– Ты не найдешь здесь ничего особенного.
Одри чувствовала, что Зак с непонятным беспокойством следит за ней.
– Почему же?
Она продолжала листать альбом. Фотографии были старыми и слегка выцвели. На них не было Юнис, но пустые страницы напоминали о ее незримом присутствии. Нашлось несколько детских фотографий Зака. Он нигде не улыбался и смотрел на камеру как на врага. Зато было много снимков Кэтрин. Она улыбалась, принимала естественные, но соблазнительные позы и, казалось, флиртовала с камерой. Одри прикусила губу, рассматривая эти фото, а когда появился снимок Кэт с черноволосой малышкой на руках, ее сердце сильно забилось.
Зак сделал длинный глоток из бутылки, затем снова склонился над огнем, подбросив несколько кленовых поленьев.
– Ты так ничего и не рассказал мне о ней, – заметила Одри.
Зак, отряхивая руки, смотрел, как жадное пламя лижет новую добычу, словно пробуя ее на вкус.
– Здесь нечего рассказывать.
Одри не поверила ему. Что-то в его тоне взволновало ее. Она инстинктивно почувствовала, что Зак хочет, чтобы она отступила, и это лишь подзадорило ее.
– Почему ты так говоришь, Зак? – спросила Одри, глядя ему прямо в глаза. – Что она тебе сделала?
– Кроме того, что обвинила в похищении Ланден?
– Это не могло быть всерьез. Ты был еще подростком. Одри снова взглянула на него, и у нее перехватило дыхание. Глаза Зака потемнели, он сжал зубы. Лицо застыло словно маска. Одного взгляда Одри оказалось достаточно, чтобы понять все. Благодаря интуиции любящей женщины она по выражению лица Зака поняла, что он и Кэтрин – ее мать – были любовниками.
– Нет... – в ужасе прошептала она, качая головой. – Нет, только не это!
Но страшное подозрение не рассеялось. Альбом с семейными фотографиями упал на пол. Он шагнул к ней, но она вскинула руку, словно защищаясь.
– Господи! Ты не мог! Нет!..
– Одри!
– Вы с Кэтрин были любовниками? – Наконец ей удалось выговорить эти страшные слова. Он ничего не сказал, просто закрыл глаза. Его рот сжался в тонкую линию.
– Но она была моей матерью, – прошептала она.
– Я знаю, кем она была, – бросил Зак и схватил со стола свое пиво. – Так вышло.
– Так вышло? – недоверчиво переспросила Одри. – Господи, Зак, ведь она была твоей мачехой!
– А ты можешь оказаться моей единокровной сестрой. Не такая уж приятная мысль, как ты считаешь?
Он отпил из бутылки. Лучше бы он ее ударил! Одри вскочила с дивана.
– Но я не...
Зак толкнул ее, и она упала на диван. Он наклонился к ней так близко, что почти касался ее лица.
– Разве ты здесь не для этого? Разве это не входило в твои планы? Доказать, что ты моя любимая маленькая сестренка?
– Нет, – прошептала Одри, не желая понимать, что он говорит правду.
Она опять вскочила на ноги, но Зак схватил ее за руки.
– Я предупреждал тебя!
– Ты только намекал на что-то. Ты мог бы мне сказать, что ты... ты...
– Что я что? – злобно сказал Зак. – Что я был любовником женщины, которая может оказаться твоей настоящей матерью?
От этих слов Одри стало дурно. Если бы Зак не держал ее за руки, она бы упала.
– И что бы ты сделала? Ты бы отступила? – безжалостно продолжал он. – Не думаю.
Грубо притянув ее к себе, Зак поцеловал ее. Грубо, словно наказывая. Он злился на нее, на себя, на весь мир. Когда он оторвался от ее губ, они оба тяжело дышали.
– Ты это делал… Ты занимался со мной сексом, потому что я похожа на нее?
– Господи, нет! Я всегда хотел вычеркнуть Кэт из своей жизни. Еще до того, как все случилось. Но она не отступала.
– Я не хочу этого слышать.
– Она была очень страстной женщиной, а я – сексуально озабоченным парнем. Я не собираюсь оправдываться. Этого не должно было случиться.
– Значит, Уитт поэтому исключил тебя из завещания? Зак мрачно улыбнулся.
– Это было одной из причин.
– Как же вы помирились? – продолжала допытываться Одри.
– Когда она стала спать с Джейсоном, старик перестал лезть из-за меня на стену. Потом она умерла, и мы заключили своего рода соглашение. Я восстанавливал для него старый отель и получал ранчо.
Его пальцы бессознательно сжимали ее руки.
– Почему, ты думаешь, Кэт покончила с собой? – спросил он. – Из-за меня. Из-за Джейсона. Из-за Ланден и Уитта. Из-за проклятого бремени – быть членом семьи Дэнверс. К чему ты так стремишься.
Одри оттолкнула его.
– Не делай все еще хуже, чем на самом деле, – сердито сказала она. Одри смотрела в его мрачное лицо и не понимала, чего ей хочется больше: ударить его или поцеловать.
– Не думаю, что это возможно, – сказал он и стремительно вышел из комнаты.
Зак решил напиться. Не выпить, а именно напиться до потери сознания, до полного забвения. Он схватил куртку и вышел на улицу. Похолодало, и шел снег. Он решил найти себе женщину, женщину на одну ночь, которая не будет ожидать от него ничего, кроме секса. Может быть, она даже не спросит, как его зовут.
Зак так хлопнул дверью, что стекла в ней зазвенели.
Мэнни, несмотря на холод, сидел в кресле-качалке у порога маленького домика, стоящего у края парковки. Из угла его рта свисала неизменная сигарета. Он слушал транзистор и вырезал что-то из дерева. Мэнни посмотрел на Зака, который шел мимо к своему джипу.
– Уезжаешь?
– Угу.
– Похоже, ты собираешься подраться?
– Для начала.
– Когда вернешься?
– Не знаю. – Зак мотнул головой в сторону дома. – Присмотри за ней, ладно?
– Я пайют, а не тюремщик.
– Просто проследи, чтобы она никуда не уехала.
– Проблемы с женщинами, – сказал Мэнни, не меняя невозмутимого выражения лица, он вдохнул дым и выпустил его из ноздрей, – это проблемы наихудшего сорта.
– Аминь.
Зак забрался в джип, вставил ключи в замок зажигания, завел мотор и умчался. Черт побери, что с ним происходит? Сначала Кэт, а теперь эта женщина, которая похожа на нее, словно живая копия. Любым путем он должен был отделаться от нее и вырваться из этого порочного эротического круга, который душил его.
На следующий день, вечером, они вместе покинули ранчо и не разговаривали всю дорогу до Портленда. Это весьма устраивало Зака. Его голова гудела после вчерашнего продолжительного общения с «Джеком Дэниелсом». В общении с блондинкой, у которой он вызвал большой интерес, он ограничился кивком, и ей пришлось переключиться на более активного парня. Когда Мэнни приехал в город, чтобы забрать его, Зак уже просто тонул в виски. И теперь за это приходилось расплачиваться. И жестоко расплачиваться.
Зак включил радио и под мелодии в стиле кантри размышлял о том, как будут развиваться события, когда они приедут в Портленд. Одри не посвящала его в свои планы, но он подозревал, что она захочет расстаться с ним. И он не мог винить ее в этом: чем скорее они расстанутся, тем лучше будет для них обоих.
