Бонус
Наде снилось что-то очень приятное и нежное. Сон был настолько хорошим, что ей не хотелось просыпаться. Однако, несмотря на положительные эмоции, Виноградовой было некомфортно. Будто чего-то не хватало. Или кого-то.
Сладко зевнув, она раскрыла глаза и осмотрела спальню. Новогодние огоньки, весело мигающие на окне, давали возможность ей видеть обстановку в комнате даже глубокой ночью. Они с Кириллом купили более просторную, двухкомнатную квартиру, после того, как стали парой. Официально они не были расписаны, но Надежда в уме Кира называла только так — муж. Вот из-за него она и проснулась, вернее, из-за его отсутствия.
Нахмурившись, Надя откинула одеяло, в которое была заботливо укутана с головы до ног, и осторожно встала с кровати. Тихо ступая босыми ногами по полу, она покинула спальню и заглянула в гостиную, где собственно и обнаружился ее пропавший мужчина.
Огромная пушистая ель щедро украшенная разноцветными игрушками и яркой мишурой стояла посреди комнаты. Под ней разместилась куча подарков в коробках и подарочных пакетах. Этот новый год они будут встречать только вдвоем. Ее родители приглашали их к себе, но Кир и Надя решили, что им нужно воспользоваться последними возможностями насладиться друг другом. Скоро на свет появится их совместное маленькое творение, и оба родителя будут поглощены заботой о новом человечке. Уже сейчас Надежда видела, что Кирилл станет прекрасным отцом, хоть и слегка помешанным на безопасности своих детей. Она сильно сомневалась в том, что они остановятся на одном отпрыске. Эти месяцы он буквально не отходил от нее и стремился избавить от любых неудобств, иногда это стремление переходило в паранойю. Глядя на его трепетное отношение к будущему статусу отца семейства, Надежда приходила в ужас от того, что хотела скрыть от него свою беременность. Она могла лишить его этой радости, а своего ребенка — замечательного отца. Конечно, Аня убедила ее рассказать ему о появлении на свет их ребенка, а Кирилл не стал ждать и приехал к ней в Петербург, ломая все изначальные планы, но Надя просто не могла понять, как могла себя вести настолько глупо и недальновидно. Судьба даровала им обоим второй шанс обрести счастье, и она чуть было не упустила его.
Ее персональное счастье сидело в кресле и неотрывно глядело в окно, наблюдая за хаотичным танцем белых снежинок. Он глубоко задумался и даже не заметил, что Надя появилась в комнате. Вертикальная складка на лбу и неподвижная поза сказали многое, но взгляд… Его взгляд был направлен в прошлое, трагичное прошлое. Ему не нужно было объяснять или рассказывать, Надя итак поняла, что его мысли поглощены давней утратой и сожалениями. Терять близких всегда тяжело, но гораздо хуже хоронить собственных детей. Ни одни родители не должны этого делать. Виноградова безотчетным движением обняла свой округлившийся живот. Она всегда сострадала утрате любимого, понимала, что это тяжело. И все же… полностью понять уровень его боли не могла, потому никогда не испытывала ее. И Надежда верила, что никогда не испытает, ведь сам Кирилл сделает всё, чтобы защитить их детей. Надя тихо вздохнула и направилась к нему, хотя и понимала, что Кир хотел уединения. Она не могла его просто оставить в таком состоянии.
Он не видел Надю до того момента, пока ее отражение не появилось в оконном стекле. Вздрогнул. Поднял на любимую уставшие глаза.
— Надя, — хриплый измученный голос, — прости, я разбудил тебя…
— Меня разбудило твое отсутствие, — мягко исправила она. Ее сердце разрывалось от осознания того, что она ничем не могла ему помочь. Надя аккуратно залезла к нему колени и крепко обняла. — О чём думаешь?
— О Паше, — последовал предсказуемый ответ. Надежда должна была догадаться, что главный семейный праздник года всколыхнет горько-сладкие воспоминания. — Я все пытаюсь представить, каким бы он вырос, но не могу…
Его голос прервался. Кирилл не плакал, но это как раз еще сильнее беспокоило Надежду. Он все держал в себе, старался не тревожить ее своими переживаниями. Был сильным, как и полагается мужу, но она очень боялась за него. Надя безумно любила его, и боль Кирилла автоматически становилась ее болью.
— Для тебя он навсегда останется твоим маленьким любимым мальчиком, — выдохнула она ему в щеку и уткнулась лицом в шею Кирилла. — Знаешь, что не говорили бы атеисты и всякие профессоры, отрицающие саму возможность существования Бога, я в него верю. И верю в то, что Паша сейчас в лучшем месте вместе с твоими родителями и счастлив, как и полагается невинной детской душе. Просто нам, живущим на грешной земле, это трудно понять и принять.
Кирилл настолько крепко обнял ее, что Наде стало трудно дышать, но она и ничем не выдала своего неудобства. Просто гладила его по волосам, пытаясь забрать хоть капельку его тоски и грусти.
— Я ведь тоже атеист, — выдохнул он ей в волосы. — Вернее, был им, пока ты не вернулась в мою жизнь.
Простые слова, сказанные тихим шепотом, но пробирающие до самых костей и забирающие с языка любые зародившиеся слова. Что можно сказать после такого признания? Надя при всем желании не смогла описать все те эмоции, что взорвались в ней после его признания.
— Я люблю тебя, — это единственное что пришло ей в голову. — Я так сильно люблю тебя!
Так они просидели несколько минут, не говоря ни слова, но отчаянно прижимаясь друг другу, даря тепло и любовь. И пусть боль утраты и тоска никуда не делись, но Кирилл впервые за долгое время был не один. У него была Надежда. Маленькая и хрупкая женщина с большим сердцем научила его заново жить и бороться. Вернула веру в себя. Благодаря ей он смотрел в будущее с оптимизмом, а с не циничным равнодушием.
Паша и Настя навсегда останутся в его сердце. Он через всю свою жизнь пронесет память о них. Кирилл со временем научится вспоминать о них не со слезами на глазах, а с радостью и легким сожалением о не свершившемся счастье. Он верил в это.
— Пойдем спать, родная, — Кир нежно поцеловал Надю в висок. Он знал, что она ни за что не оставил его одного, а ей нужно отдыхать. — Перед главным праздником года нужно выспаться.
Надя доверчиво прижалась к нему, когда он, аккуратно держа драгоценную ношу, встал с кресла и направился в их спальню. И перед тем как провалиться в глубокий сон, Надежда отчетливо услышала нежное признание в любви. До утра она спала крепко и больше не просыпалась, потому что ее ни на минуту не отпускали любимые руки.
Конец
