– Предки тебя ни за что не отпустят, – смеется Райчел.
– Вообще-то, в Гарварде даже поощряют студентов проводить первый год за границей, чтобы посмотреть мир. Вот увидишь, родители решат, что это отличная идея.
– Тогда давай и будем путешествовать не одно только лето, а целый год. Весь мир объедем. Когда еще у нас будет целый год свободный?
– Верно. Перепишу. – Я достаю из сумки желтый листок в линейку, зачеркиваю «на все лето» и пишу сверху «на целый год».
– Дай-ка поглядеть, – просит Райчел и протягивает руку.
Я встаю, сажусь с ней рядом на кровать и протягиваю ей листок.
Райчел читает вслух:
– «Полетать на воздушном шаре. Помочь кому-то, кто не хочет, чтобы ему помогали». – Она поднимает на меня глаза и улыбается. – Мне нравится. – Молчит, потом говорит: – О, знаю! Давай еще вот что сделаем. – Берет ручку и пишет: «Помочь детям вспомнить, что они дети, даже если у них в жизни все паршиво».
У меня сжимается сердце… но это хорошее чувство.
А Райчел снова читает вслух:
– «Влюбиться». – И приписывает в скобках: «В Кэла». Добавляет еще один пункт: «Потерять девственность с Кэлом».
– Райчел! Это же список того, что мы должны сделать вместе!
– Я тут тоже скобки поставлю. А ты можешь влюбляться и терять девственность, с кем захочешь.
– Ну вот еще не хватало. – Одна мысль о том, чтобы заинтересоваться парнем, не говоря уж о том, чтобы влюбиться, кажется мне невероятной. Почти все молодые люди, которых я знаю, меня бесят… кроме Кэла. Хотя с ним я больше и не разговариваю. К тому же я не могу обидеть Райчел – она ведь моя лучшая подруга. Я даже обещала ей давным-давно, что никогда и ни за что так не сделаю.
– Дай посмотреть. – Я забираю у нее листок. – «Скатиться кубарем с холма»? Серьезно?
– А когда ты последний раз скатывалась с холма? – спрашивает она.
– Никогда, – тихо говорю я.
– Вот именно.
Я пишу: «Заново пережить самый лучший день в своей жизни».
– И какой же это день? – спрашивает Райчел.
Я улыбаюсь:
– Пока не знаю.
Глава 16
Весь измученный и разбитый, я опускаюсь на продавленный диван в «Бин баз». Целый день ездил по Креншо, искал Ниель. Но так и не смог ее найти.
Я побывал во всех местах, какие только пришли в голову: в отеле, приюте для бездомных, комиссионном магазине у Элейн, больнице, медпункте, «Старлайте» – и еще раз, по второму кругу. Колесил по улицам наугад в надежде увидеть ее. Звонил. Слал эсэмэски. Только что не выкрикивал ее имя на улицах, хотя и об этом уже подумывал. Ниель нигде нет, и я понятия не имею, что мне теперь делать.
– Тяжелый день выдался? – Напротив с книгой на коленях сидит симпатичная девушка в свитере с глубоким вырезом.
– Очень, – отвечаю, проваливаясь глубже в диван. Такое ощущение, что все тело сейчас рассыплется на части.
– Если хочешь пойти в другое место, я бы тебя с удовольствием угостила чем-нибудь покрепче кофе, – сочувственно предлагает она.
Я вежливо улыбаюсь:
– Спасибо, но… – И охаю: кто-то налетает на меня с разбега и плюхается прямо на колени.
Я обмираю: это Ниель уселась верхом мне на ноги.
Не успеваю я открыть рот, как она говорит:
– Кэл, беру свои слова обратно. Я больше не хочу, чтобы ты с кем-то встречался. – Обхватывает меня руками за шею и целует при всех. Я все еще пытаюсь отдышаться, когда она отстраняется. – Договорились?
Она вернулась. Та беззаботная девчонка, которую я встретил в этой самой кофейне. Можно мучить себя догадками, где она была, или тщетно пытаться выяснить, что же случилось с Николь. Но сейчас мне все равно. Ниель сидит у меня на коленях, улыбается мне, а все остальное не важно.
– Ну что, как прошло Рождество? – весело спрашивает она. В голосе не слышно ни одной тоскливой нотки, в глазах не видно грусти, которая не давала мне покоя с той самой минуты, как я дал ей уйти.
Девушка в свитере с откровенным вырезом уставилась на нас, открыв рот. Да, собственно, и не она одна: все вокруг так смотрят. Мне бы пора уже привыкнуть к тому, что в этой кофейне окружающие постоянно на меня пялятся. Я тут, кажется, уже что-то вроде живой легенды.
