Ознакомительная версия.
Я откинулась на спинку кресла и немного раздраженно произнесла:
– С этими буратинами целая проблема.
– Какая?
– С ними нужно разыгрывать влюбленную женщину. Их нужно хвалить, поощрять, в общем, играть в любовь. Я пока к этому не готова. Не хватает остроты ощущений. Все так гладко, ровно, банально. Хочется какой-то вспышки, какого-то всплеска, и чтобы это прошло так же быстро, как началось.
Разместившись за столиком у сцены, я слушала Катьку и получила просто невообразимое наслаждение. Какой, к черту, Кипр, если в Ялте живет моя потрясающая подруга, которая замечательно поет для меня.
Я хорошо помню нашу встречу. Была ужасно скверная погода, я шла по чужому ночному городу и пыталась разобраться в своих проблемах. Я смахивала слезы и куталась в теплую кофту. Это был тяжелый период. У меня были сумасшедшие проблемы на работе и точно такие же проблемы в личной жизни. Я открыла дверь ближайшего ночного клуба, на ломаном японском заказала двести граммов виски со льдом и обратила внимание на поднявшуюся на сцену русскую девушку. Увидев меня, девушка помахала рукой, словно знала меня уже тысячу лет. Я постаралась изобразить подобие улыбки. Спев пару песен, девушка подсела ко мне и спросила: «Тебе сильно паршиво?» – «Очень», – почти шепотом сказала я, с трудом сдерживая слезы. «Я тебя знаю, ты поешь в соседнем ресторане. Держись. Тут всем паршиво. Бог даст, сколотим денег и доберемся до дома», – сжав кулаки, сказала она и вновь взяла микрофон. Я смотрела на нее как завороженная и даже не могла подумать о том, что пройдет время, и мы станем закадычными подругами. С тех пор прошло много лет, но мне было чертовски приятно, что мы снова вместе и я вновь могу слышать, как она поет.
Я решила выйти в туалетную комнату, чтобы покрутиться у зеркала. Неожиданно в коридоре ко мне подошел невообразимый громила с толстой цепью на шее и бесцеремонно оглядел с ног до головы. Я пыталась его обойти, но он сделал шаг в сторону, перегородив мне дорогу.
– Извините, мне нужно пройти, – довольно спокойно сказала я и попыталась отодвинуть это чудовище.
Естественно, это не дало никаких результатов. Комплекция громилы была мне явно не под силу.
– Мне нужно пройти, – более настойчиво сказала я и вновь сделала шаг в сторону.
– Что-то я тебя здесь раньше не видел, – облизнулся громила и самым хамским образом положил руку мне на талию.
Я попробовала убрать его руку, вернее ручищу, но и это оказалось довольно сложно.
– Послушайте, что вам нужно?! Убирайтесь прочь, – не на шутку разозлилась я.
– Чо ты сказала?! – Громила явно опешил от моей наглости.
– Ничо, – передразнила я его. – Дай пройти. Я тебе по-хорошему прошу.
– А ты можешь и по-плохому?
– Могу и по-плохому, – храбро ответила я, чтобы скрыть свою растерянность.
– Ну попробуй, – заржал громила и притянул меня к себе.
На минуту мне показалось, что у меня затрещали все косточки. В этот момент раздались громкие хлопки, и я как подкошенная упала на пол. Громила навалился на меня всем телом. Я не знаю, сколько килограммов живого веса в нем было, но он превышал мой вес в несколько раз, это точно. Затаив дыхание, я слушала какой-то непонятный грохот, доносившийся от входной двери, и только через несколько секунд поняла, что это было не что иное, как автоматная очередь. Когда все затихло, я перевела дыхание, пытаясь понять, жива я или нет. Мое тело словно онемело, а голова кружилась с такой силой, что, казалось, еще немного, и я потеряю сознание. Вокруг послышались крики.
Незнакомые люди оттащили громилу, и я почувствовала себя значительно лучше. С трудом сев на корточки, я посмотрела на свое вечернее платье и закричала от ужаса. Все платье было в крови, а рядом со мной расползлась кровавая лужа. Мне пришло в голову, что одна из пуль попала в меня и через несколько минут я должна умереть. Представилась дочка с ее огромными глазами, и мне стало просто чудовищно плохо. Я зарыдала, но вместе с тем, хотя и робко, попыталась ощупать свое тело. Не найдя ничего похожего на рану, я облегченно вздохнула и перевела взгляд на лежащего рядом громилу. Вокруг него толпились возбужденные люди.
Появилась насмерть перепуганная Катька. Она села и стала резко трясти меня за плечи, пытаясь привести в чувство.
– Катя, меня убили? – каким-то чужим голосом прошептала я и тихонько всхлипнула.
– Да это не тебя убили, а Мазая.
– Какого еще Мазая?
– Местного авторитета. Послушай, а как вообще ты очутилась рядом с ним?
– Я хотела зайти в туалетную комнату, а он…
– Он что, к тебе приставал?
– Что-то вроде этого.
Катька погладила мои волосы и спросила:
– Послушай, а ты точно не ранена?
– Я не знаю.
– У тебя что-нибудь болит?
– У меня все болит. Тело словно парализованное. – Я не сдержалась и снова громко заплакала.
Катька еще раз потрясла меня за плечи и прижала к себе.
– А ну-ка кончай реветь. Ничего страшного не произошло. Нормальная рабочая обстановка – братки между собой не поладили, застрелили местного авторитета. Ты просто оказалась рядом.
– Дочку жалко, – не могла успокоиться я.
– Какую дочку?
– Мою. Какую ж еще. У нее же никого, кроме меня, нет.
– Ты что, умирать собралась?! А ну прекрати! Я полчаса назад матери звонила. Твой ребенок накормлен, напоен и уже давно в постели. Такие, как ты, вообще не умирают. Такие кого хочешь переживут. А ну-ка вставай, а то раскисла, как размазня, смотреть противно! Тебе еще завтра своего курортника искать надо. Представляешь, что будет, если он тебя такой увидит?! Он свое полотенце в другое место перенесет и черной икрой с тобой не поделится.
– Да пошла ты со своим курортником! – махнула я рукой и попыталась встать.
Только я встала, Катька бесцеремонно ощупала меня.
– Какого черта тебе надо? – устало спросила я.
– Проверяю, не ранена ли ты. По-моему, все о'кей.
– Смотри, все платье кровью залито. Даже места живого нет.
– Это кровь Мазая. Он здоровый. У него крови много.
– А ты хоть знаешь, сколько это платье стоит?
– Да хрен с ним, с платьем. Главное, что ты жива осталась. Раскрутишь своего курортника на новое платье.
– Слушай, отцепись ты со своим курортником! – в сердцах произнесла я и попыталась сделать несколько шагов.
– Он не мой, а твой. Ты ж его придумала, а не я, – пробубнила Катька и поплелась следом.
В дверях стоял администратор и провожал перепуганных посетителей, принося извинения. Мы остановились рядом с носилками, на которых лежал громила, но подошли санитары, на тело убитого накинули покрывало и унесли в машину, которая в простонародье называлась «труповозкой». Зал заполнили оперативники, и я просто не могла не попасть в их поле зрения. Мне пришлось отвечать на их вопросы. Бурно размахивая руками, на грани истерики, я доказывала свою непричастность к данному событию, говорила, что я просто случайный свидетель, направлялась в туалетную комнату, но так и не смогла до нее дойти, потому что какой-то незнакомый громила, называемый Мазаем, принялся мне выказывать недвусмысленные знаки внимания. А затем… непонятный грохот, и я вообще не понимаю, как осталась жива.
Ознакомительная версия.
