— Бояться… тебя? Да я даже темноты в детстве не боялась!
Какая замечательная ложь!
— Наверное, поэтому я выбрал тебя, — вдруг сказал Вадим с гордостью. — Ты будешь самой красивой Золотой Рыбкой…
Алена приготовилась к тому, что сейчас раздастся выстрел, полоснет болью по телу. Но в руках Долгова блеснул нож. Ну нет, снять с себя скальп она не даст.
Вытащить из кармана камень и стукнуть Вадима по голове…
Как это получилось, не поняла ни сама Алена, ни Долгов. Он просто отступил назад, приложил руку ко лбу и потом с удивлением разглядывал на ней кровь.
— Ты… не можешь!
— Да все я могу!
Пока он не пришел в себя, Алена вскочила и ударила ему в пах коленом. Вадим согнулся пополам, взвыл, но тут же выпрямился.
— Не спеши, милая…
Идти он не мог. Но у него был пистолет, пригвоздивший Алену к месту.
— Не выстрелишь, — сказала она и поразилась собственному спокойствию.
— Почему? — удивился Вадим. — Я умею… Тут ничего сложного: нажать на курок…
— На спусковой крючок! — поправила Алена. — Не пристрелишь. Ты ведь у нас мастер по резьбе!
Она вспомнила статьи про убитых женщин. Там было написано про трех, а сам Вадим рассказывал про четырех. Получается, одну не нашли? Она должна выжить, чтобы рассказать об этом!
И Алена стала уходить.
— Ты куда? — Вадим направил на нее пистолет.
— Или стреляй, или я уйду.
Он выстрелил. Слабые руки не справились с отдачей: пуля прошла выше Алениной головы.
Второго выстрела Алена не ожидала и испугаться не успела.
Как и Вадим.
Он выронил пистолет и схватился за плечо. Лицо скривилось от боли.
— Что это?
— Пуля.
Алена обернулась. Радовалась ли она когда-нибудь человеку так, как сейчас Краснову? Едва ли!
— Ты все-таки меня нашел!
— Конечно нашел. А ты сомневалась?
Он устал, перепачкался, оцарапался о ветки, порвал куртку, но был рядом.
— Семен!..
— Подожди.
Он притормозил ее бурное «спасибо-ты-мой-спаситель-избавитель», велел отойти в сторону.
— Дай мне взглянуть на этого гада… Ну и жалкое же ты зрелище! Что он тебе сделал? Алена…
На секунду закрыла глаза, словно все уже закончилось и она дома, в безопасности. Но нет, все еще в лесу. И Семен рядом, а это все, что ей нужно.
— Что ты спросил?
— Он тебе что-нибудь сделал?
— Ничего. Правда ничего.
— А это? — Семен кивнул на изуродованную стрижку.
— Это? — она пожала плечами. — Надо же чем-то было заплатить за то, чтобы снова увидеть тебя. Отрастут.
— Сукин сын!
Семен замахнулся, и Долгов присел, прикрыв голову перепачканными в крови и земле руками.
— Сема, там Влад… Он ранен.
— Ранен?! Ах ты…
Но Алена не дала дотянуться до Вадима:
— Оставь его, Владу ты нужнее.
— И ты тоже, встал и пошел…
Вадим понуро поплелся вперед. Семен поднял с земли пистолет Влада, поставил на предохранитель.
— Он много крови потерял и ослаб. Но был в сознании, — говорила Алена по дороге.
Семен связался с оперативниками и попросил прислать «Скорую».
— Ребята на подъезде. У меня руки чешутся прибить эту тварь!
— Он того не стоит! — Алена обернулась и взглянула на Вадима.
Она старалась держаться подальше от него, но его ненависть доставала повсюду. Кого он ненавидит больше: ее или Семена? Она ловила на себе холодный взгляд Вадима, натыкалась на кривую улыбку. Неужели он еще не сдался?..
— Сема, по скольким делам он проходит?
— По трем убийствам и четвертое — покушение на убийство.
Вадим услышал их разговор и хмыкнул:
— Так она жива? Дурам порой везет.
— Да, Артамонова жива, — кивнул Семен. — Но в коме.
— Мне было ее жаль, — задумчиво проговорил Вадим, глядя в небо. — Глупая тетка…
— Один ты умный! — сплюнул Семен.
— Разве нет? — Долгов осклабился. — Если бы я сам не захотел, вы бы меня никогда не поймали!
Алене пришлось снова сдерживать Семена, чтобы он не разобрался с Долговым до приезда ребят.
— Несколько лет назад он убил еще одну женщину. Он мне сам рассказывал… Где-то в горах. Номер первый.
Алена покосилась на Вадима. Конечно, он слышал ее, но, казалось, ему нет ни до чего дела: шел себе, держась за плечо, иногда спотыкался, но помогать никто не спешил.
— Двигай ногами, маменькин сынок! — подгонял Семен.
— Я не обязан слушать оскорбления…
— Не нравится? Ничего, в тюрьме еще и не такое услышишь. А на «сынка» еще и откликаться будешь. Быстренько так…
Вадим осклабился:
— Твоя женщина красивая. Я бы мог…
— Еще раз рот откроешь…
Семен двинул Долгова по спине рукояткой пистолета.
— Семен, не надо! Он хочет этого, разве ты не видишь? — удержала Алена.
Скоро они добрались до Влада — он сам вышел навстречу.
— Живой? — Семен бросился к другу. — Ты весь в крови!
— Он мне шею порезал… ерундовый порез, но крови много попортил… Спасибо твоей Алене: она кровь остановила. А то совсем истек бы…
Алена держалась в сторонке из-за Долгова, шнырявшего по ней взглядом. И ведь никак не угомонится! Даже раненый! Губами перебирает, что-то шепчет. Алена прислушалась. Какая-то Зизи… Псих!
Чтобы не видеть его глаз, отвернулась. Под ногой валялся толстый корявый сук, тяжелый на вес. Чем-то напоминает биту… Она подняла его, повертела и хотела показать Семену, но слова застряли в горле. Вадим подкрался к Краснову, возившемуся с пистолетом. Влад сидел на корточках, закрыв глаза и обхватив голову. Они не видели его и не слышали!
Алена открывала рот и не могла крикнуть, что у Долгова в руках скальпель. Откуда он его взял?! Почему они не обыскали его сразу? Вадим целился Семену в шею. Он не промахнется…
Она не помнила, как ударила Долгова по затылку палкой. Глухой стук, что-то хрустнуло. Алена сжимала остатки палки, оседая на руках подбежавшего Семена. Влад из последних сил прижимал к земле Долгова, рычавшего диким зверем. Голову Вадима и лицо заливала кровь. Неужели это сделала она?..
Больше Алена ничего не видела, разве что через многослойный туман слышала мужские голоса и вой сирен.
Потом стихли и эти звуки.
Семену выдали больничный халат, велели надеть бахилы, но их он запихнул в карман.
Он так спешил, что едва не сшиб на повороте тонконосого мужика. И только потом подумал, что там, откуда носатый шел, была только одна палата — Аленина. Что он там делал?!
Мать встретила его улыбкой, поправила сбившуюся челку. Да-да, он никак не найдет времени подстричься.
— Наконец-то! Мы уже думали, ты не придешь.
