— Я ценю, что ты все поняла…
— Ну что ты, Тони! Мне ужасно жалко твою племянницу… Бедняжка. И ее родителей тоже жалко.
Они немного помолчали. Крейгтон положил ладони ей на руки и слегка погладил:
— Ты была разочарована?..
— Когда вышла из туалета? Да. Ужасно расстроилась… Наверное, мне не следует тебе признаваться, но это правда.
— Давай помиримся, — он наклонился и слегка коснулся губами ее щеки. — Мы можем с тобой встретиться завтра?
— Гм-м, — Эриэл повернула голову так, что их губы соприкоснулись.
От нее сильно пахло мартини. Крейгтона едва не стошнило, но он тихо застонал — хотел показать дурочке, что возбудился.
— Можно мне приехать к тебе в гости? Я хочу по быть с тобой наедине. Это сложно?
— Совсем нет. Подруга, с которой мы вместе снимаем квартиру, в отъезде.
Крейгтон улыбнулся:
— Прекрасно. Мы будем одни… — Да.
Он опять наклонился и на сей раз коснулся губами ее уха.
— А не случится так, что твоя подруга неожиданно вернется, когда я приеду завтра вечером?
— Нет.
— Точно?
Она рассказала ему о Кэрол, с которой вместе снимает квартиру, о том, что та ждет преподавательскую вакансию, а пока работает официанткой. Ее подруга устроилась в отличный спортивный бар в Атенсе, там прекрасные чаевые.
Она несла всю эту ахинею еще несколько минут, пока Крейгтон не понял, что еще немного, и он ее придушит. Наконец Эриэл закончила трещать, сказав самое главное:
— Чтобы не ездить каждый день туда и обратно, когда на дороге полно пьяных идиотов, она остается в Атенсе. Договорилась с еще одной девушкой, которая тоже работала в баре и тоже получала отличные чаевые. Сейчас она в Испании — учит язык, а квартиру пересдала Кэрол.
Эриэл замолчала, чтобы перевести дыхание, и Крейгтон воспользовался этой паузой:
— Значит, нам никто не помешает… в самый неподходящий момент… — его пальцы коснулись груди девушки.
Крейгтон наблюдал за ней, чтобы убедиться в том, что она поняла. Она поняла. Дыхание Эриэл стало частым, и она прошептала:
— Никто не помешает.
— Замечательно, — Уиллер поцеловал девушку, усилием воли заставив себя ввести язык ей в рот. — Значит, завтра вечером?
Она мечтательно закатила глаза.
Крейгтон спросил адрес. Поинтересовался, во сколько ему приехать. Эриэл предложила приготовить ужин, и он спросил, что нужно принести.
— Ничего не надо. Только сам приезжай.
— Значит, договорились, — он поцеловал ее еще раз, затем отпустил и сделал шаг назад. — Уходи, пока я не забыл, как сильно сейчас нужна поддержка моей племяннице.
— Нет, нет! Ты должен ехать к ней, — Эриэл открыла машину и села. — До завтра, Тони.
— Ты даже не представляешь, с каким нетерпением я буду ждать завтрашнего дня.
Джули искоса взглянула на Дерека, который сосредоточенно вел машину.
— Они меня не арестовали…
Митчелл не сказал ей, куда они едут. Странно, но Джули это было все равно. Только бы не к себе домой! Хотя, скорее всего, ей бы и не разрешили туда вернуться, даже если бы она захотела. Ее дом был местом преступления.
— Арестуют, — мрачно предрек Дерек. — Завтра. А может быть, и сегодня, попозже, если получат ордер.
— Полицейские найдут блузку. Она висит в шкафу. Я вчера забрала ее из чистки… Когда вынимал из пакета, заметила, что одной пуговицы нет, — Джули быстро взглянула на своего новоявленного адвоката. — Ты знаешь, я подумала, что потеряла ее в самолете…
— Как пуговица с твоей блузки попала в этот номер в мотеле «Вид на сосны»?
— Не знаю…
— Я твой адвокат, а не полицейский, Джули. Если ты там была, скажи мне об этом.
— Не могу поверить, что тебе могло это прийти в голову.
Митчелл остановился на светофоре и повернулся к ней:
— Я пытаюсь тебе помочь.
— И в то же время считаешь, что я тебе лгу?
Загорелся зеленый свет, и водитель в машине за ними надавил на клаксон. Тихо выругавшись, Дерек быстро проехал через перекресток. Он сумел взять себя в руки и сказал уже спокойнее:
— Джули, как ты можешь объяснить, что твоя пуговица — будем считать, что она твоя, — попала в номер Билли Дьюка?
— Ее взял Крейгтон Уиллер. Он срезал пуговицу, когда был в моем доме. Он взял нечто незаметное, чего я сразу не хвачусь. Крейгтон решил, что нужно как-то связать меня с Билли Дьюком.
— Может быть, к тебе залез вовсе не Крейгтон. Возможно, это был сам Билли Дьюк.
— Нет. Я уверена в том, что это был Крейгтон. Он хочет показать, что умнее нас всех, — она взглянула на Дерека, но тут же отвела глаза в сторону. — Я бы рассказала обо всем этом полицейским, если бы ты меня не увез.
— Они бы тебе не поверили.
— Так же, как и ты.
— Это резонно. Как ты сама говоришь, выходка в духе Крейгтона.
— Однако?
— Ты ничего не можешь доказать, Джули.
— Я считала, что доказывать должна полиция.
— Верно. Верно… Но поверь мне, очень бы помогло, если бы ты смогла рассеять их сомнения. Пока же все, что ты делала, выглядит странно. Вчера ты приказала своей приходящей прислуге сделать в доме генеральную уборку.
— Потому что там был Крейгтон! При одной мысли об этом…
— Я понял. Но ты не можешь доказать, что Крейгтон Уиллер был в твоем доме. Особенно теперь, когда там все вымели-вычистили. Под присягой я вынужден буду подтвердить, что не видел никаких следов вторжения. Это твое стремление к чистоте произвело на Сэнфорда и Кимбалл плохое впечатление.
Взгляд Джули стал вопросительным.
— Додж слышал это от своих знакомых в полиции, которым нет числа. Вполне можно предположить, что ты уничтожала улики. Теперь я хочу спросить, на тот случай, если эта тема всплывет, какое логичное объяснение ты можешь дать тому, что попросила горничную сделать в доме чуть ли не дезинфекцию?
— Крейгтон копался в моих вещах… Сам дом казался мне грязным.
— Я могу это понять, — кивнул Митчелл. — Мой дом тоже никогда не будет прежним.
Они немного помолчали, а потом Дерек рассказал ей о записке, которую получил от Крейгтона.
— Как будто того, что он сделал, недостаточно. Он тебя еще и дразнил…
— Крейгтон хотел, чтобы я набросился на него. Скорее всего, он ожидал, что я сделаю это сразу же, как увижу весь этот кошмар. Поскольку его желанию не суждено было сбыться, Уиллер послал записку. Поверь мне, не поддаться на провокацию было очень трудно. Мне хотелось избить его до полусмерти. Но если бы я это сделал, победил бы Крейгтон. Лучше я побью его в суде и засажу за решетку.
Джули кивнула, и Дерек продолжил:
