— Нехило, — Леона поболтала бутылкой с остатками сока и смяла, отправляя в мусорку одним броском здоровой руки.
Они устроились на широких ступенях с тыльной стороны здания. Леона чуть с ума не сошла от гвалта голосов и чрезмерного воодушевления. Однако Гамельн быстро навел порядок и поручил Леоне надувать маты и мячи. В специально отгороженном помещении, где хранился инвентарь, ее почти никто не трогал. Один дедушка только поцокал: «Косой чисто дева, а взгляд воина!».
— Почему все же она наняла тебя? Да еще и приставила к тем самым пенсионерам. Они ведь те еще любители у телевизоров торчать… Неужели тебя никто не узнал?
Гамельн пожал плечами.
— Напрямую не интересовались, а посудачить старички всегда горазды. Их больше волнует моя личная жизнь, чем мое прошлое. А еще — мистер Тристан.
— Мистер Тристан?
— Второй тренер. Настоящий Аполлон — без одной руки только.
— Как это без руки?
— Работал на заводе. Подвыпил — и попал под пресс. Рука всмятку. Спасти не удалось. С тех пор завязал и вообще изменил взгляд на мир и жизнь. Но что ему только не приписывали. И что он бывший мафиози, и что полевой врач, и что на него напал медведь… Истории одна другой краше.
— Чокнуться можно, — Леона сгорбилась, лениво прикидывая, какие слухи закружатся вокруг ее персоны. Особенно если она станет заявляться регулярно. — Так что насчет мисс Винтер?
— Неужели я настолько впечатлила юную особу, что вы тут обо мне шушукаетесь?
Леона вздрогнула и вывернула шею — Винтер стояла на верхней ступени, будто готовая спрыгнуть с вышки в бассейн. И непременно победить.
На предложение-вопрос Леоны: «Пройтись и поговорить» она сощурилась мягко: «Только без рук и спонтанных признаний». Гамельну все это не слишком нравилось, но Леона не любила тянуть кота за яйца. Была возможность разобраться здесь и сейчас — бери-хватай. Правда, к концу пылкой речи она почувствовала себя маленькой и несмышленой девочкой. Эта женщина тушила одной аурой, одной внутренней уверенностью.
— Боже мой, сколько ревности! — Винтер засмеялась и остановилась, вынимая камушек из кроссовка. — Ты ничем не отличаешься от старичков, Лео. Все проще. Я за Гамельна.
— Что? — Леона застыла как в параличе.
— Моя сестра курирует трудных подростков и сотрудничает с несколькими школами-пансионатами в Европе, поэтому я достаточно насмотрелась на детей с покалеченными судьбами. То, что делал Гамельн, было невероятно и очень круто. Воплощением мечтаний. Как я злилась на полицию и на приговор. Идиоты. Все там, кто отвечает за справедливость, круглые идиоты. Конечно, я его узнала. Он изменился, но я узнала. И без раздумий предложила работу на хороших условиях. Спасибо коллегам, которые вежливо отсылали такого удивительного человека.
— Значит, он вам все-таки симпатичен.
— Не понимаю, откуда у тебя столько комплексов. Почему считаешь, что Гамельн уйдет за первой же юбкой? Это мало того что глупо, так еще и нелогично.
— А вы… А… Я так не считаю.
— Поэтому разговариваешь со мной вместо того, чтобы проводить время с ним? Кстати, у него мешки под глазами. Завари крепкий зеленый чай, остуди, смочи ватные диски и приложи. Похоже, за последние дни он сильно вымотался.
Леона стиснула кулаки, но возразить было нечем. Они успели обойти фитнес-центр кругом и возвращались все к той же лестнице с тыльной стороны. Гамельн снова читал.
— А еще, — Винтер вдруг притянула ее к себе и крепко удержала за ворот, шепча на ухо: — Будь хорошей девочкой, отсоси ему. Сил нет ощущать неснятое напряжение-возбуждение.
Леоне в лицо ударил такой жар, что захотелось окунуться в чан с ледяной водой. Она отскочила в сторону, округлив глаза. Винтер лукаво улыбнулась, и в этой улыбке читалось невысказанное: «При случае я с удовольствием сделаю это за тебя». А потом развернулась и ушла как ни в чем не бывало.
Леона насколько могла успокоила сердце и воображение, прежде чем забралась наверх.
— Старички закончились?
Гамельн оторвался от книги и заложил страницу пальцем. Мимоходом чиркнул взглядом по часам.
— Ты как раз к новому заходу.