Кто-то рядом деликатно кашляет.
Мы оба поднимаем глаза. Рядом стоит Мел, уперев руки в бока:
– Я понимаю, ребятки, что у вас медовый месяц в разгаре и все такое, но, вообще-то, у нас тут вполне приличное заведение.
Ниель улыбается ей:
– Все в порядке. Мы уже уходим. – Встает и берет меня за руку. – Э-э-э… Извини, Мел.
Ниель рывком стаскивает меня с дивана и ведет за дверь. Там, на холоде, сразу же оборачивается и снова обнимает меня за шею. Мой мозг никак не может до конца осознать, что она и правда тут, стоит рядом. И к тому же… искренне рада меня видеть.
Я обнимаю Ниель, утыкаюсь лицом в ее волосы:
– Ты даже не представляешь, как я сейчас счастлив.
– А ты думал, я уехала, да? – Она тоже стискивает меня в объятиях.
– Да, – отвечаю я с тяжелым вздохом. – Думал. Прости, что не догнал тебя, когда ты ушла. Надо было. Я просто…
– Да ничего страшного. Я же здесь. – Она смотрит мне прямо в глаза. – Нам вовсе не обязательно об этом говорить.
– Ну, значит, и не будем. – Меньше всего мне хочется, чтобы Ниель опять ушла.
Я наклоняюсь и целую ее в теплые губы. Она проводит пальцами по моим волосам и прижимается ко мне. Поцелуй становится все более страстным, и так же отчаянно у меня ускоряется пульс.
Даже не отрываясь до конца от моих губ, она бормочет:
– Пойдем к тебе.
Я, кажется, что-то отвечаю. А может, просто издаю тихий стон.
– Прошу прощения. – Мы поворачиваем головы. На крыльце, скрестив на груди руки, стоит Мел и сверлит нас глазами. – Да вы что, ребята, в самом-то деле?
– Э-э-э… Мы правда уже уходим, – кое-как выговариваю я и краснею.
Беру Ниель за руку и иду к пикапу.
Когда мы садимся, вещи Ниель уже лежат на переднем сиденье. Я улыбаюсь: конечно, она запихала их туда, увидев, что машина не заперта. Я по-прежнему еще немножко подозреваю, что мне все это снится.
Особенно когда мы входим в квартиру и Ниель направляется прямиком ко мне в спальню, бросает куртку на диван и стягивает через голову рубашку. Хоть бы это все-таки был не сон.
Когда я вхожу в спальню, она уже скинула ботинки и расстегивает джинсы.
Я бросаю куртку на стул.
– Ты уверена? – спрашиваю я, не в силах отвести глаз от ее обнаженной кожи.
Ниель закусывает губу и кивает. Снимает джинсы, носки и ложится на кровать. Я смотрю ей в глаза, ищу намек на то, что она меня разыгрывает. Это было бы жестоко, особенно теперь, когда я вижу ее перед собой всю, как она есть. Очень жестоко.
Я хватаюсь за вырез футболки, стаскиваю ее с себя, швыряю на пол. Нарочно не оглядываюсь – боюсь, что если оглянусь хоть на секунду, то сразу проснусь. Я уже прежде видел это во сне.
– Ух ты! – Она поднимает брови. – Не ожидала такое увидеть.
Я замираю. Я ведь еще даже штаны не снял. И тут понимаю – это она о моих бицепсах. Не знаю, как реагировать. Что сказать? Спасибо? Я решаю ничего не говорить, наклоняюсь над Ниель, лежащей на кровати, и она гладит руками мою кожу, отчего по ней тут же бегут мурашки. Я тихонько целую Ниель, нависая сверху.
– Ты мне только скажи, что нужно делать, – бормочет она, не отрывая своих губ от моих.
Я резко отстраняюсь и изумленно гляжу на нее:
– Не понял.
– Просто… скажи мне, как это делают. – Ее голубые глаза чуть беспокойно ловят мой взгляд.
– Погоди. – Я выпрямляюсь. – Ниель, у тебя что, никого до меня не было? – Да нет, не может быть. Тут что-то не так, за этим кроется какой-то подвох.
– Ну да, – просто отвечает она, приподнявшись на локте. – Это же ничего, правда?
Я киваю, стараясь сообразить.
– Но… – Я чуть не спрашиваю про Кайла. Останавливаюсь в последнюю секунду. – Ты же встречалась с… другими парнями… давно? Да?
