— Я понимаю, что поступил с тобой непорядочно. Но, честное слово, я не могу бросить семью! Наверное, мне еще придется об этом пожалеть…
У него был такой трогательно-благородный вид, что Маша не выдержала и нежно поцеловала его в лоб.
— Кстати, о деньгах, — вдруг обратился господин Зорин к Артему, хотя тот не упоминал о них ни жестом, ни словом. — Тебе, к примеру, известно, во что обошлись нашему телеканалу похороны звукооператора?
Маша едва не подавилась севрюгой.
— А что? — недоуменно проговорил Артем, заметив, как побледнела Маша.
— Да то, что мы обязаны считать каждый рубль, фунт и доллар из той суммы, которую нам любезно предоставили, — объяснил господин Зорин, бросив взгляд на генерального спонсора.
Спонсор сделал неопределенное движение, которое могло означать все что угодно. Как молчаливое согласие, так и несогласие с циничным заявлением господина Зорина.
— Конечно, мы все работаем в одной команде, — завздыхал господин Зорин, холодно поглядывая то на Машу, то на Артема, — однако формально ответственность несет ваша программа. Вы послали туда этого мальчика. Стало быть, формально бюджет должен быть урезан у вас.
— Ты что, очумел?! — возмутился Артем, кивая на Машу.
— А сколько, кстати, это стоило? — тихо поинтересовалась она.
— Ладно, не беспокойся ты так, — сказал господин Зорин. — Мы, конечно, как-нибудь справимся с этой проблемой. Единственное, на что я хотел обратить ваше внимание, что все непредвиденные расходы будут напрямую отражаться на зарплате наших сотрудников. А нынче, как вы знаете, народ очень недоволен подобными вычетами…
Итак, похороны теперь — это «непредвиденные расходы». Между тем, представитель генерального спонсора продолжал все так же неопределенно ерзать, словно решив предоставить этим телевизионщикам самим разбираться со своими внутренними делами.
— Побойся Бога, — ахнул Артем, — это уже слишком!
— А если программу вообще закроют, что ты запоешь?
— Погоди, Артемушка, — вмешалась Маша. — Пусть он скажет, сколько это стоило.
Господин Зорин пожал плечами и, полистав записную книжку, назвал сумму.
— Конечно, это не Бог весть какие деньги, но теперь время сами знаете какое…
Маша едва сдержалась, чтобы не выложить этому говенному деятелю, что она о нем думает. Во-первых, она не сомневалась, что ему и самому это прекрасно известно, а во-вторых, у нее лично да и у всей программы могли выйти большие неприятности. Личных выпадов на телевидении не прощали. Даже при всей ее популярности, ее потом не то что попрут со всех телешоу и на Кавказ не пустят, но и не дадут вести в эфире самые заурядные кулинарные новости.
— У меня есть предложение, — спокойно сказала Маша, не сводя глаз с господина Зорина.
— Интересно? — ухмыльнулся тот. — Может, через Красный Крест и ОБСЕ направить счет полевым командирам бандформирований, чей стрелок снес голову звукооператору? А может, прямо Дудаеву?
Маша знала, что этого бездушного человека ничем не проймешь, когда речь шла о деньгах. Он готов был резать по живому.
— Почему бы, — продолжала она, — нашим уважаемым спонсорам просто не взять и не оплатить все похоронные расходы? А может быть, даже учредить на факультете журналистики стипендию имени Ромы Иванова? Это был бы благородный жест. Конечно, этот жест можно было бы широко разрекламировать, и они бы внакладе не остались…
Господина Зорина передернуло, словно она напомнила ему о его звездно-полосатых трусах. Он даже опрокинул на скатерть бокал с шампанским.
— …Если же нет, — жестко продолжала Маша, хотя на глазах у нее уже блестели слезы, — то я буду настаивать, чтобы деньги вычли из моих гонораров. В конце концов, и моему рейтингу не помешает этот широкий жест!
— Ну что вы, милая Маша! — наконец подал голос генеральный спонсор. — Мы сочтем за честь рассмотреть ваше предложение…
Еще секунда, и Маша бы, наверное, зарыдала. Но в этот момент возле столика появилась Рита Макарова. Она бросилась к Маше, как встревоженная мать-волчица, готовая разорвать каждого, кто тронет ее детеныша.
— Что происходит? — грозно спросила она.
— Ничего не происходит, — мило улыбаясь, сказал господин Зорин. — Маша уже начала раскручивать наших уважаемых спонсоров.
— Все нормально, Рита, — заверила Маша, отводя глаза.
— Мы решим все вопросы, — пообещал спонсор. — Никаких проблем.
— Что, мне больше всех надо! — проворчал господин Зорин. — Я тут за всех за вас корячусь. Только и думаю, что о вашем материальном благополучии, а на меня же еще и дуются. Я только хотел сказать, что этот звукооператор вообще был у нас без году неделя. Пожаловал к нам из Воен-ТВ, сорвиголова, прости Господи!..
— На месте Господа Бога я бы тебе припомнила это жлобство! — храбро заявила Рита. — Впрочем, он тебя уже наказал, лишив сердца!
— Зато в отличие от вас он не обидел меня мозгами! — огрызнулся господин Зорин.
— Поэтому ты бы с радостью похоронил нас всех за наш счет, — вздохнул Артем.
— Я бы и себя с удовольствием похоронил за ваш счет! — усмехнулся господин Зорин. — А вообще, давайте оставим, наконец, эту похоронную тему, — продолжал он. — Сейчас принесут горячее. Все-таки у нас праздничный ужин…
— Праздничный ужин? — тут же переспросила Маша.
— По случаю твоего благополучного возвращения и начала работы над нашим новым шоу, — поспешно уточнил господин Зорин.
— А еще по случаю присуждения Маше международной репортерской премии, — сказала Рита. — Нечего притворяться, что тебе об этом неизвестно.
— А ты откуда знаешь? — уязвленно спросил господин Зорин.
— Завтра об этом все будут знать, — уклончиво ответила Рита.
— Ну это еще вилами на воде писано.
— Отнюдь нет. Это уже высекается золотыми буквами на камне, и нам самое время обсудить с нашими спонсорами условия контракта на новое шоу!
Рита подмигнула Маше.
— Время, увы, не самое удачное, — подал голос спонсор. — Нас душат налогами и все такое. Очень трудно будет с долговременными вложениями.
— Зато с присуждением Маше премии ее участие в проекте позволит развернуть шоу с партнерами из Штатов и Европы.
— Это когда еще будет, — сказал господин Зорин, — а пока что мы будем вынуждены сокращать число наших сотрудников.
— Однако будет обидно, — многозначительно проговорила Рита, — если такое грандиозное информационно-развлекательное шоу у нас перехватит другой канал.
— Я, конечно, патриот своего канала, — поддержал ее Артем, — но если…