— Как кстати, — Леона скривилась. Ей нестерпимо хотелось Гамельна поцеловать, но она сама просрала все возможности. — И надолго это?
— До ночи, львенок. До ночи.
И хоть ты тресни.
* * *
— Ну и где этот чертов клуб? — Леона шарилась по развлекательному кварталу, развернув в телефоне карту, которая нифига не помогала.
Никакого входа с торца она не обнаружила, только помойку, здоровенные постеры и совершенно другое заведение! В обратную сторону картина мало чем отличалась, разве что вместо постеров были экраны. Заколдованный круг, не иначе.
«Если заблудишься, звякни!» — сказала Хлоя и стойко не брала трубку. Леона уже раз сто прокляла себя, что согласилась на встречу. И что упрямо выискивала клуб, тупо мотыляясь туда-сюда по отрезку дороги. Мало ли — проглядела за пестротой. Но нет, даже намека на «потайную дверцу» не наблюдалось. И какого хрена. Все, еще пять минут поисков — и она пойдет к метро. Дома Гамельн и веер вариантов приятного времяпрепровождения.
— Потерялась? — Леона едва не налетела на длинного, очень длинного мужчину с суровым лицом самурая и в шмотках, цена которых кричала за километр внушающими нулями.
— А вам какое дело?
— Может, помочь хочу. Я тут каждую вывеску знаю.
Леона прищурилась, прикидывая, насколько мужику можно доверять. Но за спрос денег не берут, так ведь?
— И клуб «Рахум» знаете?
Мужчина неуловимо напрягся.
— Знаю… А что тебе там надо?
— Друзья пригласили выпуск отметить, — Леона отрыла много раз сдублированное и пересланное сообщение в «Вотсапе». — Выпендриться решили. Лучше бы в старой доброй кафешке столик заказали.
— Тут ты права. «Рахум» — золотой клуб. Золотой и грязный.
— Что вы имеете в виду?
— Не столь важно. Сомневаюсь, что у твоих друзей хватит денег спуститься на нижний уровень. А чем ниже — тем грязнее, — мужчина перекатился с носка на пятку и качнул головой. — Идем. Выпуск дело такое, отпразднуй хорошенько. «Рахум» переехал совсем недавно. Вот и на сайте карту не обновили. Наверное, твоим друзьям смску прислали.
Леоне все меньше и меньше хотелось в это ввязываться, но она сама себя загнала в клетку обстоятельств. Только почему, интересно, ей никто ничего не сообщил? Телефон завибрировал.
— Ну, где ты там, королева прайда? Куда пропала?
— Я?! Я тебе раз пять звонила! И я же просила не называть меня так.
— Ну упс. Здесь шумновато. — На заднем плане действительно гремели музыка и голоса. Голос самой Хлои звучал как-то расслабленно-раскатисто-лениво. — Так скоро ты там?
— Скоро. Не кипишуй.
— Эй-хей! К нам собирается нагрянуть королева прайда!
Тут же поднялся рой улюлюканий, и Леона сбросила вызов. За последний год жизни с Гамельном она отвыкла от подобных сборищ сильнее, чем думала. Голова уже трещала. Раздражение не спадало. Так стоило оно все нервных клеток? Достаточно сказать потом, что была, и поди кто вспомни и проверь.
— Простите! — Леона нагнала ушедшего вперед мужчину. — А как вернуться к метро?
Мужик обернулся — то ли удивленный, то ли излишне понимающий.
— Струхнула?
— Не хочу, — Леона поморщилась. — От одной мысли воротит. Думала, ну свои ж все, посидим-повспоминаем былые деньки. Но, похоже, я тут одна с такими намерениями.
— Даже на пять минут компанию не составишь? Осмотришься хоть. Иногда все оказывается лучше, чем кажется.
— Ключевое здесь «иногда».
Мужчина пожал плечами.
— Я неволить не буду. Поступай как знаешь.
— Спасибо. А куда мне?..
— О, вы только посмотрите, кто к нам пожаловал!
Леона чертыхнулась и поборола позорное желание сбежать. Ей махали Шенна и Рут, которые непонятно как вообще сошлись: более далеких друг от друга людей надо было еще поискать. Шенна красовалась огненно-рыжей шевелюрой и сережками, увесившими все ухо. Вечная болтушка и кокетка, она сменяла парней как перчатки, при этом громко рыдая при расставании. Рут на ее фоне смотрелась мрачной горой, но сверкала из-под челки эффектными зелеными линзами. Молчаливая и непрошибаемая, она почти всегда знала обо всем. А еще — в резонанс образу — жутко боялась пауков.
