– Да.
– Что да?
– Ты вопрос задал, я на него ответила, – видимо, алкогольное зло в организме Медведева не дремлет, иначе как объяснить то, что он забыл собственный вопрос про идиота? – Ай! – ну вот теперь, судя по тому, как он потянул мои волосы, вспомнил.
– Сиди смирно и не рыпайся. Я сейчас приду. Не вставать, – зачем-то повторяет Миша у двери.
В принципе, я настолько расслаблена после копошения в голове, что вообще не хочу никуда двигаться, не говоря уже о том, чтобы встать. Однако, спустя пару минут Миша возвращается в комнату с пакетом в руках. Протягивает мне руку. Нехотя поднимаюсь с пола и Медведев тут же что-то снова проделывает с моими волосами. Подводит к комоду и достает из пакета маленькое зеркало.
– Смотри.
Не знаю, что ожидала увидеть в отражении. Наверное, мои глаза вылезли на лоб от удивления. Как мужчина мог заплести столь профессионально рыбий хвост?! Что за бред?
– Так не пойдет.
– Что не так?
– Ты не мог после моих объяснений заплести такую косу. Физически не мог! Я очень долго училась делать ее самой себе. Да, другому сделать такое проще, чем себе, но не с первого раза. Значит, ты это уже делал! Это нечестно.
– То есть, по-твоему, я на досуге косы плету?
– Нет, но…
– Так тяжело признать, что я выиграл? Желание с тебя я потребую позже, не волнуйся.
– Я люблю, чтобы все было четко. И если уж за что-то браться, то это надо делать хорошо. Я посмотрю видео и только после этого сварю суп, – четко и уверенно по слогам произношу я. – Я не такая одаренная как ты.
– Пока ты его сваришь, я поседею. Ладно, пожалеем ноги бедняжки курицы. Пообедаем где-нибудь. Одевайся. Колготки в пакете.
– Хм… это твои колготки?
– То есть я, по-твоему, ношу колготки?
– Только когда холодно. У тебя не очень хороший вкус, Миша.
– Пойду позвоню твоему жениху, пусть тебя наконец заберет. Без колготок.
– Ну колготки, так колготки.
Перевожу взгляд на заинтересованную кошку, как только Медведев покидает мою комнату.
– Написай ему в ботинки, Сонечка. Разрешаю. Можешь сверху и накакать.
***
Стоило только выйти на улицу, как я поняла, что колготки прям то, что надо. Какая разница, страшные они или нет?
– А нам далеко? – облегченно выдохнула, стоило зайти в вагон метро.
– На все полчаса. Но сначала зайдем поесть. Садись, – подталкивает меня к единственному свободному месту.
– Я с тобой хочу. Постоять в смысле.
Поймала себя на мысли, что действительно хочу стоять рядом с ним. Бред какой-то.
– Миш? – аккуратно стягиваю шапку, боясь разрушить рыбий хвост.
– Да, вылазка небезопасная, но что-то мне подсказывает, что при желании уже можно было прошерстить все камеры и найти, где ты вышла. А значит, либо твоему жениху похрен, либо у него свои цели. В любом случае, этим временем надо воспользоваться.
– Ясно, но я не это хотела спросить.
– А что?
– А почему ты напился?
– Наверное, дурные гены во мне просыпаются. Алкашей много было в родне.
– Шутишь?
– Нет. А тебе-то что? Нам с тобой детей не рожать.
Кажется, начинает трезветь. Грубиян. Замолкаю до самого кафе. Аппетит у Медведева что надо. Суп, жаркое и напиток. Я же кроме кофе ничего не взяла. Аппетит пропал, как только вернулся грубый Медведев.
Медленно пью кофе, смотря на экран телевизора. Невольно сжимаюсь, смотря на то, с какой горки съехал лыжник. Одновременно восхищает, но пугает. Слишком крутой склон.
– Хочешь?
– Что?
– На лыжах покататься.
– Нет. Хотелось бы на ватрушках с горы, а на лыжах нет. Мне кажется, у меня не получится совладать с ногами. Но мне не светит спуститься на ватрушке даже с малюсенькой горки при полном обмундировании. Мой средний брат так умер. Неудачно скатился с горки, – зачем-то поясняю я.
– Боишься повторений?
– Нет. Я верю в судьбу. Ну, то есть в то, что человеку предназначено с рождения, то и будет, как бы это ни звалось. Если мне суждено умереть, как и моим братьям и сестре так рано, то как бы я этого не оттягивала, все равно итог будет один. Неделей раньше, неделей позже – сути не меняет.
– Сестре? У тебя же было два брата.
– О сестре просто мало кто знал, она очень мало прожила. Месяц всего. Родилась почти сразу после того, как умер старший брат. Мама специально забеременела, чтобы ребенок стал донором для Артема, – зачем я снова говорю это Мише? Это же семейное. Личное. Резко замолчала и перевела взгляд на Медведева. Но, с другой стороны, я же не навязываюсь, ему интересно, судя по выражению лица.
– Донором?
– Ну, чтобы костный мозг пересадили. У него же рак крови был. Не успели. На самом деле, родились двойняшки. Кроме сестры был как раз и средний брат. Ну а с ним ты уже знаешь, что произошло потом.
– А с сестрой-то что?
– Синдром внезапной детской смерти.
– Это что такое?
– Ребенок умирает от остановки дыхания во сне. Это, в общем, что-то неясное.
– Неясное? Твою ма…, – договорить Миша не успел. Сам замолчал на полуслове. Удивительно, но я знаю, что он хотел сказать.
– Я знаю, что было с моей мамой. Но не надо сюда приплетать сестру. Ее смерть была ненасильственной. Я это точно знаю.
– Я вообще удивлен, что тебя посвятили во все это.
– Никто меня не посвящал. Я просто люблю… подслушивать. И вообще, я не люблю эти темы.
– Было бы странно, если бы ты их любила. Извини. Давай закажем тебе что-нибудь сладкое?
– Зачем?
– Оно, как известно, поднимает настроение.
– У меня все нормально с настроением. Не переживай. Это же не вчера случилось. Ну так, куда ты меня поведешь?
– Через пять минут узнаешь, – вполне дружелюбно произнес Миша, подмигнув мне.
«Лабиринт страха» – именно так выглядит надпись на окне заведения, возле которого еще и очередь. Да уж, Миша – крайне романтичный человек. Хотя, о чем я? Это же не свидание.
