На первый взгляд это казалось забавным: Чеддик, предполагающий, что Ноа отыщет и прикончит Пруитта. Но на самом деле именно таковы были намерения Ноа.
Так он сделал дело или нет? Выживет Джордан Бьюкенен или умрет?
Ирония заключалась в том, что от этого зависела и судьба Пруитта. Если она выживет, придется все начинать сначала. Если же умрет, он сможет вернуться к работе и семье.
Она все еще находилась в критическом состоянии. Ночью Пруитт дважды звонил в больницу, добился, чтобы его соединили с отделением интенсивной терапии, где вежливая, но усталая сестра сообщила, что Джордан Бьюкенен так и не пришла в сознание.
Он вселился в убогий мотель неподалеку от аэропорта, чтобы выждать и посмотреть, что будет. Он спал не больше двух часов. Остальное время не отходил от телевизора, настроенного на канал новостей. В утреннем выпуске снова передавали историю судьи Бьюкенена и его впечатляющей карьеры. Далее следовало интервью с дородной особой с пергидрольными волосами и наведенными тушью бровями, которая клялась, что своими глазами видела покушение. Она довольно красочно живописала происшествие, утверждая, что едва успела выйти из больницы, как раздались выстрелы. И при этом уверяла, что, опоздай она хоть на минуту, пала бы невинной жертвой вместо несчастной дочери федерального судьи. После начала перестрелки ей якобы пришлось ползком добираться до своей машины под прикрытием «скорой».
Но убийца прекрасно понимал, что толстуха несет явную чушь. Она клялась, будто видела двух мужчин, стрелявших в судью, причем один до пояса высунулся в окно «шевроле-седана» последней модели. А когда машина свернула за угол, и водитель, и пассажир открыли огонь. С точки зрения самой элементарной логики подобные действия были невозможны. Будь стрелявших действительно двое, один непременно изрешетил бы припаркованные на стоянке машины.
Но репортер, бравший интервью, так упивался собственным успехом, что не заметил явных противоречий. Его голос так и сочился притворным участием.
– Вы пережили сущий кошмар! Видели, как падала дочь судьи Бьюкенена? Не запомнили, сколько всего было выстрелов? Заметили нападавших? И могли бы вы их опознать?
– Нет, – покачала головой толстуха. Впервые за все это время она, похоже, занервничала. Нет, она вряд ли сможет опознать убийц. Они были в масках и шлемах.
И так далее и тому подобное… Чем больше интереса и сочувствия выказывал репортер, тем больше невероятных подробностей и лжи нагромождала женщина. Несчастная дурочка извлекала все возможное из своей минуты славы. Стараясь угодить и произвести впечатление, она улыбалась в камеру и продолжала без умолку тараторить.
Пруитт посчитал хорошим для себя признаком, что каждый выпуск новостей начинался с сообщения о неудавшемся покушении на федерального судью. Это как бы подразумевалось само собой, и никаких вопросов не возникало. Да и к чему? В конце концов, угрожали убить именно судью. Значит, он и есть мишень, а его дочь – всего лишь невинная жертва.
Но Пруитту все еще оставалось уничтожить копии документов. Прежде всего нужно заехать в магазин, торгующий офисным оборудованием, и купить измельчитель для бумаг. Он уже пролистал телефонный справочник и нашел несколько таких, которые находились не менее чем в двадцати милях от больницы. Потом он вернется в мотель и проведет весь день, превращая документы в гору тонкой лапши. Закончив, он сложит мусор в пластиковые пакеты, бросит в мусорный ящик за мотелем, и проблема будет решена.
Этот коротышка, именующий себя профессором, едва не разрушил его жизнь, и, задушив его, Пруитт не почувствовал ни малейшего раскаяния. Ублюдок посмел шантажировать его и вполне заслужил свою участь. Очевидно, он оказался так глуп, что не представлял, на что способен Пруитт, чтобы защитить себя и свою семью.
Какая ирония судьбы!
Вот как все было: ублюдок вошел в его салон посмотреть на машины, пока его собственную чинили в автомастерской. В салоне он увидел Пруитта и, как объяснил по телефону измененным голосом, узнал, из телерепортажей, освещающих процесс Черноффа. Парень хвастался, будто никогда ничего не забывает, а лицо Пруитта к тому же на редкость запоминающееся. В какой-то момент его ввели в зал суда для дачи показаний против патриарха семьи Чернофф. При этом он пытался как можно ниже опустить голову, но, несмотря на все старания представителей закона защитить важного свидетеля, телевизионщики все же сумели сделать пару хороших снимков.
Согласившись дать показания и раскрыть секреты семьи, Пруитт нарушил неписаный кодекс мафии, но ему обещали амнистию, а свобода стоила любой цены, которую приходилось платить. Он много лет выбивал долги для семейства Чернофф и сейчас назвал прокурору все имена. Он также поклялся на Библии, что видел собственными глазами, как его наниматель Рэй Чернофф убил свою жену, Марию Чернофф. Он приводил столь точные детали, что жюри ему поверило. Когда это преступление было добавлено к тем, что уже были доказаны, Черноффа приговорили к трем срокам пожизненного заключения.
Большинство из того, что говорил Пруитт, было правдой. Особенно во всем, что касалось приказов босса убивать непокорных «клиентов». Он всего лишь исказил несколько важных фактов. И солгал, утверждая, что сам никого не убивал. Солгал, заявив, что видел, как Рэй зверски зарезал свою жену. На самом деле именно Пол Пруитт убил Марию Чернофф и, когда представилась возможность, повесил преступление на Рэя.
После вынесения приговора Рэя пришлось силой уволочь из комнаты: он орал, вырывался и во всеуслышание клялся отомстить Пруитту.
Убийство Марии было самым кошмарным поступком в жизни Пруитта. По сей день он думал о ней с тоской и нежностью. О, как же он ее любил!
Он менял женщин как перчатки… до той рождественской вечеринки, когда встретил Марию. Это была любовь с первого взгляда. Их роман начался в ту же ночь, и с тех пор на каждом тайном свидании он признавался ей в вечной любви.
Но милую, славную Марию терзали угрызения совести. Она встречалась с Полом, охотно раздвигала перед ним ноги, после чего одевалась, шла в церковь и ставила свечи, моля Бога простить ей грех супружеской измены. Наконец и этого оказалось недостаточно. Мария объявила Пруитту, что между ними все кончено, что она во всем признается мужу и будет на коленях молить его о прощении.
Пруитт сам не помнил, как схватил нож и шагнул к ней. Он не хотел убивать ее. Только попугать немного. Показать, что жизнь обоих будет кончена, если Рэй обо всем узнает. Но у Марии началась истерика, и он не смог вовремя остановиться. Она стала кричать, и он ударил ее ножом в грудь.
