Притворись, что любишь

Кира не улыбнулась.

— Мне было так безумно страшно! — снова заговорила она. — Когда Рыков начал стрелять, я была уверена, что он тебя убьет... А когда вырубился свет, я вообще от страха чуть сознание не потеряла! Не знала, ты бьешь или тебя. Эти ужасные звуки ударов…

— Иди ко мне, моя хорошая, — он потянулся к ней и посадил к себе на колени. — Всё позади. Ты всё забудешь.

Кира обняла его и уткнулась носом в его плечо.

— Я никогда не видела тебя таким. Ты такой смелый!

Кирилл расплылся в довольной улыбке — все-таки оценила его героизм, волновалась за него. Приятно. А еще приятнее держать ее на коленях, обнимать, целовать кудрявую макушку.

— Кстати, а что там? — она указала рукой на привезенный Кириллом из Краснодара пакет, что по-прежнему лежал на столешнице.

— Достань и узнаешь, — усмехнулся он, выпуская ее из рук.

Жена посмотрела на него с любопытством и тут же вскочила. Взяла пакет и устроилась рядом.

— Ого! — удивилась она. — Моя шкатулка с драгоценностями!

Кира в восхищении открыла ее и стала вынимать содержимое.

— Мамина цепочка, мои сережки… Да тут всё! — воскликнула она. — Скажи, а зачем ты хранил мои драгоценности?

Кирилл посмотрел на нее пристально и ответил:

— Золотко, я сохранил не только твои драгоценности, но вообще всё.

— Как всё? — еще больше удивилась она. — И одежду, и книжки?

— Совсем всё, даже Дашины карандаши!

— То есть ты два года хранил наши вещи? Но зачем? — спросила она, нахмурившись.

Он смерил ее недоуменным взглядом.

— А как иначе? Вещи — это всё, что от вас осталось! Избавился бы от них, и вообще не сохранилось бы никаких следов, что у меня была семья. Как я мог избавиться от вещей, Кир? Отец, конечно, настоял, чтобы всё сложили на чердаке. Иначе всё бы осталось в ваших комнатах. Но я и туда, признаться, частенько наведывался. Я безумно по вам скучал. Дашка моя дочь, я ее очень люблю, но без тебя, Кира, меня словно вообще и не было. Эй, ты чего?

Пока он говорил, глаза жены краснели и влажнели, губы начали подрагивать. Вскоре по щекам заструились крупные слезы.

— Прости меня, — сквозь рев забубнила она. — Я не знала… До меня, кажется, только сейчас дошло, что же я натворила!

— Я давно тебя простил. Не будем об этом.

Он попытался привлечь ее к себе, но Кира его удержала.

— Это что же получается... Ты меня правда любишь?

Кирилл опешил. От резкой вспышки гнева даже левый глаз задергался.

— Девочка моя, я ради тебя сегодня под пули полез, а ты сомневаешься в моих чувствах?!

— Но как же, ты же мужчина. В твоей природе заложено защищать женщин… — проговорила она неуверенно.

— Нет, золотко, — покачал он головой. — Ради любой другой я бы на такое никогда не пошел. Это для тебя эксклюзивчик!

Кира растерянно замолчала и стала перебирать разложенные на столе украшения.

— Это не мое! — воскликнула она, взяв в руки увесистое кольцо с крупным сапфиром.

Кирилл забрал у нее кольцо и надел на ее безымянный палец.

— Твое, просто подарить не успел, — и замолчал.

— А зачем тогда привез документы на развод? — спросила она, указав на оставленную в пакете папку.

Он усмехнулся.

— Это не документы на развод, — потом достал папку и показал Кире содержимое. — Это дарственная на «Пальмиру». Я не хотел, чтобы ты думала, что я буду давить на тебя работой. Подпиши, и фирма твоя.

Кира вытерла мокрые щеки и спросила со всей серьезностью:

— Зачем мне какая-то «Пальмира», когда у меня богатый муж?

Богатый муж смерил ее долгим, оценивающим взглядом. Затем спросил с вызовом:

— Ты ко мне вернешься?

— Естественно, вернусь! — ответила она не задумываясь.

— И любить будешь? — прищурился Кирилл.

— Буду! — совершенно серьезно заявила она.

Он тут же сгреб ее в охапку и снова усадил к себе на колени, обнял покрепче и стал шептать на ухо:

— Милая, я так рад! Ты не представляешь, как я мечтал услышать от тебя эти слова! Я много напортачил в прошлом, знаю. Не ценил тебя, вечно злился, диктовал, что тебе можно, а что нельзя. Я вообще ужасный собственник и командир, но я буду с этим бороться…

— Да командуй ты, сколько хочешь, — перебила его Кира. — Я давно к этому привыкла. Только не изменяй больше! К этому не привыкну никогда.