Как же он успел пасть так низко и не заметить этого? Он оказался по уши в дерьме, причем так глубоко, что даже не видел больше, что творилось на поверхности.
Он выбрал свой путь, и для него не было дороги назад. Сначала Доралу казалось, что сжечь за собой мосты — это хорошо. Он сбросил с себя старую жизнь, как змея сбрасывает кожу. С него хватило сполна вечно пьяных, отвратно ведущих себя клиентов, отправляющихся на рыбалку. И его жестокого кредитора. Он отряхнул пыль прежних занятий со своих рук. Он выбыл из числа тех, кто оказывает услуги, и ступил на путь приключений и жестокости. Доралу нравилось, что ему предоставили полномочия наезжать и запугивать, а если надо, и убивать.
Но сейчас, оглядываясь назад, Дорал не мог не признать, что его жизнь в тот период, когда он зарабатывал с помощью своего катера, была куда легче и приятнее. Да, работа была тяжелой, а доход слишком сильно зависел от обстоятельств, на которые Дорал не мог повлиять, и все же он вспоминал те времена с ностальгией и даже хотел в них вернуться.
Но, связавшись с Бухгалтером, он заключил сделку с дьяволом. И понимал, что эта сделка на всю жизнь. Ничего нельзя было изменить. Ведь невозможно же в самом деле повернуть время вспять и все исправить.
Что же до его грандиозной идеи устранить Бухгалтера и возглавить сеть самому — кого он хотел обмануть? Этого не будет никогда. Даже если бы Дорал решился на попытку, он бы все равно не справился и его бы убили.
Он решил не сворачивать с выбранного пути, пока тот не заведет его в тупик.
Но прежде чем он выйдет из игры, будь то через двадцать лет или через двадцать минут, он убьет Ли Кобурна за то, что тот убил Фреда.
Закончив разговор с Дорал ом, Кобурн набрал номер дома Тори на озере, но услышал лишь сообщение на автоответчике.
— Какой сотовый у Тори? — спросил он Хонор, надеясь, что ее подруга не послушала его и вставила аккумулятор в аппарат.
Только теперь Хонор опустила руки, которые все это время прижимала к губам. Губы ее были белыми и еле двигались, когда она чуть слышно произнесла номер.
Но и по сотовому отвечал автоответчик.
— Черт побери!
— Кобурн? Эмили жива? — дрожащим голосом спросила Хонор.
— Если бы они ее убили, им бы не о чем было торговаться.
Ли понимал, как сильно Хонор хочется в это верить. Да и ему самому очень хотелось.
— Он держит Эм заложницей в доме на озере?
— Мне показалось по звукам на фоне разговора, что Дорал в машине.
— Как ты думаешь, Тори… — Хонор не смогла закончить фразу.
Кобурн набрал 911, и когда оператор ответил, дал адрес дома на озере.
— По этому адресу напали на женщину, — сказал он. — Вышлите полицейских и «Скорую». Вы меня поняли?
Он заставил оператора повторить адрес, но когда ему стали задавать вопросы, отсоединился. Хонор била крупная дрожь.
— Они убьют моего ребенка?
Какой бы жестокой ни была правда, Кобурн не решился ей солгать.
— Я не знаю, — честно сказал он.
Из груди Хонор вырвался звук, полный такого отчаяния, что Кобурн, не выдержав, привлек Хонор к себе здоровой рукой и прижался щекой к ее макушке.
— Мы должны позвонить в полицию, Кобурн.
Когда он ничего не ответил, Хонор подняла голову и заглянула ему в лицо.
— Можем и позвонить, — тихо произнес Ли.
— Ты ведь считаешь, что мы не должны этого делать?
— Речь идет о твоем ребенке, Хонор. И решать тебе. Какое бы решение ты ни приняла, я подчинюсь. Но думаю, что, если ты вмешаешь в это дело копов, Бухгалтер узнает обо всем в считаные секунды.
— И Эмили убьют.
Кобурн с неохотой кивнул:
— Скорее всего, Бухгалтер не терпит неповиновения. Если не исполнит угрозу, будет выглядеть слабым. А такой человек, как Бухгалтер, не может себе этого позволить. Я знаю: это не то, что ты хотела бы услышать, но я не стану водить тебя за нос.
Хонор закусила нижнюю губу:
— А офис ФБР?
— Тоже не лучше. И это доказывает смерть ван Аллена.
— То есть мы можем рассчитывать только на себя.
— Я сделаю все, что потребуется, чтобы спасти жизнь Эмили.
— Все, что потребуется… — оба они знали, что это значит. — Ведь такова цена? Они хотят твою жизнь в обмен на жизнь Эм?
— Да, такова цена, — но на этот раз Кобурн не смог произнести эти слова с привычным равнодушием. Похоже, за последние несколько дней он стал по-другому относиться к идее собственной смерти. Она больше не казалась ему одним из возможных результатов, о котором надо подумать, как и о любом другом.
— Я не хочу, чтобы ты умирал, — хриплым голосом произнесла Хонор.
— Может быть, я и не умру. У меня есть кое-что в запасе, чтобы поторговаться.
Кобурн отпустил Хонор, сел за компьютер и снова погрузился в чтение файла с флэшки.
— У нас нет на это времени. — Хонор стояла у него за спиной, заламывая руки. — Где они держат Эмили? Ты слышал, как она плачет?
— Нет.
Хонор протяжно застонала.
— Это хорошо или плохо? Она ведь должна была испугаться. Почему же она не плакала? Как ты думаешь? Что это значит?
— Я стараюсь об этом не думать.
Истерика Хонор была вполне объяснима, но Кобурн старался отвлекать ее как можно дольше, чтобы иметь возможность сосредоточиться на том, что ему необходимо было сделать очень быстро, но при этом не совершив ни единой ошибки. Он открыл веб-браузер Джиллета, зашел на почтовый сервис и ввел пароль, чтобы получить доступ к своей учетной записи. Кобурн послал файл с флэшки в качестве приложения к письму. Затем прервал процесс, быстро выйдя из сервиса, и закрыл браузер, не забыв предварительно очистить историю посещений, чтобы никто не мог понять, по крайней мере в ближайшее время, куда он заходил.
Адрес электронной почты, с которого Кобурн послал сообщение, был закреплен за единственным компьютером, и его можно было открыть с помощью пароля, известного только Кобурну и Гамильтону. О местоположении компьютера также знали только они двое.
Сделав свою работу, он вынул флэшку из разъема, встал и положил руки на плечи Хонор.
— Если бы не я, — сказал он, — ты бы спокойно умерла от старости, так и не поняв значения своей татуировки. Все это не должно было с тобой случиться.
— Ты извиняешься?
— Что-то вроде этого.
— Кобурн, — произнесла Хонор, энергично тряхнув головой, — мне не нужны сейчас извинения.
— Я извиняюсь не за то, что сделал. А за то, о чем попрошу тебя сейчас. Если ты хочешь получить Эмили обратно живой…
— Ты всегда использовал ее как средство давления!
— Потому что это всегда безотказно работало!
— Говори, что надо сделать.
