– Вообще, не надо мне давать никаких советов. Ни дружеских, ни профессиональных... О'кей? – неожиданно жестко произнесла Мелани.
– О'кей.
Саманта знала, когда следует придержать язык. Все прошлые увлечения Мелани ни к чему хорошему не привели. И вот опять она явно нарывается на то, чтобы в очередной раз остаться с разбитым сердцем и переживаниями по поводу совершенной ею ошибки. Однако уговаривать Ме-лани было бесполезно. Тем более что Саманта сама за недостатком личного опыта никак не считала себя авторитетом в сердечных делах.
В приоткрывшуюся дверь всунулась голова с поблескивающей лысой макушкой.
– Вам, девочки, еще осталось прохлаждаться пятнадцать минут, – напомнил Гатор Браун. – Я пускаю две записи, потом погода, рекламный блок, а после вы.
Он исчез.
– Чего это Гатор сегодня такой суровый? – удивилась Саманта. – Кажется, он единственный, кто не выразил мне сочувствия. Впрочем, я в сочувствии не нуждаюсь...
Она неосторожно ступила на больную ногу и скривилась от боли, однако не застонала.
– Он злится, потому что ходят слухи, будто его джаз урежут ради наших «Полночных исповедей», – пояснила Мелани.
Гатор и так был загружен по горло и трудился на станции почти круглосуточно, поставляя в эфир джаз небольшими порциями ранним утром, в полдень и дважды вечером, а ночью, вслед за передачей Саманты и короткой программой о компьютерах «Гасите свет», которую готовил Тини, вел свое двухчасовое шоу. Однако его жадность до работы не знала предела, и он не желал расставаться даже с малой толикой отведенного ему эфирного времени.
– Не один он сидит сейчас как на иголках, – продолжила Мелани. – Кто-то запустил сплетню, что нас не то сожрет со всеми потрохами некий медийный спрут, не то мы сливаемся с нашими конкурентами.
– Все это старо как мир, – улыбнулась Саманта.
– Так или иначе, грядут великие реформы. Всех ведущих отлучат от прямого эфира, а отвечать слушателям будут компьютеры.
– Тоже старая песня.
– Но сейчас ее заводят все чаще, – – стояла на своем Мелани. – Джордж хочет вложить больше средств в компьютерное оборудование, зато сократить штат.
– И правильно сделает. Зачем церемониться с людьми, если за компьютерами будущее? – с напускным цинизмом отозвалась Саманта.
– И ты не переживаешь? – удивилась Мелани.
– Наши переживания не берутся в расчет. Надо смотреть в лицо реальности.
А реальность была такова, что радиоведущие повсеместно заменялись компьютерами, точно так же как в свое время пластинки и аудиокассеты – компакт-дисками. Грандиозное собрание качественных музыкальных записей на пластинках на сорок пять оборотов в минуту только зря занимало место на бесчисленных застекленных полках. Лишь одни Ворчун Роб, старейший из ведущих, ветеран «Р-1», от случая к случаю проигрывал их в эфире. «Вместе словим кайф», – хриплым, прокуренным голосом предлагал он радиослушателям. Ворчуна Роба давно пытались вытолкнуть на пенсию, но он в ответ лишь хохотал и грозил: «Пусть посмеют тронуть меня хоть пальцем, я попрошу господа – а мы с ним приятели – прикрыть это заведение к чертовой матери!»
– Кто в результате выиграет, так это твой воздыхатель, – добавила Мелани безапелляционно.
– О ком ты говоришь?
– О Тини, конечно. Он развернется вовсю и станет здесь главным человеком.
– Что ж, мальчику надо расти, – согласно кивнула Саманта, прекращая дискуссию. Она глянула на часы: – Пожалуй, нам пора садиться в седло.
Они прошли в студию и разместились рядышком в двух стеклянных кабинках.
– Начинаю просеивать звонки, —сказала Мелани. Саманта отрегулировала по высоте стойку микрофона, проверила, удобно ли расположен экран компьютера. Коснувшись пальцем соответствующей кнопки на клавиатуре, она могла запустить анонс, блок рекламы, музыкальную заставку, а также прогноз погоды.
Надев наушники, она взглянула на Мелани. Та кивнула, подтверждая, что телефонные каналы работают и подсоединены к компьютеру. Саманта дождалась окончания тридцатисекундного рекламного блока, посвященного местному торговцу автомобилями, затем нажала кнопку, и начальные ноты шедевра группы «Битлз» «Вечер трудного дня» словно воспарили ввысь и тут же растаяли. Саманта склонилась к микрофону:
– Добрый вечер, новоорлеанцы. Я доктор Сэмми, я опять с вами. На «Р-1» снова передача «Полночные исповеди». Как вы, вероятно, знаете, меня не было две недели в городе. Я совершила маленькое путешествие в один из красивейших уголков Мексики, Название ему Масатлан. Там очень романтично, но только если вы пребываете в соответствующем настроении. Вот об этой зависимости наших путевых впечатлений от душевного состояния, об удовлетворении или разочаровании проведенным вдали от дома отпуском я хотела бы сегодня с вами побеседовать. Для первого после перерыва нашего разговора я выбрала тему, казалось бы, легкую и приятную. Но и на отдыхе часто возникают проблемы не только материальные, но и психологические. Звоните и поделитесь ими со мной. Расскажите, где вы побывали, с чем там столкнулись и во что вылились ваши поиски развлечений или, наоборот, покоя и расслабления.
Она напомнила номер телефона в студии и еще несколько минут говорила о преимуществах и неудобствах туризма, поглядывая на Мелани, которая кивала ей каждый раз, когда загорался сигнальный огонек на ее пульте, обозначая, что линия ожила. Звонки пошли.
Откликнувшегося первым звали Нед. Его имя появилось на экране возле кнопки первого канала, и почти одновременно на втором канале возникла Луанда. Саманта включила первый канал:
– Привет. Доктор Саманта вас слушает. Назовитесь, пожалуйста.
– Я уже сказал... Я Нед. – Мужчина явно нервничал. – Ну что еще сказать?.. Я рад, что вы опять здесь. Я всегда ловлю вашу передачу, а тут вас не было... Честно говоря, я по вас скучал.
– Спасибо. – Разумеется, парень не видел улыбки, осветившей лицо Саманты, но она постаралась, чтобы ее доброжелательный тон помог слушателю избавиться от скованности. – Ну а что вы можете сказать по нашей сегодняшней теме, Нед? Вы уже были в отпуске?
– Ну... был... Возил свою половину на Пуэрто-Рико. Два месяца назад. Ну и там... в общем... вышло все не так... вроде бы. Вы меня понимаете...
– Не совсем. Что было не так?
– Ну... я до этого встречался с одной... ну и жена, конечно, устроила мне... Короче, я решил удивить ее. «Смотаемся, – сказал, – на Карибы». Ну, вы понимаете, чтобы трещину зацементировать... вернуть все, как было раньше.
– И получилось? – поинтересовалась Саманта.
– Куда там... – Мужчина горестно вздохнул. Саманта выудила у Неда, что жену он очень любит и прожил с ней двенадцать лет, что он не мог на нее нарадоваться, такая она была добрая, верная, заботливая, и что его «ходки налево» – это всего лишь издержки среднего возраста, как у любого мужчины.
