Александр. Тут у нас сегодня грандиозная вечеринка намечается, ребята обидятся. Давай лучше мы все вместе завтра утром вернемся.
– Завтра может быть поздно! Мне угрожает опасность!
– Не понял от кого? – спросил Александр.
– От хозяина отеля.
– Так с ним же вроде бы все уладилось. Ты что опять его ошпарила? Нас выселяют из люкса?
– Все намного хуже, чем ты можешь себе представить! – сказала Надежда и повесила трубку.
Надежда два часа просидела в пустом номере, раздумывая как ей лучше поступить. Потом приехали муж и друзья. Все трое злились на Надю из-за сорванной вечеринки. Надежда рассказала им о подарке Рената, о его домогательствах и угрозах. Однако, она, повинуясь интуиции, решила умолчать о ночи, проведенной на яхте Рената.
– Ну, Надя, это как-то не серьезно, – сказала Инга с нотками зависти. Надо было рассказать ему про мужа и детей. И зачем надо было возвращать подарок? Вот ты дурочка, тебе же никто больше такого не подарит.
– Какие подарки? Как вы не понимаете, мне уезжать отсюда надо. Через сутки истекает время, данное мне на раздумье.
– Ну и что он может сделать? – съехидничала Инга. Придет сюда и украдет?
– Мы с Сашкой за тебя ему физиономию начистим! – сказал Борис.
– Я не знаю, что будет, но у меня дурные предчувствия. Что делать, Саш? – спросила Надежда.
– Да, умеешь ты испортить отдых, – ответил ей муж. Ни себе, ни людям. Не знаю ребята, как вы, а я пошел собирать чемоданы. Мы с Надеждой уезжаем.
– Да, Надя, Сашка прав! Умеешь ты все испортить! Все было хорошо, пока ты не затеяла всю эту возню с хозяином отеля, – сказал Борис, раскупоривая напоследок бутылку дорогого вина из запасов президентского люкса.
– «Спасибо», Надя, – сказала Инга.
Александр забронировал билеты на ближайший рейс до Москвы. Вылет предполагался через шесть часов. Они вчетвером спустились в холл отеля. Борис пошел на ресепшен, чтобы сдать ключи от номера.
– Вон, посмотри, сидит твой Ренат преспокойненько. Клацает что-то в своем телефоне. На нас совершенно не обращает внимания. Напридумывала ты себе всякую чушь и нас взбаламутила, – сказала Инга.
– Так, хватит дергать Надю, она и так вся трясется, – сказал Александр.
– Что-то мне тревожно, – сказала Надежда. Дурные мысли лезут в голову. Я думаю, он что-то плохое мне сделает.
Их разговор прервал Борис:
– Так, значит номер я сдал. Такси подъехало. Едем в аэропорт.
В аэропорту Надежда немного успокоилась, однако при прохождении пограничного контроля началось что-то неладное. Пограничник, следивший через монитор компьютера за содержимым сумок, указал на Надину сумку. Надежде приказали пройти в служебную комнату. Уходя, она шепнула мужу: «Что бы это ни было, что бы у меня не нашли – это все проделки Рената. Он мне угрожал, что никуда не отпустит.».
– Оставьте мою жену … – начал было возмущаться Александр.
Борис тоже попытался поддержать его. Но их быстро оттеснили сотрудники службы безопасности и настоятельно им порекомендовали:
– Дело дурно пахнет. Похоже на перевозку наркотиков. Только пикнете и пройдете за соучастников. Прошли контроль и давайте топайте на свой рейс по добру, по здорову!
Так компания Надежды была вынуждена ретироваться и ожидать какой-либо информации за территорией пограничного контроля.
В служебную комнату пограничники пригласили понятых. В их присутствии из Надиной сумки был извлечен пакет с белым порошком.
– Что это? – спросил один из пограничников.
– Понятия не имею. Мне нужно поговорить с Ренатом Альбертовичем, – сказала Надежда.
– С каким еще Ренатом Альбертовичем?! – заорал пограничник. Отвечай, что в пакете?!
