В пятницу вечером здесь ожидаемо много народа, но две дорожки, которые мы стабильно эксплуатируем примерно пять дней в неделю с самого открытия «Конуса», остаются не заняты, заранее зарезервированные Максом.
– Только, народ, без бухла, – строго уведомляю присутствующих, падая на диван. – Я почти семейный человек.
– Ключевое слово «почти», мой друг, – усаживается рядом Макс, закидывая руку на моё плечо. – А это значит, что твои оговорки не сработают.
– У меня завтра свадьба, – вяло протестую.
Костя делает удивлённое лицо.
– Чё, серьёзно? А чего нам-то не сказал?
Вот же паршивец... Да им и алкоголь не нужен, чтобы включался режим «безбашенных придурков».
– Ещё раз состряпаешь эту рожу – получишь в табло, – со смешком выдаю в ответ.
Костян довольно ухмыляется.
– Если так хочется набить мне морду – только скажи.
Я закатил глаза.
– По-моему, здесь чего-то не хватает... – задумчиво протянул Лёха.
Если этот мудила сейчас хоть слово скажет про стриптизёршу, видит Бог, мордобой сегодня будет обеспечен.
Но нет; вместо этого в его руках как по волшебству появляются четыре бутылки «Бейлиса».
– Не понял... – хмурился Макс. – Это что? Сливки для котят?
Лёха «обиделся».
– Тебе в порядке исключения могу и в миску налить.
– Не-не, даже после ящика этого недоалкоголя я буду трезв как стёклышко, – поддерживает Макса Егор. – Давай что-то посерьёзнее, чтобы понюхал – и уже синий.
Лёха сгружает бутылки на низкий стол и пару минут задумчиво скребёт подбородок. Блеск предвкушения в его глазах был похож на то, как если бы он задумал какую-то очередную лютую херню, за которую придётся отвечать нам всем.
– Ща будет вам посерьёзнее, – подтверждает он мои опасения и скрывается из вида.
Мы переглядываемся, но ситуацию оставляем без комментариев до тех пор, пока Лёха не возвращается с парой бутылок кальвадоса и бутылкой бурбона.
Мои брови удивлённо ползут вверх.
– Где ты это взял?
Потому что «Конус» хоть и приличное заведение, таких напитков здесь точно нет – я знал абсолютно весь ассортимент местного бара не только на вид, но и на вкус – спасибо Максу с его вечной идеей-фикс по моему спаиванию.
– Ну, вообще-то я должен был преподнести это тебе в качестве подарка на свадьбу, но мы с моим вторым «Я» посоветовались и решили, что у тебя рожа треснет наворачивать всё это в одно рыло.
Пару минут я молча смотрел на друга, а потом громко заржал. В принципе, он рассудил правильно: не с Ксюхой же мне потом опустошать эти бутылки!
В общем, нужная кондиция была достигнута довольно быстро, сметая все остатки каких-либо сомнений и тревог, но я всё-таки намеревался сдержать обещание и позвонить своей малышке. Правда, чуть позже, потому что если мозгу ещё как-то удавалось формулировать мысли, то языку озвучить их явно было не под силу. Уже бухим на всю голову, нам было плевать, что пить, так что через некоторое время и от «Бейлиса» не осталось ни капли.
Я откровенно балдел от приятного пьяного угара, пока не понял одной истины: среди всех парней Егор держался как-то обособленно и был пугающе немногословен. Отыскать его глазами было трудно, потому что в них нещадно двоилось, но увидев его адекватное лицо я и сам немного протрезвел из-за тревоги, неприятно поднимавшейся откуда-то из нутра. Наверное, старею...
Пошатываясь, подошёл к другу, у которого все признаки недовольства в прямом смысле слова были «на лицо», и плюхнулся рядом.
– В чём дело, Егор? – Я протянул ему стакан вискаря, который он принял чисто на автомате.
Он как-то тяжело вздохнул.
– Ты веришь в то, что иногда судьба даёт нам шанс наказать тех, кто пытался растоптать нашу жизнь? – по-философски протянул он. – Не какую-то там призрачную надежду, а реальный шанс?
Перед моим взором тут же возникло лицо старшего брата, но я решил не отвечать.
– Смотря что ты имеешь в виду.
Снова тяжёлый вздох.
– Неделю назад я встретил эту шалаву, которая накатала на меня заяву. Помнишь? Четыре года не сталкивались, хотя живём в одном городе, и тут на тебе... Я ведь почти забыл о том дне.
Эта новость окончательно привела меня в себя.
– И что же ты собираешься делать?
Егор зловеще хмыкнул.
– Устрою ей вендетту.
Никогда не видел его таким угнетённым и злым одновременно. Конечно, кровь ему эта сучка подпортила знатно, но я не думал, что Егор пронесёт обиду в себе через все эти годы.
