— И замечательно. Может, ты наконец уберешься восвояси, — огрызнулся Забдиель.
— Мне некуда идти.
— На самолёт к маме! Я готов купить тебе билет.
Я крутила головой, не понимая, о чем они говорят.
— Какой ты бездушный сукин сын! — воскликнул Эрик. В голосе звучало огорчение. — Чужого человека впустил в свой дом, на свою… кхм… пока ещё мою кровать. А меня, родного брата, готов выкинуть на улицу?
— Так вы братья? — широко распахнув глаза, вскрикнула от удивления. — Вы совсем не похожи друг на друга.
— У нас отцы разные, — ответил Забдиель. — Мой — пуэрториканец, а у Эрика отец был американцем.
— Вот именно! Так что у меня больше прав находиться в этом городе, чем у тебя!
— Да пожалуйста! Только не в моем доме!
Эрик страшно разозлился, ведь все эти слова были сказаны при незнакомке в моем лице. Я хорошо понимаю, почему он ушёл, хлопнув дверью.
— По-моему, это жестоко, — осмелилась сделать замечание Забдиелю. Он развалился в кресле и закрыл глаза. Почувствовав стыд и вину, я решила извиниться. Какое право я имею говорить это? Кто я такая? — Прости, я не хотела, чтобы всё так получилось.
— Как? — Он резко посмотрел на меня. — Если ты об Эрике, то не волнуйся, он перебесится и вернётся. Мы с ним каждые полчаса ворчим друг на друга. Я зол на него ещё с шестнадцати лет. Но это долгая история. Просто не обращай внимания.
— Э… — Я кашлянула и отвернулась в сторону, убирая прядь за ухо. — Мне дико неловко, что я вот так ворвалась в твой дом, да ещё и с пострадавшим в аварии человеком, но… Могу ли я остаться здесь до утра? Обещаю, что уйду, как только…
— Как ты сказала тебя зовут?
— Элора.
— Так вот, Элора, я не имею ничего против. Оставайся столько, сколько потребуется. Полиция ничего не узнает. Я могу постелить тебе здесь на диване, а мы с Эриком ляжем на полу.
— О нет! Я должна быть рядом с корейцем на случай, если он проснётся. Я видела в спальне большое кресло.
— Ты его имени не знаешь? — усмехнулся Забдиель, ведь я его всё время называю «корейцем».
— Оно сложное. Я не помню его.
Мы улыбнулись друг другу, безмолвно делясь эмоциями. Я могла представить, как выглядела в глазах этих людей. Мне повезло, что они оказались добропорядочными и согласились помочь.
Благодаря Забдиелю остаток дня прошёл быстро. Он заказал пиццу, немного рассказал о себе. Я узнала, что он бизнесмен — владелец спортивного комплекса и сегодня отложил все дела ради того, чтобы отвезти брата на заправочную станцию, некогда принадлежавшую отцу Эрика. К этому он добавил, что рад резкому повороту событий и нашему знакомству. А вечером вернулся Эрик, но я недолго посидела с ними, потому что усталость брала своё, я хотела спать. Пожелав ребятам спокойной ночи, я пошла в спальню, тихо села в кресло, сгруппировалась поудобнее. Затем долго смотрела на спящего корейца, пока веки не потяжелели, а глаза не потеряли фокус и стали слипаться.
~~~
Сеул, Республика Корея
В громадном холле царила прохлада и тишина, так что стук каблуков отдавался звонким эхом в высоких потолках, мраморных каминах, невероятных размеров зеркалах и люстрах.
Ким Руби — знойная красавица, шла грациозно и изящно, ничего не задевая, в своём узком блестящем платье. Ярко накрашенные глаза смотрели прямо исподлобья, она словно прицелилась к мишени и собирается выстрелить. Чёрные волосы были разбросаны по загорелым красивым плечам. Парень, ожидавший ее, тихо млел от ощущения небывалой нежности, разлившейся внутри от вида ее белоснежной улыбки.
— Целовать тебя не буду, Тхэ Мин, — положив ему руки на плечи, сказала Ким. — У меня перерыв всего пять минут и надо снова вернуться на съемочную площадку. Что-то случилось?
Тхэ Мин вздохнул, взгляд голубых глаз сделался грустным, а лицо потускнело.
— Сегодня звонил Вон, — сказал он бесцветным голосом. — Турне Читтапона прервалось. Сегодня Вон и вся команда возвращается в Корею. Только Ду Хён останется во Флориде до выяснения обстоятельств.
— А что случилось? Каких обстоятельств?
— Читтапон, — тяжело произнёс Тхэ Мин, машинально беря руки девушки в свои. Он волновался, ведь Читтапон Ли был его очень близким другом, даже ближе, чем Вон. А тут такое. — Его похитили.
— Что?! Ты шутишь?
— Как бы я хотел, чтобы это было шуткой. Но, увы, его похитили сразу после пресс-конференции.
Раздосадованная услышанным Ким вырвала свои руки из тёплых ладоней Тхэ Мина и отошла от него на несколько шагов. Новость оказалась для неё полной неожиданностью, она не могла показать своему парню всех эмоций, но Читтапон значил для неё больше, чем просто друг ее парня. Она с Тхэ Мином стала встречаться только потому, что это самый короткий путь к сердцу Читтапона. Пока что они просто друзья, но девушка верила, что наступит день, когда Чит Ли посмотрит в ее сторону, тогда-то она и сможет помахать ручкой Тхэ Мину.
— Вчера нашли фургон, в котором его увезли, — продолжал Тхэ Мин. Он сидел, свесив руки меж широко расставленных колен и понурив плечи. — Но к сожалению, в нем никого не было. Стёрли все отпечатки. Автомобиль арендовали по телефону на имя человека, которого в городе нет и не было на тот момент. Поэтому нет никаких зацепок и предположений о том, где могут держать Читтапона.
— Но… С какой целью его похитили, не понимаю?
— Телохранители видели молодых девчонок. Видимо, чокнутые фанатки. Других объяснений у меня нет. Хорошо сработанный план.
Ким покачала головой.
— Бред какой-то.
— Эй, Ким! — крикнул сверху мужчина, размахивая при этом папкой. — Тебя долго ещё ждать? Съемка в разгаре! Певицы только не хватает!
Тхэ Мин поцеловал ее в щеку и пообещал вечером заехать за ней, чтобы всё обсудить. А она молилась, чтобы с её Читтапоном ничего плохого не случилось. Мысли об этом испортили ей день, беззаботное настроение улетучилось, и на работе она так и не смогла сосредоточиться. Сбежала прямо со съемочной площадки.
~~~
Орландо, штат Флорида, США
Забдиель выключил бесполезно работающий телевизор
