Третья глава
Оставлять разломанную машину неизвестно где это не самое лучшее решение. Но и в таком виде сейчас общаться с близкими мне тоже нельзя. Позвонила младшей девочке, моей красавице, моей кровиночке, моей Олюшке и, сославшись на обстоятельства, попросила не ждать меня и идти на тренировку одной.
Я определилась, куда меня занесло, и вызвала эвакуатор. Обещали подъехать через пару часов. Прождала я все три. За это время немного пришла в себя и взяла себя в руки. Относительно.
Оттого, что я истерю, мир вокруг меня не изменится. Ничего не поменяется, и время назад не отыграешь. И зачем я только поднялась в этот кабинет? Зачем вообще попёрлась в этот сервис? Зачем я увидела всю эту пошлость? Может лучше бы мне и не знать ничего?
Но как выбросить из памяти увиденную картину? Как забыть?
Нужно как-то жить дальше. Как?
Я дошла до магазина, чтобы купить воды и, оказалось, что моя семейная карточка, куда муж перечислял деньги на хозяйство, заблокирована. Ничего себе! Похоже, я совсем не знаю своего мужа. Прожила двадцать лет с незнакомцем. Мой Серёжа никогда не был жадным. Или это только к родным? А я теперь ему чужая?
Я не могу об этом всем думать сейчас! Не посреди магазина в двух часах от дома. Я обдумаю всё позднее. Не сейчас.
Когда, наконец-то, приехал эвакуатор, я поняла, что наличных денег мне хватит только на транспортировку машины. Заплатить за стоянку я уже не смогу. Поэтому, не придумав ничего лучше, я попросила отвезти мою поломашку на сервис мужа.
Добравшись на такси раньше, чем привезли мою машину, я уже почти выбралась из авто, когда заметила Наташу. Подругу моей дочери по университету. Любовницу моего мужа.
Она стояла рядом с молодым механиком и заливисто смеялась. Затем, поцеловав его, пошла виляющей развязной походкой к новому кроссоверу. Мицубан вроде. Не видно точно. Лихо стартанув с места, подняв пыль, она укатила с места моего позора. Интересно. А где же «старенькая Нива»? Ведь именно для её ремонта моя дочь познакомила свою подругу с отцом.
Это сколько длится их роман? В ноябре Ира привела эту змею. Сейчас апрель. Полгода?
Стыд то какой! Все ведь в курсе вокруг. Мерзость какая!
Я с каменным лицом предупредила мастеров о поломке моей машины и пошла пешком к метро. Было прохладно. Свежий апрельский ветер пах распустившимися почками и влажной землёй, продувая меня насквозь. Пока я добралась до метро, то продрогла до костей в домашней футболке и лёгкой старой курточке.
Вспомнилось, как мне Сергей выговаривал, пару месяцев назад, что у него нет денег на наши обновки каждый год. Я ещё удивилась, вроде как его дела пошли в гору, и был открыт новый автосервис недавно. А он рассказывал, что появились и большие траты. Конечно. Теперь всё понятно. Траты действительно появились. Большие.
Уже заходила в метро, когда позвонил отец и попросил зайти. Мама хотела, чтобы он принёс ей в больницу какие-то вещи, а он не может их найти в квартире.
Отец был потерянным и резко постаревшим. Как-то я за суетою дней раньше не замечала, как он уже сдал. Совсем старик. Он суетливо открывал и закрывал ящики комода и повторял, и повторял список вещей.
- Пап! Перестань суетиться. Сейчас всё найдём и сложим в сумку, - проговорила я, обнимая его и клюнув в небритую щеку.
- Спасибо, что приехала. Как она там? – Он отстранился и посмотрел на меня воспалёнными глазами.
Я растерялась. Совсем забыла, что в больницу я отвезла маму только сегодня! Что прошло только полдня. Как полжизни.
- Пап! Давай так. Ты мне отдаёшь свой список, и я быстро всё собираю. А ты иди и приведи себя в порядок. Что это ты небрит? Ты ел сегодня? Сейчас что-нибудь приготовим и поедим. А затем, ты красивый, бритый, сытый и спокойный поедешь и сам отвезёшь маме передачку. Заодно, и поговорите и ты успокоешься. Не хватало ещё, чтобы ты довёл себя до больнички. – Сказала я ему скороговоркой, раздеваясь и проходя в квартиру
