чем же дело? Вперёд, Макс…
Выплюнула я ему в лицо, страх ненависть и отчаяние смешавшись воедино прислали мне не уверенности, а наоборот какого-то отчаяния и безысходности, я так устала бегать…
— Неееет, Лиля, нет. Убить тебя это глупо. Зачем ты мне мёртвая, когда живая ты более полезна. Я думал, чего больше хочу и в прошлый раз решил, что убить тебя, но когда мы ехали в этой чёртовой машине, до меня вдруг дошло, что я не хочу тебя убивать… я просто хочу тебя, всю целиком и полностью. Я пытался, честно пытался тебя убить, забыть, заменить кем-то похожим, но это всё не то, не те чувства, не те эмоции, не та женщина, которая мне нужна. Ты сама, живая и здоровая, нежная и красивая, вот оно. То, что мне нужно… не бойся
Чувствуя мой страх и замечая дрожь, что покрывалом ужаса накрыла моё тело, Макс усмехнулся
— Я не собираюсь тебя убивать… особенно когда не уверен, чей это ребёнок. И если он мой… то…
Макс взял мою руку в свои и нежно коснулся её губами
— Спасибо… А теперь, будь пожалуйста умницей и жди меня, я сам тебя найду, но прежде, немного развлекусь…
Мне стало плохо… живот заболел так, что я не могла пошевелиться… только закричала, оседая на пол.
— А-а-а-а-й!!!
Я осела на пол, Макс нажал на кнопку вызова и послав мне воздушный поцелуй, несколько раз пнул Воронова, переступил через него, накинул на голову капюшон и поравнявшись в дверном проёме с вбежавшей в палату медсестрой, готовой заорать при виде нас троих, погрозил ей пальцем и приставил его к губам, подмигнул ей и когда она послушно отошла в сторону, быстро покинул палату…
А потом начался какой-то кромешный ад из боли, хаоса, криков, и моих сумасшедших, и не запланированных родов. В принципе всё прошло слишком быстро и неожиданно для меня, но Воронов был рядом и мне стало как-то немного легче и спокойнее. Он жив, я жива, мой ребёнок жив и наконец родился и мне стало как-то сразу так хорошо, все остальное отошло на второй план, о котором я подумаю потом, а лучше всего завтра… Спустя четыре часа, я лёжа в кровати, внимательно слушала Германа.
Он рассказывал мне о состоянии моей дочери. Что родилась она досрочно, что сейчас лежит под колпаком, но дышит сама и что вес два килограмма семьсот грамм и это хорошо, все с ней будет хорошо. Дня три ее пронаблюдают и если все будет хорошо, как сейчас, то нас выпишут… Воронов сейчас с ней, сидит рядом, они болтают… в общем она под его присмотром, они уже познакомились… он скоро придет ко мне… Я лишь кивала и понимала, что сейчас хочу лишь одного — спать… Но как это и бывает…
Враги не дремлют, а беда подкрадывается незаметно…
ГЛАВА 31
и месть его будет жестока
три дня спустя…
Завтра нас с Ди выписывали. Воронов сейчас был занят как никогда, он казался мне просто сумасшедшим. Носился по дому и подготавливал его к нашему с дочкой приезду. Таким ненормальным в хорошем смысле слова я его ещё не видела. Честное слово, он полностью примерил нам себя роль отца и судя по смеху Германа, снимать ее не собирался. Я наблюдая за ними по видео связи, сама с трудом сдерживала смех. Они казались такими забавными, складывая детскую кроватку, Воронов, даже отбил молотком себе палец…
Макс пока залёг на дно, оно и понятно я сдала его полиции и теперь его искали по всему городу. Но меня он сейчас мало волновал, больше всего я опасалась за подругу. Которая пропала бесследно, эх, Ивон где же ты, дорогая??! Куда исчезла?! Этот вопрос беспокоил меня даже больше чем Макс, поклявшийся вновь появиться в моей жизни. Был поздний вечер, я покормила дочь, она лежала в манеже рядом, и мы готовились спать. Медсестра проверила нас, мы взвесили мою кроху и теперь укладывались отдыхать…
(Ивон)
Я спала, рядом со мной спала Маруся. Как и всегда Герман нашёл себе удобную няньку. Я и в полицию его сдать не могла и уйти мне он не давал и за дочерью его смотрела. Вот идиот конечно. Да, Маруся мне рассказала, что её мама с папой судятся. Разводятся и она очень хочет жить с папой, но ее мама выходит замуж за нового мужа, который плохой и ее обижает. Вместе они хотят улететь в штаты, а она сама хочет остаться с папой. И ему нельзя сейчас проявлять себя с дурной стороны, он должен быть хорошим.
Это я поняла, со слов девочки. Ну, теперь все понятно, но он идиот — мог бы сразу мне всё объяснить, а не устраивать тут цирк с похищением и типа «пленом». Я что совсем мегера и не поняла бы?! Осталось темно только дождаться нашего «папочки» и поговорить с ним о его идиотизме и думаю, что кретинизме. Дверь скрипнула и Герман таки появился сегодня дома, хоть и под самый вечер. Он стоял и смотрел, как мы с Марусей вместе лежим в обнимку и спим. Его дочь всегда засыпала со мной и вообще не уходила.
Он подошёл, присел, рядом и …я ощутила как его рука скользнула по моей щеке, он приласкал и погладил или губы, склонился надо мной и…я ощутила как его губы нежно накрыли мои. Конечно, в этот самый момент я открыла глаза
— Аммм… ты не спишь?
Он стыдливо отвернулся
— Я спала, пока чьи-то наглые губы не впились в мои. Ты что, поцеловал меня??!
— Э… нет, тебе приснилось наверное
— Что?! Я не спала. И долго ещё я буду в твоём плену, Герман?!!
Давыдов лукаво ухмыльнулся
— А тебе так со мной плохо? То есть, вернее… у меня дома. И Маруся тебя любит и я о тебе забочусь…
Я усмехнулась
— Я знаю о твоём суде с женой и про опеку над дочерью. Знаешь, ты идиот, Давыдов. Если бы ты сразу сне всё объяснил, я что монстр по твоему?? Сама была а подобной ситуации
Давыдов вопросительно на меня посмотрел и я объяснила, исправив детали
— Нет, у меня нет детей… пока нет. Но, я была на месте твоей дочери. И…я знаю что такое безответственная мать, и ее новый муж мудила. В моем случае, выиграла мать, а потом мой отчим меня изнасиловал. Мне было четырнадцать… я позвонила отцу и того урода посадили, а с матерью я больше не общаюсь, мы с ней враги. Она считает что я виновата. Ну, знаешь… «сука не
