— В чем же?
— Наш агент-резидент в Саванне — мой старый друг, когда-то мы с ним даже болели за одну бейсбольную команду. Звать его Сесил Кнуц.
— Агент-резидент?
— Да, есть у нас такая должность. Иными словами, Сесил — большой начальник в Управлении ФБР штата.
— И что?
— Сесил получил отчет из Объединенной системы данных ДНК. Они исследовали сперму Вессона, и выяснилось, что такой образец уже имеется в базах.
— Ты хочешь сказать, что Вессон уже был зарегистрирован в системе?
— Вот именно. Причем довольно давно.
Хедли сделал паузу, чтобы допить оставшийся в бокале виски. Доусону, впрочем, было ясно, что старый друг просто пытается таким незамысловатым способом подогреть его интерес. Он коротко кивнул и сказал:
— Ладно, ты меня заинтриговал. Давай выкладывай, что там у тебя.
Хедли отставил в сторону опустевший бокал и слегка подался вперед.
— Образец ДНК капитана морской пехоты Джереми Вессона совпал с образцами, полученными нашими экспертами при исследовании пеленки, которую мы много лет назад нашли в Голденбранче — в той самой комнате, где Флора Штиммель родила своего ребенка.
При этих словах Доусон невольно вздрогнул. Он был не просто заинтригован: сейчас его лицо выражало крайнюю заинтересованность и тревогу.
— Прежде чем ты задашь свой вопрос, — сказал Хедли, внимательно наблюдавший за выражением лица крестника, — я скажу только одно: ошибка исключена. Ее вероятность не больше одной сотой… нет, даже одной тысячной процента. Никаких сомнений быть не может! Образец, полученный нами в семьдесят шестом, и аналогичная проба капитана морской пехоты Вессона идентичны. Кстати, образец ДНК Флоры нам тоже удалось выделить из образцов крови и околоплодных вод. Так что мы можем с уверенностью утверждать: ребенок, биологический материал которого остался на пеленке, ее сын. И этот ребенок, видимо, Джереми Вессон… Кстати, его возраст не противоречит подобному выводу. Лично я на сто процентов уверен, что он — сын Карла и Флоры.
Доусон сам не заметил, как поднялся и отошел к камину. Там он остановился и обернулся к Хедли.
— Я… я хорошо понимаю, какое значение все это имеет для тебя, — проговорил он. — Но…
За годы службы в ФБР Гэри Хедли сделал блестящую карьеру. Многие ему завидовали. Сам он, однако, был далек от того, чтобы почивать на лаврах. Ему так и не удалось выследить и арестовать Карла Уингерта и Флору Штиммель, и эта единственная его неудача до сих пор отравляла ему жизнь. Пока эти убийцы оставались на свободе, Хедли не мог считать свой долг исполненным до конца. Именно по этой причине он не стремился на покой, однако его фактически уже состоявшаяся отставка означала, что ему придется прекратить охоту, которой он отдал столько сил. Доусон отлично это понимал и сочувствовал крестному. Ничего подобного он не заслуживал. Но как исправить положение? Доусон не знал и поэтому злился.
— Почему этот Кнуц вообще счел нужным ввести тебя в курс дела? — резко спросил он.
— Он знает, сколько лет я ловлю этого мерзавца и его сожительницу, — ответил Хедли. — Мы с ним вместе работали в Теннесси в конце восьмидесятых, когда я расследовал одно из преступлений этой кошмарной парочки. Тогда-то я и сказал ему, что у меня с этими типами личные счеты. И вот теперь Кнуц сообщил мне последние новости… Впрочем, ему уже известно о моей отставке, так что с его стороны это скорее любезность по отношению к другу и без двух недель бывшему коллеге… Именно поэтому, кстати, Кнуц постарался не сообщить мне ничего лишнего — никаких подробностей. Он, впрочем, намекнул, что очень тщательно исследовал прошлое этого Вессона, пытаясь найти хоть что-то, что связывало бы его с Карлом и Флорой.
— Ну и как? — Доусон вопросительно приподнял бровь. — Твой старый приятель что-нибудь нащупал?
— Ничего. Ровным счетом ничего. — Хедли покачал головой. — Копия свидетельства о рождении, которую Джереми представил, когда завербовался на военную службу, была выдана в Огайо. Судя по этой бумажке, он появился на свет в семье мистера и миссис Вессон, которые растили и воспитывали своего единственного ребенка вплоть до совершеннолетия. Школу он закончил в своем родном городке в Огайо, затем прослушал курс в Техасском технологическом и, наконец, завербовался в морскую пехоту. Обычная история. Ничего примечательного, если не считать бурного романа с женой Уилларда Стронга.
— То есть он никогда не проявлял никаких склонностей к экстремизму или терроризму? — удивился Доусон.
— Никаких, насколько нам известно.
— А что говорит по этому поводу Кнуц?
— Он посоветовал мне оставить все как есть. Так сказать, не ворошить старые угли. У ФБР сейчас и без того хватает забот… ну а если честно, то судьба Карла и Флоры уже давно никого не волнует. Считается, что они, по всей вероятности, умерли. Последнее преступление, которое по некоторым косвенным признакам было совершено шайкой Уингерта, произошло аж в девяносто шестом… Я имею в виду ограбление военных складов в Нью-Мексико.
— Да-а, семнадцать лет назад… — протянул Доусон. — За это время многое могло случиться.
— Но это вовсе не означает, что оба действительно умерли.
— Но, насколько я понял, никакие улики и никакие указания на то, что они живы и продолжают совершать преступления, не попадались тебе уже почти два десятка лет. А раз так, не логичнее было бы предположить, что Карл и Флора скончались?
— К черту предположения! Я должен знать! Понимаешь? Знать наверняка! Только тогда я смогу вздохнуть спокойно.
— Допустим, они состарились и отошли от дел. Какая тебе, в конце концов, разница, живы они или умерли?
— Большая! — отрезал Хедли, бросая на своего воспитанника мрачный взгляд.
— О’кей, я понимаю. — Доусон кивнул. — Но этот капитан-ветеран, который, вероятно, был их сыном…
— Никаких «вероятно», — перебил Хедли. — Я знаю, что был.
— Откуда ты можешь это знать?
— Анализ ДНК не врет.
— Но вдруг эксперты ошиблись?..
— Теоретически такое возможно, но практически… — Хедли покачал головой. — Нет, я уверен, что все так и есть.
— Ладно, пусть это их сын…
— Разве тебе не интересно, где он жил после Голденбранча? Что с ним произошло и как он оказался в Огайо?
— Абсолютно неинтересно.
— Почему-то я тебе не верю.
— А напрасно. Какой смысл рыться в его биографии, если, как ты говоришь, мистер Стронг прикончил этого героического морпеха после того, как застукал его со своей женой?
— А мне кажется, что ты не прочь разобраться в этой истории.
