Секретарша посмотрела на меня с лёгким недоумением.
– То же, что и тебе. Что это приказ генерального. Он ведь первым визу поставил.
Я почувствовала, как из глубин моей души поднимается холодная ярость. Теперь я начинала понимать, что происходит.
– Это Сергей Борисович заполнил документы за редакцию детской литературы? – дождавшись кивка Кати, я продолжила: – А потом дал их тебе и попросил в течение нескольких часов быстро подписать по всем инстанциям, верно? И, конечно, Зотову и Громова нужно было оставить напоследок?
Катя вновь кивнула.
– Значит, так, – я сунула документы в её руку, – передай Сергею Борисовичу, что я ничего подписывать не буду. Так как Максим Петрович ставит свою визу только после моей, он тоже ничего не подпишет. Всё.
Только я хотела сесть, как Катя вдруг выдала шедевральную мысль:
– Но Наташа! Это ведь приказ!
Краем глаза я увидела, как ухмыльнулась Светочка – она, несомненно, уже обо всём догадалась. А ещё она наверняка поняла, что зря Катя сказала это волшебное слово…
– ПРИКАЗ?! – зашипела я. – С каких это пор «Радуга» стала личной резиденцией Сергея Борисовича?! Я не знаю, кто этот автор и с чего вдруг наш генеральный решил издать какой-то сборник стихов с эпичным названием «Магия любви», но ты вообще представляешь, что с нами сделает Рашидов, если это когда-нибудь выйдет в свет?! А срок выхода Королёв поставил – через два месяца книга должна быть в книжных магазинах! Два месяца! Это значит, что через три недели оригинал-макет должен отправиться в типографию. За чей счёт этот банкет?!
Я отвернулась и вздохнула. Катя и Светочка молчали. Как ни странно, но Громов на мои крики не явился. Только сейчас я вспомнила, что он ушёл на обед.
– Я, конечно, могу и подписать бумаги, – усмехнулась я своим невесёлым мыслям. – Это ведь не моё издательство, я с него прибыли не получаю. Но… ты понимаешь, что будет, Катя? Нет? Я расскажу. Как только мы выполним приказ Королёва и это чудо выйдет в свет, сюда явится Рашидов. Ты хоть раз видела его в гневе? Знаешь, что он с нами сделает? О, нет, он не будет разбираться, по чьей вине вышел сей опус. Рашидов просто… – я вздохнула. Один раз в своей жизни я присутствовала на разборках нашего непосредственного владельца – Эльмира Рашидова – и Ломова… Тот день до сих пор мне иногда в кошмарах снится. Я ведь тогда реально испугалась, что он нас просто убьёт. Не убил. Но… морально изнасиловал. – Рашидов просто порежет нас всех на кусочки и сожрет, даже не запивая. Королёва он, конечно, не тронет, их слишком многое связывает, да и Сергей Борисович всегда отмажется, если что. А вот всех остальных, кто подписал эти документы, ждёт страшная и мучительная смерть.
Я обернулась и посмотрела на Катю, застывшую посреди нашего кабинета, как памятник самой себе.
– Так что передай, пожалуйста, Сергею Борисовичу, что я ничего не подпишу. Пусть он лучше меня уволит. Один раз я уже встречалась с Рашидовым лицом к лицу – больше не хочу. Если у Королёва получится уговорить Громова подписать документы… тогда пожалуйста – пусть запускают проект. Но я не буду за это отвечать!!!
После моего последнего рявка (иными словами я его не могу назвать) Катю из комнаты как ветром сдуло.
Светочка задумчиво посмотрела на меня, поставила на стол чашку с недопитым чаем и произнесла:
– Слушай, Зотова… А ты ведь никогда не рассказывала, что у вас там с Рашидовым случилось.
Я криво ухмыльнулась.
– И не расскажу. Я после того дня месяц в себя приходила. Так что извини – эту тайну я унесу с собой в могилу.
– Ну ладно, – Светочка пожала плечами. – Есть темы и поинтереснее, чем Эльмир Рашидов.
Поморщившись, я опять погрузилась в работу. Но навязчивые воспоминания всё лезли в голову, не давая сосредоточиться…
В тот день исполнилось четыре месяца с начала моей работы в «Радуге». Я была в прекрасном настроении, сдав в институте важную промежуточную контрольную на «отлично». Ломов вызвал меня к себе для обсуждения какого-то проекта, и я побежала к нему с улыбкой на лице. Светочки в тот день не было, она отпросилась для похода к врачу.
Минут через пятнадцать после начала нашего с Ломовым маленького совещания в комнату вдруг вошёл человек. Просто вошёл, не постучавшись. Открыл дверь – и вот, он здесь. Я ожидала, что Михаил Юрьевич сейчас что-нибудь скажет этому нахалу, однако главный редактор не сделал ничего подобного. Он вдруг подскочил, слегка побледнел и протянул руку вошедшему.
– Эльмир, очень рад тебя видеть…
Тут я догадалась, кто вошёл в кабинет. Эльмир Рашидов, наш непосредственный владелец, человек, из чьего кармана я получала свою зарплату. И, взглянув на него один раз, я внутренне похолодела.
Это был не человек – ходячая сталь. Или автомат Калашникова. Или… не знаю! Но при одном взгляде на него я поняла: смертельно опасен, рекомендуется вести себя очень осторожно, потому что он ничего не прощает. Никогда!
Большой рост, плавные движения, мускулистое, но немного худощавое телосложение, темные волосы с лёгкой проседью и огромные тёмно-карие, почти чёрные, глаза – не глаза, а черные дыры, от которых веяло смертельным холодом – вот что я увидела, взглянув на Рашидова впервые…
