– Боже! Даллас, я не мог прорваться к вам. Вас не задело?
Тяжело дыша, с исцарапанным лицом, Макнаб схватил ее за руку.
– Нет, не задело. Проклятье! Я хотела взять хотя бы одного из них «живым». Теперь они бесполезны для нас. Вызови людей для зачистки места и сдерживания толпы. Вы обнаружили объект? Где?
– Мэдисон-сквер. Сейчас там идет эвакуация людей и обезвреживание зарядов.
– Давай уберемся из Куинза, к чертовой матери!
Первый заряд на Мэдисон-сквер взорвался в восемь сорок три на верхнем ярусе сектора «Б» спортивной арены «Гарден». Это произошло во время матча между хоккейными командами «Рейнджеров» и «Пингвинов», в первом периоде матча. Счет еще не открылся, и была лишь одна незначительная травма: нападающий «Пингвинов» столкнулся с подопечным из соперников, и защитника «Рейнджеров» унесли с поля с обильным кровотечением из носа и изо рта. Нью-йоркская полиция начала действовать сразу, как только сканеры выявили наличие взрывных устройств в помещении арены. Игра была остановлена. Масса полицейских и служащих сумела вывести из «Гардена» почти двадцать процентов зрителей в более или менее организованном порядке. Получили незначительные ранения только пять копов и двенадцать штатских, всего четверо были арестованы за агрессивное поведение.
Станцию подземки «Пенсильвания» под «Гарденом» закрыли и освободили от людей насколько возможно быстро. Поезда пустили через нее без остановки. Правда, даже самые оптимистичные служащие не ожидали, что удастся выставить со станции абсолютно всех попрошаек и бездомных, которые укрывались там от холода. Но были приложены все усилия, чтобы очистить от них каждый закуток.
Когда это первое устройство взорвалось, разнеся по сторонам рваные куски стали, дерева и фрагменты тела какого-то пьянчужки, потягивавшего свое пойло на верхнем ярусе трибун, зрители осознали нешуточность ситуации. Публика в панике хлынула к выходам, и приехавшей на место происшествия Еве показалось, что старое здание выблевывало людей. Ни секунды не задумываясь, она ринулась против течения толпы.
– Что вы делаете? – стараясь перекричать вопли и вой сирены, попытался остановить ее Макнаб. – Вам нельзя туда, Даллас! Бога ради!
Но она кулаками и плечом уже прокладывала себе путь сквозь встречный напор беспорядочной массы обезумевших от страха болельщиков. Пару раз ей досталось так, что зазвенело в ушах. Она свернула к ближайшей секции сидячих мест и стала перескакивать через ряды, устремляясь наверх. Там уже находилась аварийная бригада, боровшаяся с остатками пламени. Несколько срезанных взрывом сидений тлели в дыму.
– Мэллой! – крикнула Ева в свой коммуникатор. – Энн Мэллой, где ты находишься?
В наушнике послышалось пощелкивание электростатических разрядов, сквозь которые, как икота, прорывались отдельные слова:
– Три разряжены… Сканеры обнаружили десять…
– Где ты находишься? – повторила Ева.
– Бригады рассредоточены…
– Черт побери, Энн, где ты находишься? Я здесь абсолютно беспомощна!
«Беспомощна», – повторила Ева уже про себя, глядя, как люди продираются к выходу чуть ли не по головам друг друга. Она увидела, как толпа выдавила из себя мальчика, словно кусок мыла из мокрых рук. Он упал лицом на лед, и Ева поняла, что его сейчас раздавят.
Она перегнулась через перила, схватила мальчика за воротник и втащила к себе, подальше от обезумевшей людской массы.
– …до пяти, – послышался в наушнике на сей раз более чисто голос Энн. – Нам здесь везет. Что там с эвакуацией?
– Не могу сказать. Тут настоящий зверинец. На глазок – около пятидесяти процентов уже выбрались. Может, больше. У меня нет связи с бригадой на «Пенсильвании». Где ты находишься?
Ева провела ладонью по лицу и увидела на ней кровь.
– Гони оттуда людей! Я внизу, на выходе из «Пенсильвании». Продвигаюсь ко второму сектору, – ответила Энн.
– У меня здесь раненый ребенок.
Ева взглянула на мальчика. Он был бледным, как лист бумаги, на лбу торчала огромная шишка. Но он дышал.
– Я вытащу его отсюда и вернусь, – сказала она Энн.
– Уноси его, Даллас. Часы тикают.
Ева поднялась, но поскользнулась и неловко схватилась за перила. Тем не менее она продолжала разговаривать с Энн:
– Выводи оттуда своих людей, Мэллой! Если всех пассажиров эвакуировали, прекращайте работу и сейчас же уходите!
– Обезвредили шесть. Осталось еще четыре. Мы вынуждены остаться, Даллас. Опаздываем. Чистим «Пенсильванию» и «Гарден».
Ева посадила мальчика к себе на плечо, как это делали пожарные, и пошла по ступенькам.
– Энн, уводи людей! Сбереги жизни. Черт с ней, с собственностью…
Она пробиралась между сиденьями, пиная пакеты и пустые банки из-под пива.
– Семь обезврежено. Осталось три, – снова послышался голос Энн.
– Бога ради, Энн! Уноси отсюда ноги!
– Хороший совет, – услышала она за спиной.
Проморгавшись от пота, застилавшего ей глаза, Ева обернулась и увидела Рорка, который стал снимать ребенка с ее плеча.
– Рорк, выноси его, а я пойду к Мэллой.
– Какого черта ты пойдешь… – начал он и осекся.
Пол содрогнулся. Рорк увидел, как позади них стена начала давать трещину, и успел схватить Еву за руку. Они спрыгнули с платформы яруса и побежали к дверям, где полицейские в штурмовом снаряжении проталкивали на выход оставшихся зрителей. Ева скорее почувствовала взрыв мгновенным сжатием барабанных перепонок, чем услышала его. Удар упругого обжигающего воздуха слегка подбросил ее вверх, голова пошла кругом от грохота и жара. Основная взрывная волна буквально вытолкнула их в дверь, и за ними рухнуло с грохотом что-то огромное и горячее.
Теперь важнее всего было выжить. Схватившись за руки, они поднялись на ноги и вслепую двинулись вперед под дождем из обломков камней, стекла и металла. В воздухе стояли крики людей, гул и скрип ломающихся конструкций. Еве пришлось через что-то переступить. Это оказалось тело человека, придавленное обломком бетона.
Ева чувствовала, что не может дышать: легкие жгло, в горле першило от дыма. Сверху сыпались мелкие, сверкавшие, как алмазы, осколки стекла. Когда видимость стала лучше, она увидела сотни перепуганных лиц, горы дымящихся развалин и несчетное множество тел. Затем в лицо ударил сильный холодный ветер, и Ева поняла, что они спасены.
– Ты не пострадал? Тебя не задело? – прокричала она Рорку, забыв, что держит его за руку.
– Нет, – ответил Рорк, и Ева увидела, что он каким-то образом все это время удерживал потерявшего сознание мальчика у себя на плече. – А как ты?
