Исходящее от него тепло окутывает разум невесомой пеленой забвения. Ласковый шёпот приносит в сердце мнимый покой. Очень хочется поставить мир на паузу и просто наслаждаться этим моментом, но… время уходит! Учитывая всё то, что он только что говорит, существует какая-то определённая предыстория его местонахождению здесь. И я бы выяснила. В любой другой раз. Но… да, время уходит.
— Тём, я… — слегка отстраняюсь, встречаясь с ним взглядом.
Я должна сказать!
Или сделать.
Ведь нет иного выбора!
И снова не удаётся. Громкий протяжный автомобильный сигнал позади рушит последнюю возможность излить душу.
Просто времени больше не осталось.
— Ты не одна?
Я вижу в его взгляде озадаченность. Тень сомнений прочно впитывается в омут синего цвета. Мужчина сжимает кулаки, отходя на шаг в сторону. Его силуэт мгновенно вытягивается в напряжении. Даже сквозь плотную чёрную щетину недельной давности заметно, как нервно дёргаются желваки.
— Зачем тогда ты пришла? — глухо проговаривает Артём.
Былое замешательство в одно мгновение преображается в неприкрытую ярость. И мне бы разуверить своего мужчину, объясниться и молить о пощаде за одну только мысль о том, на что почти решилась, но… времени не осталось.
— Он сказал: выбирать, — признаюсь. — Я выбираю.
Не тебя…
— Он?
— Да. Твой брат.
Вряд ли последнее, с моей стороны, звучит достаточно громко. Плевать, услышит ли он меня или нет. Не важно. Холодная сталь рукояти самозарядного ядовитой проволокой впивается и жжёт мою ладонь.
Нужно всего лишь нажать…
Обязательно нужно.
И я…
Не могу.
Не получается.
Хоть убей меня саму…
Тем более, что Артём, при упоминании об Арсении в один миг в лице меняется. Да и оружие тоже, наконец, замечает. Делает выводы быстро. Правильно. И для всей полноты осознания, в отличие от той же меня, ему требуется не так уж и много времени. Неудивительно, что мигом бесится, я едва успеваю уцепиться за его локоть и буквально повиснуть на нём, когда он разворачивается и собирается добраться до машины, на которой я сюда приехала.
— Стой! — буквально умоляю. — Нельзя! Стой! Не ходи туда!
Едва ли это достаточно внятный аргумент. Но срабатывает. Мужчина замирает, хмурится, вглядывается в моё лицо.
— Что взамен?
Единственное, что спрашивает.
— Мой сын.
Мой голос дрожит, как и руки. Всегда ненавидела стрелять. Даже во время занятий на учебном полигоне, и то, кроме чувства отвращения, ничего не вызывало у меня попадание точно в цель.
Теперь же…
Мой выбор не я сама привожу в исполнение. Оказывается, нажать на курок даже в такой ситуации совсем не сложно, если за тебя это делает другой. Добровольно. Направив в себя. Вместе с тихим:
— Не твоя вина, Жень. Моя. Во всём. Запомни. Не забывай.
Два оглушительных выстрела растворяются в шуме сентябрьской непогоды на окраине города, а я закрываю глаза, потому что не могу смотреть на то, что натворила. Иначе сойду с ума. Нельзя. По крайней мере, не тогда, когда рядом с Матвеем та белокурая дрянь.
Просто дышать…
Дышу. И так и стою ещё какое-то время, слыша, как удары в моей грудной клетке затмевают собой окружающее пространство. Сосредотачиваюсь на нём. Думать о чём-либо ещё в данный момент всё равно, что подписать смертный приговор и себе. Наверное, именно поэтому не сразу понимаю, что серебристый седан, ранее стоявший в стороне, успевает подъехать совсем близко. И только когда чужие сильные руки насильно усаживают в салон, а ненавистный голос подводит краткий итог произошедшему, я пытаюсь вернуться в реальность. Жестокую. Как и мы все, кто в ней находимся.
— Умница. Теперь можем ехать. Ты ведь к сыну хотела? Уверен, он будет рад узнать, что мама решила вернуться… — ничего не выражающим тоном озвучивает Арсений.
«Точно больной!» — мелькает в моих мыслях.
Но вслух я обозначаю совсем другое:
— Домой? — переспрашиваю в неверии.
Он ведь не шутит?!
— Домой, моя королева. Домой, — охотно кивает мужчина. — Не думала же ты, что я буду тебя вечно в том подвале держать? Да и наш новый секрет я думаю поможет тебе сохранить благоразумие, даже если я тебя отпущу от себя совсем на чуть-чуть.
Должно быть, мой взгляд выглядит слишком ошалелым, когда я смотрю на мужчину, до сих пор не веря в сказанное им, потому что Арсений мрачнеет в одно мгновение и останавливает машину.
— Ты просто ещё не поняла, Жень, — мягко, будто обращается к маленькому ребёнку, проговаривает он, обхватывая моё лицо обеими ладонями. — То, что ты только что сделала, квалифицируется как умышленное убийство. И теперь ты либо по своей воле со мной останешься, а я сделаю всё, чтобы это тебя не коснулось, либо в тюрьму сядешь. Надолго. Твой муж, как бы сильно ни был к тебе привязан, ничем не сможет помочь. Да и вообще, насколько я знаю, недолго ему осталось, так что, даже если бы и захотел, всё равно… — нежно улыбается мне, вместо того, чтобы договорить.
