– Недурной план.
– А завтра ты вернешься к своей работе и перестанешь вертеться вокруг меня.
– По-моему, я не верчусь, а просто играю роль Ника при своей Норе (Частный детектив Ник Чарльз и его жена Нора – герои романа Дэшила Хеммета «Тонкий человек» и нескольких фильмов.) , и небезуспешно.
– Какого еще Ника?
– Ника Чарльза, дорогая. Придется повысить твое образование в области развлекательного кинематографа первой половины двадцатого века.
– Не знаю, где ты находишь время для такой ерунды. Очевидно, все дело в том, что ты не спишь, как все нормальные люди. Ты проводишь дни и ночи, зарабатывая свои миллиарды… Кстати, мы же должны обсудить твою идиотскую идею класть деньги на мой счет. Я хочу, чтобы ты их забрал.
– Все пять миллионов – или без пятисот тысяч, которые ты жертвуешь клинике на Канал-стрит?
– Не умничай! Я вышла за тебя ради твоего тела, а не ради твоих баксов.
– Как это трогательно, дорогая Ева! А я-то думал, что все дело в моем кофе.
– Кофе тоже сыграл свою роль. Так вот, завтра ты заберешь деньги, закроешь этот дурацкий счет… О боже, Луиза! Немедленно поезжай в Центр Дрейка! Черт возьми, как же мы упустили это из виду?!
Рорк резко повернул машину, задев обочину тротуара.
– Думаешь, с ней могут расправиться?
– Раз они убрали Джен, то не могут позволить Луизе говорить. – Ева вытащила из кармана сотовый телефон. – Фини, немедленно отправляйся в Центр Дрейка к Луизе! Я еду туда же – буду минут через пять. Они попытаются разделаться с ней, Фини. Она слишком много знает.
– Сейчас выезжаем. Но не волнуйся так, Даллас, Луиза под охраной.
– Как же ты не понимаешь?! Полицейский не станет задерживать врача! Свяжись с ним, Фини, и прикажи никого не пропускать в палату. – Она нажала кнопку и убрала телефон обратно в карман. – Они обещают прибыть туда минут через пятнадцать.
– А мы там будем через две минуты, – пообещал Рорк. – Ты опасаешься Уэйверли?
– Он нынешний президент АМА, глава хирургического отделения, специалист по пересадке органов и член правления Центра Дрейка. – Ева с трудом удержала равновесие, когда Рорк свернул в гараж. – Кэгни – дядя Луизы, но при этом он руководитель Центра и один из самых уважаемых хирургов в стране. Ханс Вандерхавен имеет международные связи, и только бог знает, где он теперь. Я опасаюсь каждого из них. А если не они, то многие другие медработники могут войти в палату Луизы, не вызвав подозрений. Есть множество способов устранить пациента и замести следы.
Рорк остановил машину у Центра, и они бегом бросились к входу. Им повезло: лифт оказался на первом этаже, и, кроме них, в него никто не вошел.
– Они не знают, что Луиза говорила со мной, – сказала Ева, наблюдая за меняющимися цифрами этажей над дверями и мысленно поторапливая их. – Она достаточно умна, чтобы помалкивать об этом или разыграть обморок, если кто-нибудь попытается на нее надавить. Но они могли вытянуть кое-что из Джен, прежде чем прикончить ее. Теперь они наверняка знают, что Луиза располагает данными о звонках в медцентры, что она наводила справки, делала обвиняющие заявления…
«Мы не должны опоздать», – сказала себе Ева и выскочила из лифта, как только открылись двери.
– Мисс! – К ней подбежала медсестра. – Вы должны зарегистрироваться. Вы не имеете права…
– Где полицейский, дежуривший у этой палаты? – осведомилась Ева, толкнув дверь и убедившись, что она заперта.
– Не знаю. – Сестра попыталась оттеснить ее от двери. – Сюда допускаются только члены семьи и медперсонал.
– Отоприте дверь!
– Пациентку в этой палате нельзя беспокоить без разрешения врача. Мне придется попросить вас удалиться. Если вы не подчинитесь, я вызову охрану.
– Вызывайте. – Разбежавшись, Ева взломала дверь двумя мощными ударами и ворвалась в палату. – Проклятие!
Кровать была пуста.
Повернувшись к сестре, Ева ухватила ее за воротник кремового халата.
– Где Луиза?
– Я… я не знаю! Она должна быть здесь… Когда я двадцать минут назад заступила на дежурство, мне было велено ее не беспокоить.
– Вот твой коп, Ева. – Рорк присел на корточки с другой стороны кровати, щупая пульс лежащему без сознания полицейскому. – Он жив. По-моему, его накачали снотворным.
– Какой врач велел не беспокоить Луизу? – спросила сестру Ева.
– Ее лечащий врач – доктор Уэйверли.
– Помогите этому копу. – Ева наконец отпустила медсестру. – Полиция прибудет через десять минут. Я хочу, чтобы вы перекрыли все выходы из здания.
– У меня нет полномочий…
– Делайте, что вам говорят! – Ева повернулась к Рорку. – Скорее всего, ее увезли в отделение трансплантации органов. Когда мы придем туда, нам придется разделиться, иначе мы не сможем обыскать все помещения.
– Мы найдем ее. – Они вместе шагнули в лифт. Рорк приподнял щиток и нажал несколько кнопок. – Держись. Сейчас мы помчимся с космической скоростью.
Ева даже не успела выругаться. Ее отбросило в угол, из глаз потекли слезы, сердце бешено заколотилось. Она молилась, чтобы Рорк не забыл включить тормоза, когда кабина резко остановилась, швырнув ее прямо на Рорка.
– Теперь расходимся. – Ева с трудом отдышалась. – Возьми мой револьвер.
– Спасибо, лейтенант, но у меня есть свой. Я пойду на восток, а ты – на запад.
– Не стреляй, если не… – начала Ева, но он уже ушел.
Ева двинулась по коридору, поднимая оружие у каждого поворота или двери и еле сдерживаясь, чтобы не побежать. Каждый участок нужно было тщательно обыскать, прежде чем переходить к следующему. По всему коридору были установлены камеры слежения. Ева понимала, что было бы чудом, если бы она добралась до цели незамеченной. И сейчас за ней определенно наблюдали: двери, которым следовало быть запертыми, открывались при ее приближении.
– О'кей, сукин сын, – прошептала Ева. – Хочешь встретиться один на один? Я тоже.
После очередного поворота она оказалась перед двойными дверями из плотного матового стекла. Они были снабжены сканером для ладони и кодовыми замками. Когда Ева шагнула вперед, послышался компьютерный голос:
«Предупреждение. Вход разрешен только персоналу пятого уровня. Внутри находятся опасные биоматериалы. Необходимы защитные костюмы. Не входить без разрешения».
Тем не менее, двери бесшумно раздвинулись.
– Очевидно, я только что получила разрешение? – заметила Ева, входя в довольно просторное помещение.
– Ваше упорство достойно восхищения, лейтенант.
Уэйверли успел снять халат. Он был одет, словно для званого вечера, в элегантно скроенный черный костюм с шелковым галстуком. Золотой кадукей поблескивал в ярком свете. Очаровательно улыбаясь, Уэйверли держал пневматический шприц у горла Луизы.
