Не мой подарок

Тот дёргается и даже красноречиво приподнимает бровь, повторяя одними губами собственное имя. Я кусаю губу и неловко шепчу:

— Можно так?

— Можно, Маш. - Поворачивает голову, целуя в плечо.

И сам тут же сдаётся:

— Съездим за таблетками. Только не уходи сегодня, хорошо?

— А завтра?

— И завтра...

— Ну, Андрей... Константинович! Так нельзя же... отпустите меня, пожалуйста.

Он смотрит так, улыбнувшись уголками губ, и в глазах его что-то странное, словно я сокровище редчайшее.

— Нет?

— Так хочется от меня сбежать? Я болею...

— Не дави...те, пожалуйста.

— Ммм, - тянет, - ладно. Но сам отвезу, да?

И я киваю, опять глупо заулыбавшись. А следом встаю, утягивая его "пробовать" ту самую безмолочно-молочную кашу, та оказывается слегка съедобной, но Андрей делает вид, что это безумно вкусно. На четвёртой ложке я сдаюсь и топаю ногой:

— Ну хватит уже!

Он смеётся и убирает ложку в раковину.

— Я потом тебя научу, Маш.

— Я просто... отвлеклась!

Сдаётся:

— Хорошо, малыш, ты просто отвлеклась.

И я зачем-то делаю шаг к нему, вставая сбоку и обнимая так крепко, как только могу. Он достаёт из объятий руку и кладёт ту на мою талию.

— Всё хорошо, Маш. Да?

Тихо соглашаюсь.

— Да...

— Не бойся. Переставай бояться. Мой лимит исчерпан.

— Какой лимит? - Поднимаю к лицу своё.

— Уже обидел, больше не смогу.

И это... мило...

— Я очень злилась, если ты о своей твердолобости!

Он кривит губу в одну сторону, вздохнув.

— Трудно было бороться с таким старым, упрямым дядечкой?

— Очень! - Касаюсь губами его плеча. - Но я не обижалась... вроде. Поехали в аптеку, ладно? Или давай я сама съезжу на такси или схожу... тут недалеко!

Он вздыхает, включая воду в раковине...

— Вместе, Маш. Всё равно Ян ночью вернул машину. Роки с собой ещё возьми, она наверху уже, наверное, изревелась без тебя...

— Ой...

Хмыкает, вымыв и убрав на место ложку. И сердце ёкает, когда слышу его:

— Моя ты милая Ричи...