– Ты безмозглая сука. Я засыплю тебя жалобами. Все узнают, что ты шлюха и продвигаешься по службе только потому, что трахаешься с кем попало.
– У вас будут проблемы, Бауэрс. Возможно, после того, как я опишу все ваши нарушения субординации, угрозы старшему по званию и бездарную работу, департамент наберется смелости и вышвырнет вас.
– Посмотрим, кого они вышвырнут! – Бауэрс сильно толкнула Еву.
– Руки прочь! – Ева дрожала от ярости.
– Не угрожайте мне. Здесь нет никого, кроме нас двоих.
– Я не угрожаю, а предупреждаю. Уберите руки, не попадайтесь мне на глаза и не мешайте работать, или вы за это ответите!
– Я вас уничтожу! Выставлю напоказ все ваши художества, и вы не сможете меня остановить.
– Посмотрим.
В руке у Евы оказалась металлическая трубка. Чувствуя, как пальцы стискивают ее, чтобы нанести удар, она быстро отшвырнула ее и схватила Бауэрс за форменную куртку.
– Только троньте меня еще раз, и я надеру вам задницу! Можете жаловаться сколько угодно – моя репутация это выдержит. Но я обещаю, что вас лишат значка и вышвырнут на улицу раньше меня. Вы позор для всего департамента!
Ева отпустила Бауэрс и зашагала прочь. Заметив краем глаза движение сзади, она пригнулась и почувствовала, как трубка просвистела у нее над головой, коснувшись волос.
– Я ошиблась, – спокойно сказала Ева. – Вы не позор департамента, а просто сумасшедшая.
Бауэрс зарычала и снова замахнулась трубкой, но Ева прыгнула на нее, и обе покатились по земле. Вырвав у Бауэрс трубку, Ева снова отбросила ее, выхватила револьвер и приставила его к подбородку Бауэрс.
– Вы арестованы за попытку убийства! – Заломив Бауэрс руки за спину, Ева полезла в карман за наручниками – и внезапно снова очутилась во мраке. Она стояла в кровавом месиве и чувствовала, что ее руки покрыты кровью.
– Господи, я этого не делала! – Ледяная волна ужаса захлестнула ее. – Я не могла этого сделать!
– Достаточно. Конец программы, – донесся до Евы чей-то голос.
С болью в сердце Мира наблюдала, как дергается ее тело. Когда шлем убрали, их взгляды встретились через стекло.
– Первая фаза тестирования окончена. Пройдите в соседнюю комнату.
Ева соскользнула с кушетки. Ей понадобилась минута, чтобы унять дрожь в коленях и перевести дыхание.
В соседнем помещении с пустыми белыми стенами находилась еще одна кушетка, стул, длинный стол с инструментами, какие-то аппараты и мониторы. Сразу же вслед за Евой туда вошла Мира.
– Вам полагается тридцатиминутный отдых. Советую им воспользоваться.
– Хорошо.
– Сядьте, Ева.
Ева опустилась на кушетку, стараясь выбросить из головы недавнее испытание, чтобы приготовиться к следующему. Мира села на стул, положив руки на колени.
– У меня есть дети, которых я люблю, – начала она, и Ева озадаченно нахмурилась. – У меня есть друзья, к которым я очень привязана, знакомые и коллеги, которых я уважаю и которыми восхищаюсь. К вам я испытываю все эти чувства. – Мира наклонилась вперед и сжала руку Евы. – Если бы я была вашей матерью и имела какую-то власть над вами, то запретила бы вам подвергаться третьему уровню тестирования. Как друг, я прошу вас изменить решение.
Ева посмотрела на руку Миры.
– Мне жаль, что это так трудно для вас.
– Господи, Ева! – Мира вскочила и отвернулась, стараясь обуздать водоворот эмоций. – Это очень тяжелая процедура. Вы окажетесь абсолютно беспомощной, неспособной защищать себя физически и эмоционально. Если вы начнете инстинктивно сопротивляться, это может скверно отразиться на сердце. – Она повернулась к Еве, понимая, что все уговоры бесполезны. – Комбинация наркотиков и сканирования на этом уровне сделает вас больной. У вас начнутся головные боли, тошнота, усталость, головокружение, возможно, вы временно утратите мышечный контроль…
– Звучит устрашающе, но вы ведь знаете, что я не передумаю. Так что толку пугать меня и себя? Просто делайте свое дело.
Капитулировав, Мира подошла к столу, взяла пневматический шприц и наполнила его.
– Лягте, и попытайся расслабиться.
– Может быть, я даже вздремну, – бодро заявила Ева и легла на спину, глядя на холодное голубоватое сияние в потолке. – Для чего этот свет?
– Сосредоточьтесь на нем. Вообразите, что вы утопаете в этом свете.
– Значит, вот почему у вас в кабинете голубые кресла? Чтобы люди могли утопать в голубом?
– Это как вода. – Мира ловко расстегнула «молнию» на костюме Евы и обнажила плечо. – Вы можете представлять себе, что плывете. Теперь небольшая инъекция – просто успокоительное.
– Ненавижу лекарства!
– Знаю. Дышите нормально. Я должна присоединить сканеры и мониторы. Вы не почувствуете никакого дискомфорта.
– Меня это не беспокоит. Мое кольцо у вас? – Голова у нее начала слегка кружиться, язык онемел. – Могу я забрать его?
– Оно у меня. Как только мы закончим, я верну его вам. – С ловкостью, обусловленной долгой практикой, Мира прикрепляла сканеры к вискам, запястьям, груди Евы. – Расслабьтесь. Пусть синева обволакивает вас.
Еве уже казалось, будто она плывет. Ее удивляло, что Мира так из-за этого суетилась. Она не чувствовала никакой боли.
Мира внимательно следила за мониторами. Сердце, давление и мозг функционировали нормально. Посмотрев на спокойное лицо Евы, она коснулась ее щеки, потом застегнула браслеты на запястьях и лодыжках и взяла второй шприц.
– Вы слышите меня, Ева?
– M-м… Да. Со мной все в порядке.
– Вы мне доверяете?
– Да.
– Тогда помните, что я с вами. А теперь медленно начинайте считать от ста до единицы.
– Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь… – Под действием наркотика пульс участился, дыхание стало неровным. – Девяносто шесть… Боже мой! – Тело Евы внезапно изогнулось, конечности напряглись.
– Не сопротивляйтесь. Дышите и слушайте мой голос.
Еве казалось, что тысячи голодных клопов забрались ей под кожу. Ледяные руки душили ее, сердце вырывалось из груди. Ужас охватил ее, когда она открыла глаза и поняла, что прикована к кушетке.
– Развяжите меня! Пожалуйста!
– Не могу, сейчас это опасно. Но я здесь, рядом. Почувствуйте мою руку. – Мира положила руку на стиснутый кулак Евы. – Дышите медленно и слушайте меня… Лейтенант Даллас! – властно произнесла она, видя, что Ева продолжает дергаться. – Приказываю вам прекратить сопротивляться и дышать ровно!
Ева с шумом выдохнула. Ее руки дрожали, но перестали напрягаться.
– Смотрите на свет, – продолжала Мира, наблюдая за мониторами. – Вы не должны слышать ничего, кроме моего голоса. Я здесь. Вы знаете, кто я?
