Аби послушно держала руку над головой. В машине был кондиционер, и ей вроде бы стало немного легче дышать, тем более что Ник говорил и говорил что-то успокаивающее. Через несколько минут они уже были в больнице, где опытные медсестры, мгновенно оценив ситуацию, отвели их к доктору Клэймору.
— Аби, я думаю, мы должны поселить вас тут, — сказал, улыбаясь, доктор Клэймор. — Он снял с ее руки ремень и осторожно убрал окровавленный платок. — Знаете, я с самого ее младенчества только и делаю, что зашиваю, — усмехнулся доктор, обращаясь к Нику. — На лето она обычно приезжала сюда с теткой.
— Послушайте, у меня ведь ничего страшного. Ну промойте, завяжите. На вид всегда хуже, чем на самом деле.
— На сей раз на самом деле плохо, — твердо проговорил лысый доктор. — Ты повредила себе артерию. Придется зашивать.
Аби побледнела. Она не очень боялась боли, но запах спирта и вид иглы пугали ее.
— Нет, вы просто перевяжите. Ну покрепче…
— Аби, я бы тебе рот завязал с удовольствием, — сухо произнес доктор, не отвлекаясь от дела. — Ты совсем не умеешь себя вести.
— Позвольте мне, — сказал Ник.
Он быстро запрокинул ей голову и крепко прижался губами к ее рту.
Аби даже не почувствовала укола. Зато сердце у нее заколотилось как бешеное и по спине побежали мурашки.
— Очень интересный метод, — усмехнулся доктор Клэймор. — Впрочем, с повязкой вы тоже отлично справились, мистер…
— Маквэл. Ник Маквэл, — механически произнес Ник, с удовольствием наблюдая, как на щеках у Аби снова начинает играть румянец.
Она сидела совершенно спокойно, пока доктор накладывал с десяток швов на ее запястье, а потом перевязывал рану.
— Такой тихой она еще никогда у меня не была, — с доброй ухмылкой сказал доктор Нику. — Послушай, Аби, действие укола закончится через полчаса, и тогда будет больно. Поезжай домой и отдохни.
Она хотела было что-то возразить, но доктор не стал ее слушать:
— Еще не хватало таскать ящики! Ты что? С ума сошла? У тебя швы разойдутся. Пусть Ди и мама пока поработают. Я им позвоню.
— Они уехали в Норфолк, — сказала Аби, вдруг почувствовав себя одинокой и беспомощной.
— Не беспокойтесь, доктор, я прослежу, чтобы все ваши указания были выполнены, — твердо проговорил Ник.
— Надеюсь, — опять усмехнулся доктор Клэймор и подал ему таблетки в конвертике. — Пусть она примет две и отдохнет. Правда, она не очень любит принимать таблетки и отдыхать.
— Вот уж глупее некуда. Я бы и дома могла отдохнуть, — бормотала Аби, пока Ник помогал ей выйти из машины и нес на руках в свой комфортабельный дом с кондиционером. Его коттедж был одним из самых красивых на побережье; снаружи он был украшен лепниной, а внутри дома — обилие ковров, великолепная мебель с обивкой бирюзового цвета.
— Я уже знаю вас: вы не можете и минуты без дела. Марш в спальню! Я сниму с вас эту дурацкую рубашку. Она вся в крови.
— Что?! — взвизгнула Аби и изо всех сил заколотила его кулаками в грудь, но тут же чуть не завопила от боли.
Ник угрожающе сжал губы. Не церемонясь, он подхватил ее, отнес в спальню и бережно усадил на край широченной кровати.
— Иногда ваша независимость просто раздражает. И пожалуйста, без споров, — он стал снимать с нее рубашку. — Будете делать все, как сказал доктор.
Сняв рубашку, он взялся за брюки.
— Вам просто доставляет удовольствие меня потрогать, — сердито сказала Аби и посмотрела ему прямо в глаза.
Он сложил губы в дьявольски довольную улыбку и провел пальцем по линии загара у нее на груди.
— Перестаньте, Ник! — завопила в ярости Аби, приготовившись сражаться правой рукой. Отступать ей было некуда.
— Ваш купальник, когда мокрый, куда откровеннее вашего белья, — ласково пошутил он.
— Ну как же. Афродита, выходящая из моря, — не желала давать ему спуску Аби. Она с удовольствием наблюдала, как он краснеет.
— В следующий раз я буду учитывать, что у вашей сестры отличный слух, — сказал он, обнимая ее за талию.
Аби вся трепетала. И вдруг она испугалась.
— Ник, не одолжите ли мне халат или что-нибудь в этом роде? — в отчаянии попросила она, и он уловил в ее голосе мольбу.
Ник улыбнулся и, сжалившись, подал ей синий махровый халат.
— Надеюсь, теперь вы будете меня слушаться? — спросил он, завязывая пояс у нее на талии. — Я замочу ваши вещи в холодной воде и принесу таблетки.
Аби поудобнее уселась на кровати и стала ждать его возвращения, поняв, что с ним бесполезно спорить. Она давно не встречала столь самоуверенного и красивого мужчину, который бы до такой степени волновал ее своим умом и телом. Она провела" пальцем по губам, вспоминая обжигающее прикосновение его уст.
— Лучше запить их молоком, — посоветовал Ник и сел рядом на кровати. — Кстати, сейчас очень бы пригодился ваш ленч. Наверное, не стоит глотать таблетки на голодный желудок.
— Вы обещали позаботиться о ленче, — поддразнила она Ника и тотчас вспомнила о магазине. — Мне надо вернуться в магазин. — Она попыталась спрыгнуть с кровати.
— Что? — Ник схватил ее за плечи.
— Мы же там все бросили. И касса открыта. Должны приехать рабочие…
Он уложил ее обратно на подушки.
— Спокойно отдыхайте. Я поеду и все сам сделаю, если вы обещаете принять таблетки и лечь в постель.
— Правда? — она была поражена. — Почему? Какое вам до меня дело? Ведь мы почти незнакомы.
Ник взял ее за руку и улыбнулся. Аби смотрела на него как завороженная.
— Почти незнакомы? — он подумал. — Наверное. Но я знаю, что вы умны, образованны и деловиты. — Его глаза заблестели. — И у меня такое чувство, что вы скрываете ото всех свою страстную натуру. У вас в крови, должно быть, полыхает огонь.
Аби изменилась в лице. Оно у нее словно окаменело, а глаза заледенели.
— Если вам нужна партнерша на месяц, обратитесь по другому адресу.
Ник взял ее за подбородок и повернул к себе.
— Мне это даже в голову не приходило.
Он взялся за отвороты на халате и притянул ее к себе. Потом осторожно коснулся губами ее трепещущих уст. Аби уже не могла сопротивляться. Она перестала быть хозяйкой своих чувств.
В конце концов он оторвался от нее и потянулся за стаканом с молоком и за таблетками.
— Будьте хорошей девочкой, — сказал он и вышел из спальни.
Непонятный шум разбудил Аби. Сначала она подумала, что это вернулся Ник, но никак не могла разлепить веки. Голова у нее была тяжелая, во рту — отвратительный привкус, но хуже всего — ноющая боль в руке.
Аби поняла, что кто-то смотрит на нее. Какой-то мужчина сидел возле кровати верхом на стуле. Она никогда раньше его не видела, тем не менее лицо его показалось ей знакомым.
