетая от кутюр, она теребила драгоценное ожерелье тонкими красивыми пальцами, и поглядывала на Кристину с притворным дружелюбием.
— Я давно собиралась зайти и протянуть пальмовую ветвь мира, Кристина. — Томно улыбнувшись, она поправила свою изысканную прическу. — Нам давно пора развеять наши недопонимания. Мы могли забыть обо всех недоразумениях и стать подругами? — прямо спросила она.
— Понятия не имею, зачем вам это? — искренне ответила Монахова, подозрительно разглядывая прекрасное сдержанное лицо тетки Майкла. Уж, не он ли ее подослал? Нет, не похоже на Майкла. Тогда, что? Что ей нужно?
— Мой муж высокого о тебе мнения. Я знаю, как вы сблизились в последнее время.
Крис вздрогнула. Так из-за Роберта Сюзанна явилась? Неужели думает, что она спит с ее мужем? Какая глупость.
— Но, похоже, что вы не высокого мнения о своем муже. Мы просто друзья, — без обиняков заявила Монахова. — Есть еще вопросы?
— Это вовсе не допрос. Я просто хотела извиниться за свое поведение. Ты должна меня понять. Я никак не думала, что Джонни оставит все свои деньги тебе, а не моему любимому племяннику. Я злилась вовсе не на тебя, а на брата. Конечно, все это уже не важно. Джон погиб, и он имел полное право распоряжаться своей собственностью так, как хочет. Теперь я это понимаю.
Сюзанна умолкла, дав Кристине время обдумать ее слова, в искренность которых последняя совсем не верила. Рис хотела перемирия, и что бы ни двигало этой мелочной фальшивой женщиной, Кристина не была настолько злопамятной, чтобы отказать ей в этом.
— Хорошо, — буднично бросила Кристина. — Я забыла про все, что мы наговорили друг другу раньше.
— Вот и отлично, — обрадовалась Сюзанна. — Я знала, что мы поладим. С первого взгляда было ясно, что ты совсем не похожа на Викторию. Ты гораздо умнее и порядочнее ее. Да, я знаю, что о мертвых или плохо, иди никак, но просто не могу понять, как можно предать своего ребенка.
— Я простила маму. Она не могла сказать всей правды. Я понимаю, как это иногда сложно, — в голосе Кристины звенела ярость. — Я не позволю никому осуждать ее. Мне жаль, что она сама рассказала вам нашу семейную тайну.
— Но ваша тайна касалась и меня лично. Майкл — мой племянник. К тому же обстоятельства вынудили.
— Какие? — наряжено спросила Кристина, ощутив болезненный спазм в желудке.
— Дело в том, что я сама застала их в очень недвусмысленной ситуации. Майкл не из тех, кто раскаивается и оправдывается, но вот Вике было явно не по себе. В тот вечер твоя мать напилась и рассказала мне все. — Сюзанна подняв руку, залюбовалась своими акриловыми ноготками. Кристина, не моргая, смотрела на нее, похолодев от дурного предчувствия, сжавшего легкие.
— Когда это было?
— Года три назад. — Небрежный ответ Сюзанны был подобен удару молнии. Кристина вздрогнула, до боли впиваясь ногтями в ладони. Огромных усилий ей стоило сохранить достоинство и спокойствие.
— Вы понимаете, что это серьезное обвинение? — ледяным голосом спросила Крис.
— Да, я уверена в том, что видела. Спроси Майкла. Он не станет врать, это не в его правилах. Может, он и засранец, каких мало, но не врун. Я точно знаю, что их отношения продолжались довольно долго и закончились года за два до аварии. Вика просто стала для него старой и не интересной. Но она сильно переживала по этому поводу. Уж я-то знаю.
— Я не верю вам. Мама не могла …. После того, что он сделал со мной. Этого просто не может быть.
— Детка, ты плохо знала свою мать. Главным для нее было — удовлетворение своих желаний. Может, она и любила тебя по-своему, но это не мешало ей наслаждаться романом с твоим бывшим мужем. Причем, именно она навязывала ему себя. Майкл просто не знал, как от нее отделаться. Она преследовала его, как ненормальная. Я была с ней близка, и Вика откровенно рассказывала мне обо всем, что происходило. Поверь, милая, у меня нет причин обманывать тебя. Ты должна знать.
— Зачем? — устало проговорила Кристина, потирая пульсирующие виски. — Какое это теперь имеет значение? Мама умерла, я похоронила ее. Я не изменю свое мнение о ней. Она любила меня. Но была слабой женщиной. Слишком слабой, гораздо слабее, чем я думала. Джон был таким замечательным. Почему она не могла хотя бы уважать его?
— Ты сама знаешь ответ на этот вопрос. — Многозначительно произнесла Сюзанна. Кристина моргнула. — Разве ты сама смогла полюбить кого-то еще? Кроме Майкла? Признайся, ты ведь и сейчас его любишь, но в тебе гораздо больше благоразумия, ты не унизишься до….
— Прекратите, Сюзанна. Я не могу больше это слушать. Я не хочу ни о чем вспоминать. Это прошлое, и я не собираюсь к нему возвращаться.
— Ты очень умненькая девочка. Только не сглупи. — Рис улыбнулась. — И я никогда не думала, что у тебя роман с Робертом. Он — великолепен в постели, но совершенно не разбирается в женщинах, а чтобы завоевать такую, как ты, нужно нечто большее, чем хороший секс. Я права?
— Это комплимент? — сухо спросила Крис, чувствуя себя совершенно разбитой.
— Это истина, милая. Извини, если я расстроила тебя. Я не хотела.
“Еще как хотела,” язвительно подумала про себя Монахова.
— Вам, наверно, пора. Передавайте привет Робби.
— Да, и тебе доброй ночи, Кристина. Я рада, что мы поговорили, как старые полруги. Удачи тебе.
Кристина закрыла дверь, и, прислонившись к ней спиной, посмотрела на вышедшую из кухни Лизу. На лице Озеровой читалось искренне сочувствие и жалость.
— Ты все слышала? — спросила Крис надломленным голосом.
— Да. — Кивнула Лиза, подходя ближе и заключая подругу в объятия.
— Ты думаешь, что это правда?
— Не знаю. — Покачала головой Лиз, успокаивающе гладя ее плечи. — Майкл ничего мне об этом не говорил.
— Неужели мама могла так поступить?
— У любви свои законы, Крис.
— Но это не любовь. Я знаю, что это не любовь. Не могла она любить Майкла. Она, вообще, не могла любить.
— Почему ты так в этом уверена? Любовь бывает разной. Не суди ее строго. Я думаю, что она сама страдала от того, что делала.
— Неужели ты ее защищаешь?
— Я сильно изменилась, Крис. Все оказывается не так, как я представляла. Майкл — не чудовище, Вика — не бесчувственная холодная кукла, и даже Сюзанна вовсе не дура.
