Я подошла к их столу. Элистер и Джулия потягивали коньяк, а Бетани расправлялась с огромной горой шоколадного суфле.
— Добрый вечер всем, — сказала я.
Элистер встал. Джулия улыбнулась. Бетани мельком взглянула на меня и снова занялась суфле.
— О, прошу вас, не надо вставать, — обратилась я к сенатору. — Я просто подошла, чтобы поздороваться.
— Очень мило с вашей стороны, — прохрипел Элистер. Лицо его покраснело от выпитого. — Думаю, вам не нужно представлять никого из присутствующих?
Конечно, я всех знаю, старый идиот.
— Да, сенатор. Я знакома со всеми.
— Ну, тогда, — сказал сенатор, прочищая горло, — почему бы вам не присесть к нам?
— Да, Кофф, присоединяйся, — сказала Джулия.
— Нет, спасибо. Я не одна, — сказала я, указывая головой в сторону Кулли.
— Тот фотограф? — спросила Джулия, рассматривая Кулли.
— Ага, — ответила я. — Я, по сути дела, переехала к нему. На его шхуну. Она называется «Марлоу».
Похоже, это привлекло внимание Бетани. Она даже перестала жевать.
— Ты имеешь в виду Кулли Харрингтона, сына Пэдди Харрингтона? — спросила она.
— Именно, — ответила я. Я посмотрела на Элистера. Произведет ли на него впечатление имя Пэдди? Не произвело.
— А где сейчас стоит его лодка? Я не видела Кулли в клубе с тех пор, как его бросила Престон, — сказала Бетани.
Я проигнорировала ее упоминание о бывшей жене Кулли.
— «Марлоу» стоит в бухте Джессапа, — сказала я.
— В бухте Джессапа? Элисон, для тебя этот переезд, наверное, стал падением вниз. Ведь ты жила в доме 33 по Вудлэнд Вей.
Откуда Бетани знает мой адрес, удивилась я. Она ни разу не была в Маплбарк. По крайней мере, я ее туда не приглашала.
— Удалось продать дом? — спросила Джулия.
— Еще нет. Но мой брокер говорит, что мы у цели. Она была очень обрадована последним показом, — ответила я, думая о «значительном покупателе» Джулии.
— Отлично, Кофф, — сказала Джулия. — Я тоже рада за вас с Кулли.
— Здорово жить на лодке вдвоем, — промычала Бетани, засовывая в рот большую порцию суфле. Она была не меньшей идиоткой, чем ее отец. Она так же радовалась моей жизни на лодке, как я — ее аппетиту. — Ты этого могла и не знать, Элисон, но отец твоего приятеля давал мне уроки управления яхтой много лет назад. Он научил меня всему, что я знаю о лодках. К несчастью, у этого человека были проблемы со спиртным. Надеюсь, его сын не унаследовал этой вредной привычки. Это может быть опасно для твоего здоровья.
— Не думала, что ты такая заботливая, — ехидно произнесла я. — Но, Бетани, можешь не беспокоиться. Кулли очень опытный моряк. У меня нет с ним проблем.
— Я просто хотела предупредить тебя, — улыбнулась Бетани. Ее невероятно белые зубы были все в шоколаде. — Никогда не знаешь, что может случиться, если вы с ним отправитесь в плавание, что-то не заладится, он запьет с горя. А ты, насколько я знаю, не умеешь управлять лодкой. А, Элисон?
— Нет, но Кулли не пьет, — сказала я.
Бетани снова улыбнулась. Она отложила ложку, прикрыла рот ладонью и громко зевнула. Потом она тронула за руку своего отца.
— Наверное, пора расплатиться, — сказала она Элистеру. — У меня сегодня был тяжелый день.
— Насколько я поняла, меня просят удалиться, — рассмеялась я. Бетани обладала таким чувством такта. — Спокойной ночи всем. — И я направилась в дамскую комнату.
— С кем это ты там разговаривала? — спросил Кулли, когда я вернулась.
— Ты не поверишь, но те трое посетителей — Элистер, Бетани и Джулия.
— И ты подошла поговорить с ними? После всего того, что Бетани тебе сделала?
— Ага. Я хотела показать ей, что мне не так легко причинить боль, — сказала я. — Этого не сможет сделать никто из них.
— Я в этом не уверен, — испуганно проговорил Кулли. — Каждый раз после твоего разговора с Бетани происходит что-то ужасное. Посмотри, что случилось, когда ты рассказала ей про рукопись. Она умудрилась засадить тебя в тюрьму и обвинить в убийстве.
— Знаю, но что она может сделать теперь? И потом, она больше интересовалась своим шоколадным суфле, чем мной.
— Шоколадное суфле? Ммм. А почему мы его не заказали?
— Можем заказать. То, которое ела Бетани, выглядело весьма аппетитно. Я не могла от него глаз отвести. Внутри у него был настоящий шоколад, а снаружи — взбитый крем, и все это было обсыпано сахарной… — Я замолчала.
— Сонни, что такое? — спросил Кулли.
— Я знаю, кто убил Мелани, — выпалила я. В одну секунду, в одно мгновение пелена упала с моих глаз, и я поняла, кто убийца. — Там была сахарная пудра.
— О чем ты говоришь? — спросил Кулли.
— Сахарная пудра. Порошок, который полицейские нашли на письменном столе Мелани, был не кокаином, а сахарной пудрой с примесью корицы.
— Знаю. Ты мне говорила. И какое это имеет отношение к суфле Бетани?
— Бетани свихнулась на сладостях. Она помешана на пончиках с желе, которые продаются в кафетерии издательства. У нее весь стол засыпан пудрой с этих пончиков.
— И ты думаешь, что пудра на столе Бетани та же самая, что и на столе Мелани?
— Да. Я в этом уверена. И, согласись, у Бетани был повод убить Мелани.
— Да, конечно, но зачем ей есть пончики на месте преступления?
— Может быть, она проголодалась. Ты слышал об этих психах, которые испытывают сексуальное возбуждение от совершения убийства? Ну вот. Может, Бетани такой же псих, только после убийства она испытывает голод.
— Господи!
— Если бы я только могла доказать, что сахарная пудра на столе Бетани и та, которую полицейские нашли на столе Мелани, одинаковые…
— А также доказать, что отпечатки пальцев на орудии убийства принадлежат Бетани…
— И что именно Бетани оставила в моем холодильнике тот симпатичный пакетик с кокаином.
— Думаю, мы сможем сделать лабораторный анализ, если достанем ее любимых пончиков, — выдвинул предложение Кулли.
— Сможем, сможем. Но сначала у меня есть план, как достать ее отпечатки пальцев.
— Каким образом?
— Смотри. — Я кивнула в сторону Даун-зов. — Они собираются уходить. Как только они выйдут из дверей, я подойду к их столу и возьму бокал для вина, из которого пила Бетани. Это надо успеть сделать до того, как официант уберет со стола.
— А что ты будешь делать с этим бокалом?
— Потом решу. Но я не собираюсь отдавать его Корзини. Я не доверяю этому сукиному сыну. Он не будет подозревать члена такой семьи, пока не получит очень веских доказательств.
— Ты, скорее всего, права. О, смотри, Сонни. Они уходят.
