изгнать из своей памяти.
Разувшись и скинув на шезлонг футболку и спортивные штаны, с громким всплеском ныряю с бортика в прохладную воду. Двухметровая глубина и длина не больше двадцати метров не оставляют места для особых маневров, но имеющегося пространства более чем достаточно, чтобы снять усталость и освежиться после тяжелой рабочей недели. Брасом проплываю от одного бортика до другого не менее двадцати раз. Туда и обратно. Усилено работаю руками, и каждая мышца моего тела благодарит меня. Мне очень не составлявших неотъемлемую ежедневую часть моих будней. Спорт влияет на физическое состояние организма и одновременно расслабляет мыслительную активность. Эффект схож с тем, что достигается во время секса. Конечно, трахаться гораздо приятнее, чем пахать в поте лица в спортзале. Но опять же… секс бывает разный. Мне нравятся оба варианта, и чтобы не выбирать, их вполне можно совмещать. Хуже, когда нет времени ни на то, ни на другое. Или желания, а это уже из области ночных кошмаров.
Так и не дождавшись хотя бы слабого признака усталости именно от плавания, а не груза проблем, давящих на плечи, иду на последний заход. Задерживаю дыхание, погружаясь под воду, и неспешно плыву к бортику напротив шезлонга, где оставил одежду и свое пиво (надеюсь, оно не успело нагреться), игнорируя лестницу с металлическими поручнями, и выныриваю.
— Оказывается, офисные акулы тоже умеют плавать, — произносит ироничный голос Эби. Ее силуэт размыт из-за льющейся с моих волос воды, попадающей в глаза. Я восстанавливаю дыхание, одной рукой протирая лицо, а второй придерживаясь за мраморный бортик.
Эби заняла мой шезлонг и пьет мое пиво — это то, что я замечаю первым. Второе — у нее в руках кусок пиццы, а меня она угощала каким-то пресным овощным кошмаром. Третье — на ней тонкий и прозрачный пеньюар нежного изумрудного оттенка под цвет ее насмешливо мерцающих глаз, под которым угадывается слитный черный купальник спортивного плана. И да, первым был именно третий пункт. Эби вполне может сойти за девушку, рекламирующую купальники. Или шампунь для волос, когда не делает на своей голове ужасный пучок. Четвертое — в ее руках не мое пиво. На столике по-прежнему стоит оставленная бутылка и рядом с ней тарелка с куском пиццы — для меня, я так понимаю. Что ж, ей удалось реабилитироваться, но только в отношении двух пунктов.
— Ты видела акул, которые не умеют? — саркастично уточняю я, положив на бортик сложенные руки и не спеша выбираться наружу.
— Мне показалось, или ты плаваешь голышом?
— Ты решила сменить тему?
— Нет, просто наблюдение, — небрежно пожимает плечами, бегло мазнув взглядом по моему лицу и плечам.
— У меня создается впечатление, что ты меня преследуешь.
— Я неделю просидела взаперти в роскошном, комфортабельном, но все-таки ограниченном пространстве. И поверь, я буду преследовать любого, кто нарушит мое одиночество, — иронично отвечает Эби на мой выпад.
— Во-первых, ты не заперта и сама приняла решение остаться в ограниченном пространстве. Не говори, что я тебя не предупреждал. Во-вторых, у тебя есть обязанности, которые ты сама себе назначила, решив подработать моей домработницей, и в-третьих, не так уж одиноко проходили твои дни, насколько я заметил.
— По-моему, с обязанностями домработницы я справляюсь отлично, но они не занимают все мое время. Я не очень люблю читать, бильярд считаю пошлой игрой. И получается, что кроме спортзала, бассейна и телевизора — развлечений в твоем роскошном пентхаусе нет.
— Значит, покер на раздевание — не пошлая игра? — скептически уточняю я.
— Это попытка развлечь себя, — уверенно отражает Эби.
— Звучит не менее пошло, — раздражаясь замечаю я.
— Смотря, что иметь в виду, Джером. Каждый понимает в силу своей испорченности.
— Ты разве не убедилась, что я гораздо более испорчен, чем ты думала, — перехожу на запрещенные удары. И она снова реагирует на удивление сдержанно.
— Испорченный парень не станет отсиживаться в воде, смущаясь своей голой задницы. Он бы давно вышел, продемонстрировав все свои сомнительные достоинства.
— А с чего ты взяла, что я смущен? И почему сомнительные? Тебя что-то не устроило в прошлый раз. Слишком много? Слишком сильно? Или слишком глубоко? Краснеешь? Кто теперь смущен? — ухмыляюсь, глядя на порозовевшее лицо Эби. Она храбрится, выдавливая невозмутимую улыбку.
— Слишком невпечатляюще, — небрежно заявляет девушка, делая глоток пива из бутылки. Я не могу оторвать взгляд от ее губ, вспоминая, как жестко двигался между ними, толкаясь в горло, заставляя плакать и давиться. Это было грубо, практически насильно и действительно невпечатляюще. Я повел себя мерзко. Но вместо чувства вины меня охватывает совершенно иное, менее благородное чувство, наливаясь тяжестью в паху.
— Снова звучит как призыв к действию, Эби, — произношу резко севшим голосом. Она хмурится, в глазах мелькает тревога. Так-то лучше. Включай мозг и инстинкт самосохранения, малышка.
— Тебе показалось, — напряжённо произносит она.
— У меня сложилось другое мнение. У тебя нездоровая тяга к мужской наготе. Мне интересно, это свойственное возрасту любопытство или скрытые эротические фантазии? Или может потребность закрепить и расширить имеющийся опыт? — резко добиваю я. Розовый оттенок ее лица становится пунцовым.
— Мы просто играли в карты, а ты набросился на Дрейка, словно он совершил преступление, — упрекает Эби.
— Он и совершил должностное преступление, если на то пошло, — терпеливо разъясняю я. — Скажи, Эби, о чем ты думала, когда предложила сыграть на раздевание, находясь наедине с молодым парнем, мало напоминающим джентльмена? Почему-то я уверен, что именно ты была зачинщицей. Собиралась раздеть Дрейка догола или раздеться сама?
— Какой из вариантов злит тебя больше? — уточняет она, сохраняя внешнее спокойствие.
— Я не злюсь, Эби. Я в недоумении, — искренне отвечаю я.
— Представь себе, я тоже.
— Это не ответ.
— Повтори вопрос, — невозмутимо требует Эби. Она намеренно играет на моих нервах.
— Ты издеваешься? — на всякий случай осведомляюсь я.
— Нет, это ты издеваешься. С той самой минуты, как я переступила порог твоей квартиры.
Смелое заявление, но совершенно несправедливое.
— Так что, Эби, показала бы ему сиськи, если бы проиграла? Или что-то еще? — задаю вопросы, напуская на себя циничный вид. Эби продолжает испытывать мою выдержку, какое-то время раздумывая над ответом.
— То, что он
