На пути в участок мы молчали, и напряжение между нами с каждой минутой становилось всё более ощутимым. Понимая, что вряд ли могла что-либо изменить, я отстранённо смотрела в окно, наблюдая за мелькавшими ночными улицами.
– Ты не здорова? – неожиданно спросил Блейн.
– Что? – повернувшись к нему, я пыталась понять, почему он об этом спрашивал.
– Ты белая, как простыня, – произнёс Блейн, – и, полагаю, не помнишь, когда в последний раз ела.
– Неделя выдалась не из лёгких, – едва заметно повела плечами я. Блейн ничего на это не ответил, но его пальцы сильнее сжали руль, и я снова отвернулась к окну.
Я не знала, следовало ли мне что-то ему сказать? Например, о том, что я верила ему относительно Кенди?.. Краем глаза я заметила, что его лицо было жёстким и холодным. Тяжело сглотнув, я пыталась найти в себе смелость сказать ему то, о чём хотела, но потом подумала, что сейчас для этого было не время и не место. Всё это могло подождать.
Когда мы приехали в участок, дежурный полицейский сразу же узнал Блейна, и его брови удивлённо взлетели вверх, когда ему стало известно о том, с кем он хотел встретиться.
– Вряд ли я смогу вам чем-то помочь, – покачал головой он. – Её привезли федералы. Мы просто держим её здесь до тех пор, пока они не заберут её в Вашингтон.
– Насколько мне известно, у каждого есть право на адвоката, – напомнил ему Блейн.
Полицейский вздохнул.
– Хорошо. Но вашей спутнице, – он указал на меня, – придётся подождать здесь.
– Но… – начала я, сразу же почувствовав, как Блейн сжал мою руку.
– Нас это устраивает, – кивнул он и провёл меня в сторону синих пластиковых стульев, стоявших вдоль стены.
– Подожди меня здесь, – произнёс он. – Сиджи сейчас нужно встретиться только со мной.
Я была не настолько глупа, чтобы не понимать, что он был прав, но всё равно испытывала досаду.
– Хорошо, – вздохнула я, устало опустившись на стул. – Только скажи ей, что я тоже приехала, ладно? – мне не хотелось, чтобы Сиджи подумала, будто я нежилась в постели, пока она находилась в тюрьме.
– Обязательно, – заверил меня Блейн, и я закрыла глаза, прислонившись головой к стене. На мгновение мне показалось, что рука Блейна коснулась моей щеки, но когда я открыла глаза, его уже не было.
Прикладывая усилия, чтобы не заснуть, я постоянно поднимала голову, когда она падала вниз, но, вероятно, всё же не смогла удержаться, потому что следующее, что помнила, это как Блейн меня разбудил. Резко выпрямившись, я осознала, что всё это время лежала на соседнем стуле.
– Сиджи… – выдохнула я, проведя ладонью по глазам. – Она в порядке?
– С ней всё хорошо, – произнёс он, хмуря брови и сев рядом со мной на корточки. – Честно говоря, она чувствует себя гораздо лучше, чем ты.
– Что с ней случилось? Почему она здесь? – спросила я, игнорируя его комментарий.
– Мы поговорим об этом в машине, – негромко произнёс он, со значением взглянув в сторону полицейского позади нас. – Ты в достаточной степени проснулась, чтобы идти?
– Конечно, – кивнула я, но когда начала подниматься на ноги, комната пошатнулась перед моими глазами, заставив меня снова сесть.
– Что с тобой? – спросил Блейн, взяв мою руку в свою. – Твоя кожа влажная. – Он осторожно потрогал мой лоб.
– Я в порядке, – мои губы поджались. – Просто резко встала.
Блейн ущипнул меня за ладонь.
– Эй! Прекрати! – Я попыталась вытянуть руку, но он крепко её удерживал, разглядывая мою кожу.
– У тебя обезвоживание, – резюмировал он, – поэтому ты и испытываешь сильную усталость.
– Сейчас только пять утра. Если учесть, что мне пришлось работать до часу ночи, было бы странно, если бы я не испытывала усталости, – возразила я с заметной резкостью в голосе.
– Пойдём, – произнёс он, осторожно поднимая меня на ноги и поддерживая за талию.
Пространство больше не плыло перед моими глазами, но я всё равно споткнулась через несколько шагов, поэтому была благодарна поддержке Блейна, направлявшего меня к выходу.
– Почему ты решил, что у меня обезвоживание? – спросила я на пути к машине. Моё тело окатил холодный ночной воздух, и Блейн прижал меня к себе сильнее, закрывая от ветра.
– Я служил в ВМС, помнишь? Мне известны признаки.
Ну, да. Конечно.
Блейн усадил меня в машину, а потом проехал к ближайшему круглосуточному магазину и, оставив меня на несколько минут, вернулся с небольшим бумажным пакетом.
– Выпей, – он открыл пластиковую бутылку и протянул её мне.
Посмотрев на этикетку, я прочитала, что это был фруктовый напиток для восстановления водно-солевого баланса, используемый после тренировок.
– А ещё съешь это.
Он протянул мне банан, который предварительно очистил, и я взяла его, тронутая тем, что Блейн мог сделать для меня нечто подобное.
Пока я медленно жевала банан, мы поехали в направлении моего дома.
– Так о чём тебе рассказала Сиджи? – наконец спросила я о том, что меня беспокоило.
– Всё довольно-таки сложно, – ответил он. – Очевидно, что её родители – миссионеры, которые несколько лет назад уехали в Китай и оставили её в возрасте шестнадцати лет на попечении дяди. В общем и целом, всё было хорошо до тех пор, пока она не потеряла с ними связь. Вскоре ей сообщили, что её родители задержаны и отправлены в исправительно-трудовой лагерь за подстрекательство к сепаратизму.
– Что? – задохнулась я, понимая, что в исправительном лагере их вряд ли ждало светлое будущее. – Это ужасно. Они до сих пор там?
– В этом и проблема, – ответил Блейн, взглянув на меня. – Посольство США не добилось никаких результатов в освобождении её родителей, поэтому Сиджи решила взять ситуацию в свои руки. Она сама вышла на нужных людей с предложением работать на них в обмен на свободу её родителей.
– Поэтому Сиджи и отправила в Китай результаты голосования с сервера «Тексол»? – спросила я, нахмурившись.
– Так и есть. Предполагалось, что они должны были отпустить их, получив необходимые результаты.
– Но они этого не сделали?
Блейн покачал головой.
– Из-за хакерского взлома проект закрыли, а это значит, что Сиджи не справилась со своей задачей.
Я потёрла лоб, чувствуя ноющую головную боль, с которой пыталась справиться на протяжении всего дня после того, как Стейси меня оглушила. Я, конечно, не жалела о том, что помогла вскрыть мошенничество «Тексол», но чувствовала себя ужасно из-за того, что родители Сиджи всё ещё находились в исправительной колонии.
– А почему она оказалась в тюрьме? – спросила я, потирая висок.
