– Ты не поранился во время аварии, сынок? – заботливо спросила старушка.
– Нет, обошлось, – улыбнулся Бо и снял трубку, моля Бога о том, чтобы телефон работал.
И почти сразу же услышал гудок.
– Спасибо, – выдохнул он беззвучно, но кого он благодарил: телефон – за то, что тот работал, или старенькую хозяйку – за заботу, он и сам не смог бы сказать.
– Кому собираешься звонить, парень? – спросил старик. Бо окаменел. Сказать по правде, он и сам не знал.
– В службу спасения, – решил он наконец. И начал набирать 911.
С ужасом и облегчением Джордан смотрела на распростертое у ее ног тело.
Из рассеченного лба убийцы струйкой бежала кровь, заливая бровь и глазницу и насквозь промочив жуткую черную повязку на месте отсутствующего глаза.
Падая, статуэтка разбилась вдребезги, и мельчайшие осколки мрамора разлетелись по всей комнате.
Какое-то время Джордан молча хлопала глазами, не в силах осознать то, что произошло.
Только услышав, как внизу грохнула входная дверь, она опомнилась.
– Спенсер! – крикнула она, ринувшись к лестнице. – Спенсер! Вернись!
Не дождавшись ответа, Джордан бросилась вниз по ступенькам, помня только одно – нужно остановить его.
Нельзя допустить, чтобы насмерть перепуганный ребенок убежал из дома. Там ведь ураган, а он совершенно один! То, что еще пару минут назад казалось ей единственной возможностью спасти его, сейчас, когда все уже было позади, выглядело совсем по-другому.
Под ее ногой на ступеньке вдруг что-то хрустнуло. Джордан рассеянно бросила взгляд вниз – осколок разбитой статуэтки. Нога внезапно подвернулась, и Джордан, сдавленно ахнув, взмахнула руками, попытавшись ухватиться за перила.
Но руки беспомощно взлетели вверх, и се вдруг с неудержимой силой повлекло куда-то… Она падала… Падала…
Кубарем скатившись по ступенькам, Джордан с грохотом приземлилась в самом низу. Ее пронзила острая боль. Правая нога торчала вбок под каким-то немыслимым углом.
От боли и досады на собственную неловкость Джордан едва не расплакалась. Однако сейчас было не до этого. Смахнув дрожащие на ресницах слезы, Джордан привстала и, охая, вцепилась в перила.
Ей показалось, что миновала целая вечность, пока она кое-как доковыляла до второго этажа, цепляясь за стену, добрела до конца коридора и принялась спускаться дальше.
– Спенсер! – крикнула она, уже догадываясь, что в доме его нет. А снаружи он вряд ли смог бы ее услышать.
О Боже, что она наделала?!
Горячие слезы заструились по ее щекам.
Оказавшись на первом этаже, Джордан захромала к двери и распахнула ее настежь. На миг ей показалось, что она ослепла. Висевшая в воздухе сплошная завеса дождя отрезала ее от всего остального мира. Бешеный порыв ветра ударил ей в лицо с такой силой, что она едва не задохнулась, а потом принялся неистово трясти дверь, словно пытаясь вырвать ее из ослабевших пальцев Джордан.
– Спенсер! – крикнула она в темноту. – Спенсер, ты можешь вернуться! Все в порядке! Все хорошо, милый! Спенсер, ты меня слышишь?!
Но единственным ответом на это был яростный вой урагана.
Одетый в ярко-оранжевый форменный жилет – в точности такой же, как у всех спасателей – Бо вжался в сиденье. Спасательный катер береговой охраны, прыгая как безумный, несся по волнам куда-то в темноту по направлению к Курритук-Саунд. В этом месте Оутер-Бэнкс от материка отделяло всего несколько миль, к тому же даже сейчас тут было достаточно мелко. Бо прекрасно это знал и однако, глядя на разбушевавшийся океан, чувствовал, как сердце у него то и дело уходит в пятки.
Даже посадка на табачное поле фермера, да еще в кромешной темноте, когда маленький самолетик дрожал под ним, словно испуганная лошадь, – даже это по сравнению с тем, что происходило сейчас, казалось ему всего лишь детской забавой. Он не успел додумать эту мысль до конца, когда исполинская волна, поднявшись чуть ли не до неба, вдруг с угрожающим грохотом ударила в катер всего лишь в метре оттого места, где сидел Бо, и окатила его с головы до ног потоками ледяной воды.
Впрочем, особого значения это уже не имело – в течение последних нескольких часов на нем нитки сухой не было, вдобавок он промерз как собака. Но Бо почти не замечал этого. Да и до того ли ему было! «Самое главное сейчас, – беспрестанно повторял он, – как можно скорее добраться до Джордан».
Телефонной связи с ней не было – скорее всего, когда начался ураган, ветром оборвало провода. Он пару раз попытался дозвониться до нее, но телефон в бунгало упорно не отвечал.
Как ему сообщили в местном отделении полиции, северная часть Оутер-Бэнкса к этому времени была уже залита водой. Ни электричества, ни телефонной связи там не было. Те из жителей, кто отказался последовать приказу губернатора и покинуть полуостров или вообще не слышал о нем, в настоящее время оказались отрезанными от материка. Катера береговой охраны и спасательные вертолеты делали все, чтобы эвакуировать их в безопасное место. К несчастью, тот мост, по которому можно было быстро попасть туда, снесло волной.
Бо пришлось выдержать настоящее сражение – он долго кричал и ругался, прежде чем вырвал наконец разрешение отправиться вместе со спасательной группой на поиски Джордан и Спенсера. Он был вынужден поклясться, что там осталась его семья. Бо даже сам удивился, как легко слова «жена и сын» сорвались с его языка. И тут же вдруг в груди его все перевернулось. Глаза у него защипало. Наверное, у него было такое лицо, что сердце у капитана спасательного катера дрогнуло.
– Ладно. Можете ехать с нами, – сдался он. – У меня тоже есть жена и сын, и если бы они оказались в такой ситуации, уж я бы из кожи вон лез, чтобы вытащить их оттуда. Ваша взяла. Впрочем, может, оно и к лучшему, вы по крайней мере хотя бы знаете, где их искать.
И вот теперь Бо смотрел, как капитан, напрягая все силы, налегает на штурвал, стараясь удержать бешено прыгающий катер, – почти так же, как незадолго до этого он сам цеплялся за штурвал самолета. «Как только все останется позади, мне придется выложить кучу денег», – вдруг подумал Бо. Первым делом чартерной авиакомпании – за самолет. Потом фермеру, на чье поле приземлился Бо, – от будущего урожая вряд ли много осталось. Старик, оценив свои потери, страшно разъярился. Похоже, фермер даже пожалел, что Бо оказался не мародером. В этом случае, всадив в мерзавца заряд дроби, он мог бы с чистой совестью препроводить его в контору шерифа, а потом до конца своих дней сладко почивать на лаврах. Правда, его настроение резко изменилось, как только Бо назвал свое имя. Фамилия Сомервилл, а вернее, ласкающее слух шуршание новеньких банкнот, стоявшее за ней, заставили фермера мигом прикусить язык. А через пару минут он совсем повеселел – в отличие от Бо. «Стоит только этой истории попасть в местные газеты, – кисло подумал он, – как старик повеселеет еще больше, сообразив, кого судьба занесла к ним этой ночью. А уж тогда можно пари держать, что представленный мне счет за убытки возрастет до небес».
