Каким-то странным образом он оказался не просто причастен к ее жизни, но даже начал чувствовать свою ответственность за нее. Это еще откуда?
Джек выуживает мобильник из вороха отчетов и с трудом находит номер Флоренс. В сотый раз обещает себе почистить телефонную книгу, хотя бы от тех, кто точно уже не перезвонит. Обычно после такого решения кто-то из девчонок всплывает, и записанное имя на экране спасает его от неловкости. Наверное, поэтому контакты он до сих пор и не почистил.
Кстати, номер Флоренс можно будет удалить. Ну, когда она ему штаны с футболкой вернет. Беспокоиться о ней после этого будет незачем.
– Джек? – Ее голос в динамике звучит удивленным.
– Ты жива еще? Никуда не встряла? Гэри домой не вернулся?
Вопросы вылетают, как пулеметная очередь. Флоренс замолкает, но уже секунду спустя начинает смеяться.
– Жива, не встряла, не вернулся, – так же быстро рапортует она. – Ты из-за штанов звонишь? Как раз из сушилки достаю. Вызвать курьера?
– Нет, не беспокойся. Я… потом сам заеду, заберу. Просто хотел узнать, все ли с тобой в порядке. Мало ли, куда еще тебя твоя отбитая подружка увезет.
– Джек… – тянет она своим проклятым грудным голосом. – Мы всего лишь переспали. Я не сойду с ума от этого, поверь.
Он едва сдерживается, чтобы не заржать в трубку. С чего решила, что они переспали? Однако переубеждать ее в этом не стоит – осторожнее будет.
– Точно, – отвечает Джек. – Тогда хорошего дня. Увидимся.
Какая она смешная, эта Флоренс. Видно, что еле сдерживается и что ей плохо… Но леди до конца остается леди. Нужно поговорить с Гэри, выяснить, что на самом деле у них стряслось. Может, это на пару дней, а она уже драму развела… Хотя на Гэри такое и правда не похоже.
И все же Джек тоже кое-что должен. Проклятое платье, которое начисто уничтожила машинка, до сих пор лежит в корзине для белья, как немой укор.
Он делает еще один звонок.
– Мистер Эдвардс, – с готовностью отзывается Энви.
Лучший ассистент в мире. Даже в воскресенье.
– Привет, детка, – улыбается Джек, – как выходной проходит?
– Вы мне полчаса назад обновление для презентации прислали, – смеется та, – это не выходной, мистер Эдвардс.
– Ты же не в офисе?
– Точно, – исправляется она. – Отличный выходной, спасибо.
Джек улыбается и зачем-то подмигивает телефону.
– Детка, есть важное дело. Ты же у меня разбираешься в фэшн-индустрии, да?
– Да, мистер Эдвардс.
– Сарафан, красный, с углами на этом, как его… Бюстье, да? И поверх прозрачная ткань, а по подолу крупные розовые треугольники. Это у нас кто?
– Я ведь не гугл, просто разбираюсь, – тянет Энви, но в трубке слышится быстрый стук ногтей по клавишам. – Вы так описали, я даже представить себе не могу.
Джек поднимается и идет к несчастному платью.
– Сейчас я его пришлю.
Получив фотографию, Энви оживляется.
– «Валентино»! Вроде бы прошлогодней коллекции… Точно, это оно.
– Мне нужно такое же.
– Вы его не найдете. И оно уже неактуально.
– Давай вместе думать, детка. Тебе испортили платье. Ты хочешь взамен получить такое же?
– Или свежее. У «Валентино» в этом году было шикарное коралловое.
– Отлично, тогда завтра утром напомни мне дать тебе свою карту. Нужно, чтобы ты купила его. Только пришлешь сначала фото.
– Какой размер?
– Четвертый, – отвечает Джек, вспоминая фигуру Флоренс.
Округлая грудь тут же всплывает перед глазами, и это ужасно не вовремя. В остальном она стройная, ее даже можно назвать худой: тонкие запястья, изящные щиколотки, восхитительная впадинка между ключиц. Но грудь… Она будто непропорциональна телу. Но шикарная настолько, что в жизни не забудешь.
Джек отключает звонок. Внутри растет сожаление: ведь он запретил себе ее трогать. Когда Флоренс разделась, пытаясь спасти залитое джином платье, и руки сами тянулись к этой груди, ему стоило огромных сил удержаться.
