«Скорее всего уже решил, как утащит картину, – за ключила она. – Сукин сын! Расточал обаяние с одной только целью – сбить меня с толку, чтобы я не опередила его».
Она подавила гнев и стала ясно, логически рассуждать.
Снова подошла к «Порту», но глаза шарили по соседним полотнам, рассматривали охранников, художников-любителей, сидевших на стульях за мольбертами, входивших и выходивших из зала посетителей. Вдруг ее сердце забилось чаще – она поняла, что нужно делать.
Трейси зашла в телефонную будку на виа Гран, и стоявший в дверях кафе Дэниел Купер отдал бы годовое жалованье, чтобы только узнать, о чем она говорит. Он был уверен, что разговор международный, поэтому звонит она за счет абонента-адресата, не желая оставлять следов. Трейси была в лимонно-зеленом платье, которого он ни разу не видел, и Купер понял, что у нее голые ноги. Мужчины таращились на них. «Шлюха», – подумал он.
Его переполнял гнев.
Трейси завершала телефонный разговор:
– Главное, Гюнтер, чтобы он действовал быстро. У него будет что-то около двух минут. Все будет зависеть от скорости.
Кому: Джей-Джей Рейнолдсу. Файл № Y-72-830-412
От кого: Дэниела Купера. Конфиденциально
Предмет: Трейси Уитни
По моему мнению, объект замышляет крупный криминальный акт в Мадриде. Вероятная цель – музей Прадо. Испан ская полиция отказывает в сотрудничестве, но я продолжаю вести наблюдение за объектом и задержу в нужный момент.
Двумя днями позже в девять утра Трейси сидела на скамейке в Ретиро – красивом парке в центре Мадрида – и кормила голубей. Ретиро, с его озером, живописными деревьями, ухоженным газоном и небольшой сценой, где разыгрывались спектакли для детей, всегда привлекал мадридцев.
По дорожке шел пожилой седовласый человек с заметным горбом. Это был Цезарь Поретта. Поравнявшись со скамьей, где сидела Трейси, он присел рядом, открыл бумажный пакет и тоже начал бросать птицам хлебные крошки.
– Buenos días, señorita[111].
– Buenos días. Предполагаете какие-нибудь трудности?
– Абсолютно никаких. Мне только необходимо знать день и час.
– Пока не знаю сама. Скоро.
Он улыбнулся беззубым ртом.
– Полиция с ума сойдет. Никто раньше не пытался сделать ничего подобного.
– Поэтому должно сработать, – заметила Трейси. Она бросила голубям последнюю крошку и поднялась. Пока она шла по парку, ее платье дерзко развевалось у колен.
В то время как Трейси встречалась в парке с Цезарем Пореттой, Дэниел Купер обыскивал ее гостиничный номер. Он заметил из вестибюля, как она вышла из гостиницы и направилась в парк. Поскольку Трейси не заказывала завтрак в номер, Купер решил, что она пошла перекусить в город. Он дал себе тридцать минут. Войти в комнату было делом пустяковым – следовало только не столкнуться с горничной и немножко пора ботать отмычкой. Купер прекрасно знал, что искал – копию картины. Неизвестно, как эта Трейси сумеет подменить оригинал на подделку, но Купер не сомневался, что именно так она станет действовать.
Он быстро и умело обыскал номер, оставив напоследок спальню. Заглянул в шкаф, перебрал платья. Осмотрел бюро, открыл один за другим ящики. Они были набиты трусиками, бюстгальтерами и колготками. Купер взял красные колготки и, прижав к щеке, представил под ними бархатистую кожу. Ощутил запах Трейси. Внезапно этот запах переполнил его. Купер поспешно положил колготки на место и продолжил обыск. Картины нигде не было.
Он заглянул в ванную. На дне ванны еще не высохли капли воды – недавно в ней лежала Трейси. Купер живо представил ее обнаженной. Теплая, словно женское лоно, вода омывала ее, ласкала грудь, и ее бедра то поднимались, то опускались. Купер почувствовал, что у него начинается эрекция. Схватил с сушилки полотенце и поднес к губам. Запах Трейси витал вокруг него, пока он расстегивал молнию на брюках. Купер натер полотенце влажным куском мыла и, глядя в зеркало, прямо в свои горящие глаза, начал мастурбировать.
Через несколько минут он вышел так же незаметно, как и вошел, и повернул в сторону ближайшего храма.
На следующее утро Трейси вышла из «Ритца», Купер по следовал за ней. Теперь между ними установилась интимная связь, которой не было раньше. Он знал ее запах, видел ее в ванне, любовался ее извивающимся в теплой воде обнаженным телом. Эта женщина целиком принадлежала ему, и он готовился раздавить ее. Купер наблюдал, как она шла по виа Гран и разглядывала витрины, а потом, соблюдая все предосторожности, чтобы остаться незамеченным, свернул за ней в большой универмаг. Видел, как Трейси поговорила с продавцом, а потом зашла в дамский туалет. Он растерянно стоял перед дверью: это было единственное место, куда Купер не смел проникнуть за ней.
Но если бы он оказался внутри, то увидел бы, как Трейси обратилась к не в меру дородной женщине.
– Mañana[112], – проговорила она, подкрашивая перед зеркалом губы. – Завтра утром, в одиннадцать.
– Нет, сеньорита, – покачала головой женщина. – Ему это не понравится. Худшего дня не придумаешь. Завтра с государственным визитом приезжает принц Люксембургский. В газетах пишут, что его поведут в Прадо. Будут приняты дополнительные меры безопасности. Добавят охранников и полицейских.
– Чем больше, тем лучше, – отрезала Трейси. – Завтра! – И пошла прочь.
Женщина смотрела ей вслед и бормотала:
– La cucha es loca…[113]
Высокий гость должен был появиться в Прадо ровно в одиннадцать утра, и улицы вокруг музея оцепила гвардия. Но поскольку церемония в Королевском дворце затянулась, кортеж прибыл только к полудню. Послышался вой полицей ских сирен, и к подъезду в сопровождении мотоциклистов подкатило с полдюжины черных лимузинов.
Навстречу гостям вышел директор музея Кристиан Мачадо и с волнением ждал появления его высочества.
Утром Мачадо сам обошел музей, проверил, все ли в порядке, и предупредил охранников, чтобы были на чеку. Директор гордился своим музеем и хотел, чтобы Прадо произвел на принца хорошее впечатление.
«Не помешает обзавестись друзьями в высших сферах, – думал он. – Quién sabe?[114] Не исключено, что его высочество пригласит меня поужинать в Президентском дворце».
Директор жалел лишь о том, что нельзя выгнать из здания все эти орды туристов. Но личная охрана высокого гостя и охрана музея обеспечат принцу безопасность. К визиту все было готово.
Венценосная особа поднялась по лестнице к главному входу. Директор горячо поприветствовал его высочество и в сопровождении свиты и вооруженной охраны повел в музей – через ротонду в зал, где были выставлены испанские живописцы шестнадцатого столетия: Хуан де Хуанес, Педро Мачука, Фернандо Янес.
