— А у вас есть деньги, чтобы построить такое заведение? — спросила Алекс, чувствуя, как накипавшее в ней раздражение сменяется любопытством.
— Я накопила достаточно, чтобы получить необходимые кредиты. Милочка, по этим ступенькам, — она махнула в сторону лестницы, — поднималось столько ковбоев, шоферни, разных чиновников, политиков и студентов, что и не сочтешь. На самом-то деле я могу точно сказать, сколько их было, сколько времени каждый из них провел здесь, чем занимался, что пил, что курил, — все, что пожелаете узнать. Я веду подробнейшую отчетность.
Да, я шлюха, но отнюдь не дура. В нашем деле мало знать, как заставить мужика кончить. Надо знать, как заставить его кончить побыстрее, чтобы тут же заняться следующим. И еще надо знать, как заставить его раскошелиться куда щедрее, чем он рассчитывал.
Она откинулась на спинку стула и погладила кота.
— Да, деньги у меня есть. Но, что гораздо важнее, у меня есть на плечах голова, чтобы сколотить из них целое состояние. Имея отель, я смогу заниматься законным бизнесом. Тогда мне больше не придется, пока я сама того не захочу, ублажать мужиков, которым невтерпеж потрахаться, и выслушивать очередную жалобу на то, что жена его не понимает.
Я живу надеждой, что в один прекрасный день уеду из этого дома, поселюсь в городе, буду ходить с высоко поднятой головой и любому, кому не понравится соседство со мной, смогу сказать: «Пошел ты в задницу». — Она ткнула сигаретой в сторону Алекс. — И я не хочу, чтобы какая-нибудь заводила, вроде вас, явилась откуда ни возьмись и все на хрен сорвала.
Это была целая речь. Помимо воли, Алекс пришла в восхищение, но не испугалась.
— Я всего лишь пытаюсь распутать дело об убийстве.
— Но уж не из любви к закону и порядку, не заливайте. Правительству штата плевать на убийство Седины Гейгер, иначе им занялись бы давным-давно.
— Вы сами только что признали, что это дело требует пересмотра.
Нора Гейл не без изящества пожала плечами.
— С юридической точки зрения — возможно, но с человеческой — едва ли. Послушайтесь, золотце, моего совета. Скажу вам, как сказала бы своей попавшей в переплет девушке. — Она подалась вперед. — Уезжайте. Оставьте все, как есть. Всем от этого будет только лучше, особенно вам.
— Вы знаете, кто убил мою мать, мисс Бертон?
— Нет.
— Вы верите, что ее убил Придурок Бад?
— Тот безобидный идиот? Нет.
— Значит, вы подозреваете кого-то другого. Кого?
— Этого я вам никогда не скажу.
— Даже в суде под присягой?
Нора Гейл качнула великолепной копной белых волос.
— Я не стану свидетельствовать против своих друзей.
— Рида Ламберта, например?
— Рида Ламберта, например. Мы старые приятели.
— Мне говорили.
Хриплый смешок Норы Гейл заставил Алекс поднять голову.
— Вам неприятно слышать, что мы с Ридом, бывало, трахались до потери сознания?
— С какой стати мне это должно быть неприятно? Не сводя глаз с Алекс, Нора Гейл выпустила кверху облачко дыма и загасила окурок в хрустальной пепельнице.
— Вам лучше знать, золотце.
Алекс выпрямилась, пытаясь снова стать строгим прокурором.
— Он был с вами в ту ночь, когда убили мою мать?
— Да, — ответила она без малейшего колебания.
— Где?
— По-моему, в моей машине.
— Трахались до потери сознания?
— А вам-то что?
— Чисто профессиональный интерес, — огрызнулась Алекс. — Я пытаюсь установить алиби Рида Ламберта. Поэтому мне нужно знать, где вы были, что делали, сколько времени были вместе.
— А какая тут связь? Не понимаю.
— Позвольте мне судить об этом. К тому же какая разница, если вы расскажете все еще раз? Вы ведь уже рассказывали об этом следователю, который вас допрашивал.
— Никто меня не допрашивал.
— Что? — изумилась Алекс.
— Никто никогда меня не допрашивал. Думаю, Рид сказал им, что был со мной, и ему поверили.
— Он был с вами всю ночь?
— Я готова присягнуть в суде, что так оно и было. Алекс посмотрела на нее долгим пристальным взглядом.
— А на самом деле?
— Под присягой я сказала бы, что был, — повторила она, в ее глазах светился откровенный вызов.
Это был тупик. Алекс решила бросить попытки пробить лбом стену. От этого у нее разболелась голова.
— Вы хорошо знали мою мать?
— Настолько хорошо, что плакать по ней не стала. Своей резкой прямотой она не уступала Стейси Уоллес. Алекс никак не могла привыкнуть к этой прямолинейности.
— Послушайте, золотце, мне неприятно говорить об этом так резко, но вашу мать я терпеть не могла. Она отлично знала, что и Рид, и Джуниор — оба любят ее. Соблазн был слишком велик.
— Какой соблазн?
— Столкнуть их друг с другом и посмотреть, как далеко можно зайти. После того как убили вашего отца, она снова принялась заигрывать с ними. Рид не спешил простить ее за то, что она вернулась беременной, а Джуниор простил. Он, наверное, решил не упускать свой шанс. В общем, стал ухаживать всерьез.
Его родителям это не понравилось. А уж Стейси Уоллес просто лопалась от злости. Но все шло к тому, что Джуниор в конце концов получит Селину. Он рассказывал всякому встречному и поперечному, что женится на ней, как только окончит школу. Это чертовски льстило вашей бабушке. Она недолюбливала Рида и всегда мечтала видеть своим зятем Джуниора Минтона.
Нора Гейл умолкла, закуривая новую сигарету. Алекс нетерпеливо ждала, в ее груди нарастало напряжение. Когда Нора Гейл раскурила сигарету, Алекс спросила:
— А как Рид отнесся к намечавшейся свадьбе Седины и Джуниора?
— Он все еще злился на Селину, но по-прежнему любил ее, чертовски любил. Потому и пришел ко мне в ту ночь. А Седина отправилась ужинать на ранчо. Рид думал, что Джуниор сделает ей предложение. К утру, считал он, они будут уже помолвлены.
— Но к утру Селина была мертва.
— Именно так, золотце, — невозмутимо сказала Нора Гейл. — И, по-моему, это было лучшим решением для всех.
И, как бы ставя точку в ее ошеломляющем заявлении, прогремел выстрел.
— Боже мой, что это было? — вскочила Алекс.
— Выстрел, полагаю.
Нора Гейл была по-прежнему восхитительно спокойна, но когда знакомый Алекс великан распахнул дверь, Нора была уже на пороге.
— Питер, кто-нибудь пострадал?
— Да, мадам. Ранен один клиент.
— Позвони Риду.
— Слушаюсь, мадам.
Питер наклонился к стоявшему на столе телефону. Нора Гейл вышла из кабинета, за ней следом — Алекс. Широким театральным жестом мадам раздвинула шторы и окинула взором сцену. Со страхом и любопытством Алекс выглянула из-за ее плеча.
Двое мужчин, как поняла Алекс, вышибалы, держали третьего, притиснув его к нарядной стойке бара. Несколько едва одетых молодых женщин испуганно жались к обитой лиловым бархатом мебели. Еще один мужчина лежал на полу. Под ним на восточном, пастельных тонов ковре скопилась лужица крови.