Они спали вместе, но не трахались, и этот опыт – точно не то, что хотелось бы повторить. Теперь придется до конца своих дней фантазировать, какая она в постели, какая на вкус…
Разобраться с вещами и удалить ее номер. Ему нахер не нужно, чтобы Флоренс Мендоса стала героиней его эротических кошмаров.
Он и без того редко спит нормально.
* * *
Гэри все совещание лыбится так, будто с утра избил кого-то. Сложно вспомнить, когда он в последний раз был настолько счастлив. Может, когда купил дом в Бронксе и впервые показывал. Тоже сиял, как бабушкин сервиз, едва не лопался от гордости.
Он всегда был рукастым и домашним, копил с самого Манчестера, наверное. Даже когда все вытрясали свои запасы денег на уставный капитал «Феллоу Хэнд», Гэри, – и тут можно сотку ставить, – достал не все. Пара косарей, отложенная на свой дом, так и осталась неприкосновенным запасом.
Вспоминая боль и обиду в глазах Флоренс, Джек не может не сравнить их с этой улыбкой на лице у Гэри. Странно, всегда казалось, что среди них двоих влюбленным теленком был именно он… Что изменилось?
В перерыве на ланч он успевает перехватить Гэри, пока тот не исчез.
Когда они подходят к кабинету – кабинету Гэри, конечно, у Джека уже лежит чертово платье, которое может вызвать ненужные вопросы, – причина непонятного счастья находится сама собой. Его ассистент Пайпер сияет, как светлячок, стоит ей увидеть своего босса.
Они спят друг с другом. Этого только слепой не заметит.
Неделю назад на футболе Гэри агрессивно объяснял, что у них с Пайпер ничего нет, а проблемы с Флоренс он решит сам. Как все может поменяться за неделю, да? Хотя обещание исполнил: нет девушки – нет проблем с ней.
Джек вспоминает их с Флоренс разговор той ночью и снова чувствует обиду: Гэри рассказал Пайпер о том, что ищет отца. Не ему, не Тыковке, не Леону. Пайпер. Девчонке, которая сейчас травит тупую шутку, и разносит их обоих. Это настолько не похоже на его брата, что кажется, будто того подменили.
– Ты хотел поговорить? Пойдем.
Гэри держит дверь открытой, и только теперь Джек понимает, что Пайпер уже куда-то убежала. Он заходит внутрь и запирается на замок.
Как смотреть Гэри в глаза во время этого разговора? В конце концов, он сует нос совершенно не в свое дело и, скорее всего, сейчас получит по зубам. Черт, как же с ним иногда сложно… Они называют друг друга братьями уже почти двадцать лет, но все равно порой не могут нормально поговорить.
Джек падает на диван и прикрывает глаза. Возможно, так будет легче.
– Помнишь, мы говорили, что у тебя проблемы с Флоренс? – спрашивает он.
– Помню, – мрачно отзывается Гэри, – я еще тогда пообещал, что сам разберусь.
– Здорово разобрался. Где ты сейчас живешь?
Тот замолкает на секунду. Джеку больше не нужен ответ: теперь это окончательно становится очевидным.
– Откуда ты узнал?
От твоей бывшей, которая в пятницу приперлась пьяная на подпольные бои и которую пришлось вытаскивать, пока по кругу не пустили. В платье, блядь, от «Валентино».
– Заезжал к тебе в гости на выходных, – врет Джек, – встретил Флоренс. Она и сообщила.
– Как она? – резко перебивает Гэри.
Как маленькая колумбийская богиня, господи. С этими своими стройными ногами, густыми волосами, в которых пальцы тонут. И цветочный запах теперь по всей квартире. Хоть простыни не стирай, лишь бы не исчез.
– Держится, – выдавливает из себя Джек, – и даже неплохо.
Нужно как-то вывести разговор на их отношения. Понять, что у Гэри вообще в планах, может, они не навсегда расстались.
– Ты до сих пор не сказал, где живешь, – произносит он.
– В Бруклине.
– Вот как, – Джек не верит своим ушам, даже голову поворачивает, – скажи мне, вот шуточки с Малой – это же не просто так? Ты сидишь лыбу давишь, а от нее вообще лампочку зажечь можно.
– Давай потом об этом поговорим? Не сегодня.
– Ты неделю назад сказал, что у тебя с Пайпер ничего нет, – обиженно выпаливает Джек, – а тут выходит, наебал меня. И Флоренс тоже?
