– Мира… Доктор Мира… Мне больно!
– Потерпите немного. Ваш организм должен приспособиться. Дышите медленно и следите за светом. – Она слова и снова повторяла те же указания монотонным голосом. – Вы все еще ощущаете боль?
– Нет. Я ничего не чувствую.
– Скажите мне ваше имя.
– Лейтенант Ева Даллас.
– Дата рождения?
– Не знаю.
– Место рождения?
– Не знаю.
– Место проживания?
– Нью-Йорк.
– Семейное положение?
– Замужем за Рорком.
– Место работы?
– Нью-йоркский полицейский департамент, Главное управление. Нет… – Мониторы замигали, указывая на возбуждение. – Меня отстранили. У меня отобрали значок. Мне холодно…
– Сейчас станет тепло.
Мира склонилась над аппаратом и передвинула какой-то рычажок, чтобы поднять температуру помещения на десять градусов. В течение нескольких минут она задавала ничего не значащие вопросы, пока у Евы не восстановилось нормальное кровяное давление, пульс и дыхание.
– Ваше отстранение от должности было оправдано?
– Это необходимая процедура. Находясь под подозрением, я не могу исполнять мои обязанности.
– Так было это оправдано или нет?
Лоб Евы наморщился.
– Это необходимо, – повторила она.
– Коп до мозга костей! – пробормотала Мира.
– Да.
Ответ заставил Миру улыбнуться.
– Вы прилагали все усилия, выполняя свой долг? Отвечайте «да» или «нет».
– Да.
«Теперь я буду вынуждена ступить на скользкую почву», – подумала Мира. Она знала, что Ева, будучи еще девочкой, убила человека.
– Приходилось ли вам убивать, не защищая себя или кого-то другого?
Еве сразу же представились жуткая комната, лужи крови, окровавленный нож. Воспоминание ударило ее как молния.
– Я должна была это сделать… – Голос был совсем детский.
– Ева, отвечайте только «да» или «нет». Лейтенант, вы когда-нибудь лишали человека жизни, не защищая себя или других?
– Нет! – Слово вырвалось вместе с выдохом. – Нет, нет, нет! Он обижал меня, делал мне больно…
– Не возвращайтесь туда. Слушайте мой голос и смотрите на свет. Вы должны оставаться со мной вплоть до моего разрешения. Понятно?
– Он уже здесь…
Мира опасалась именно этого.
– Здесь нет никого, кроме меня. Вы помните мое имя?
– Он возвращается! – Ева снова задрожала. – Он пьян, но не настолько…
– Лейтенант Даллас, это официальная процедура, санкционированная нью-йоркским департаментом полиции. Вы отстранены от службы, но не уволены, и обязаны следовать правилам. Вам ясны ваши обязанности?
– Да. Господи, я не хочу здесь находиться!
– Как меня зовут?
– Мира… Доктор Шарлотта Мира.
«Оставайся здесь! – мысленно умоляла Мира. – Оставайся со мной!»
– Какого рода дело вы расследовали, когда вас отстранили от службы?
– Убийство. – Дрожь неожиданно прекратилась, и данные на мониторах начали выравниваться. – Несколько убийств.
– Вы были знакомы с полицейским Эллен Бауэрс?
– Да. Она и ее стажер первыми прибыли на место двух убийств – Петрински и Спиндлер.
– У вас были столкновения с Бауэрс?
– Да.
– Какова ваша точка зрения на эти столкновения?
В голове у Евы вновь замелькали видения. Она заново переживала события, рассказывая о них. Острое чувство ненависти, холодные и злые слова…
– Вы были осведомлены, что Бауэрс подала на вас жалобы?
– Да.
– Для этих жалоб имелись основания?
– Я использовала бранные выражения в разговоре с ней. – Ева усмехнулась, хотя и была под действием наркотиков, что немного подбодрило Миру. – Я сознаю, что это нарушение правил.
При других обстоятельствах Мира бы рассмеялась.
– Вы угрожали полицейскому Бауэрс физическим действием?
– Я не уверена. Возможно, я сказала, что надеру ей задницу, если она не прекратит. Во всяком случае, я часто так говорю, если меня разозлят. Это дурная привычка.
– В своих дневниках Бауэрс утверждала, что вы продвигались по службе ценой сексуальных услуг. Это правда?
– Нет.
– У вас когда-нибудь была сексуальная связь с майором Уитни?
– Нет.
– А с капитаном Фини?
– Тоже нет. Я не трахаюсь с друзьями.
– Вы когда-нибудь фальсифицировали рапорты?
– Нет.
– Вы оскорбляли действием полицейского Эллен Бауэрс?
– Нет.
– Вы явились причиной ее смерти?
– Не знаю.
Мира вздрогнула от неожиданности.
– Вы убили Эллен Бауэрс?
– Нет.
– Как же вы могли стать причиной ее смерти?
– Кто-то использовал ее, чтобы избавиться от меня. Им нужна была я, но до нее добраться было легче.
– Вы считаете, что неизвестное лицо или лица убили Бауэрс с целью отстранить вас от проводимого вами расследования?
– Да.
– Почему же это делает вас ответственной за ее смерть?
– Потому что тогда у меня еще был значок. Потому что это было мое дело, а я вовремя не поняла, что они могут использовать ее!
Мира вздохнула и снова наклонилась к аппарату.
– Сосредоточьтесь на свете, Ева. Мы почти закончили.
Рорк мерил шагами коридор перед кабинетом Миры. Почему, черт возьми, это тянется так долго? Он должен был понять, что Ева лжет, утверждая, будто процедура займет не более двух часов. Точно так же о должен был понять, что Ева утром ушла из дому, не сказав ему ни слова, потому что она не хочет видеть его здесь.
Тем не менее, он пришел сюда, и ей придется с этим примириться.
Рорк снова посмотрел на часы. Уже целых четыре часа! Какие тесты и вопросы могли занять столько времени? Он должен был заставить Еву объяснить, что именно ей предстоит!
Рорк знал кое-что о тестировании, которое проходит коп перед серьезным заданием, требующим максимума сил. Это неприятная процедура, но Ева всегда благополучно проходила ее. Об элементарных принципах проверки первого уровня и теста на правдивость он тоже имел представление. Испытание опять же не из приятных, но Ева не раз подвергалась и ему.
Что же они теперь с ней делают?
Вошел Уитни, и Рорк вскинул голову. Взгляд его стал ледяным.
– Я надеялся, что все уже кончилось, – заметил майор, кивнув Рорку.
– Когда все будет кончено, ей незачем вас видеть. Вы уже сделали более чем достаточно, майор.
Под глазами Уитни обозначились тени.
– Мы все должны подчиняться необходимым процедурам, Рорк. Без этого не будет порядка.
Рорк шагнул вперед с угрожающим видом.
– Сказать вам, что я думаю о ваших «процедурах»? – начал он, но в этот момент дверь открылась, и Рорк быстро повернулся.
При виде Евы его сердце на мгновение перестало биться. Она была бледной как смерть. Глаза глубоко запали, радужные оболочки походили на золотистые стекла, зрачки расширились. Мира поддерживала ее под локоть.