– Больше я ничего не скажу, – проговорила Надежда и отвернулась от них.
– Тогда мы оформляем изъятие! Здесь лет на десять потянет! – сказал пограничник и уселся за стол.
Когда протокол был готов, его подписали у понятых. Понятые удалились, и Надежда осталась наедине с двумя пограничниками. Ей дали ознакомиться с протоколом.
– Я не буду это подписывать, – сказала Надежда.
– Подпишешь как миленькая, – грубо сказал пограничник. Сейчас мы тебе еще и анализ крови организуем на наличие следов наркотиков.
Он резко подскочил к Надежде. Она отпрянула от неожиданности и ударилась лицом о стоящий рядом шкаф. Из носа полилась кровь.
– Ты что наделал, придурок?! – закричал ему второй пограничник. Он тебя за нее уничтожит.
Он протянул Надежде платок и немного откинул спинку кресла, на котором она сидела. Затем пограничник вытащил мобильный, набрал номер и проговорил:
– У нас произошло непредвиденное. Простите, я недоглядел. Она получила травму.
По вытянутому лицу пограничника было видно, что ему сейчас приходится выдерживать крупную взбучку.
– Прошу прощения. Я все понял. Так точно, ждем вас, – отрапортовал в трубку пограничник.
– Можно, я вернусь на рабочее место? – спросил пограничник, из-за которого Надя получила травму.
– Сидеть здесь! – сказал ему второй. Он кране зол на нас. Я один не собираюсь нести за все ответственность.
Не прошло и десяти минут как в служебную комнату вошли Ренат и Тимур. Ренат взглянул на Надежду, пытающуюся остановить кровь из носа, и жестко произнес:
– Кто это сделал?
– Так как-то неожиданно все получилось, – начал мямлить виновный пограничник. Я к ней подошел подписать протокол, а она как дернется и прямо об шкаф…
Не успел он договорить, как Ренат сделал едва заметный жест Тимуру, а тот незамедлительно въехал кулаком в нос нерадивому пограничнику.
«Мгновенная карма.» – подумала Надежда.
– Оставьте нас! – приказал Ренат.
Служебную комнату незамедлительно покинули Тимур и оба пограничника, один из которых держался за нос, пытаясь остановить кровотечение. Ренат подошел к Надежде, взял ее за подбородок и осмотрел лицо.
– Никому ничего нельзя поручить, – произнес он. Голова не кружится?
Надежда пожала плечами.
– Куда бежишь от меня, Надежда? – спросил Ренат, присаживаясь на кресло и подкатываясь на нем к ней поближе.
– Я просто уезжаю отсюда, – ответила она.
– Ты еще не поняла, что тебя отсюда никто не выпустит. Отсюда тебе только два пути: ко мне в дом или в тюрьму.
– Но так же нельзя, мне надо домой! Меня в тюрьму?! За что?! Вы же это все сами подстроили!
Она вскочила, побледнела и шатаясь свалилась обратно в кресло. Ее руки тряслись, подбородок дрожал, дыхание стало тяжелым, лицо совсем побелело. Ренат понял, что дело пахнет нервным срывом или сердечным приступом, вызвал своего врача. Врач приехал достаточно быстро. Надежда находилась в жутком состоянии: нос распух от полученной травмы, веки отекли от слез, тело пробивает мелкая дрожь.
Врач с подозрением оглядел ее, поинтересовался здоровьем. Она ничего ему не ответила. Он измерил пульс и снял кардиограмму.
Потом отозвал Рената в сторонку и тихо сказал ему:
– Не знаю, что плохого сделала тебе эта женщина, но, если ты меня вызвал сюда, полагаю тебе не безразлично ее здоровье.
– Да, мне нужно, чтобы она была жива и здорова, – ответил Ренат.
– Я не знаю, что вы тут с ней делали. Вижу, что ее ударили по лицу, может и еще куда. В это я не хочу влазить – это ваши разборки. От себя, как кардиолог, ответственно заявляю, что у нее произошел сердечный приступ, а сердце
