потом подскочила и бросилась в коридор вслед за Реми.
— Я пойду с тобой.
— Уже поздно!
— Ничего, у меня достаточно времени, чтобы отоспаться.
Реми колебался ровно секунду.
* * *
Телефонный фонарик слабо освещал примятую траву на тропинке, по которой спешили Эстель и Реми. Эстель слышала, как колотилось сердце, слышала обрывистое дыхание Реми. Толком не успев обдумать решение, она увязалась за ним, но теперь чувствовала лишь холод в кончиках пальцев.
Она не любила темноту. В темноте мир замирал, исчезали все звуки и запахи. В такие моменты пугали малейшие шорохи.
Прислушавшись к треснувшей неподалёку ветке, Эстель на мгновение остановилась. Животное? Или вовсе показалось. А потом она, отбросив внезапные сомнения, бросилась дальше, не отрывая взгляда от плясавшего впереди огонька.
С трудом узнавалось место с заброшенными рельсами. Их практически было невозможно заметить, и если бы Эстель шла одна, то наверняка заблудилась бы. Реми же безошибочно шёл вперёд, пока перед ними не выросли погружённые в молчание вагоны.
В «комнате» Олафа и Греты горел свет. Реми первым скользнул внутрь.
— Эй, что случилось?
— Реми!.. Она никогда так не поступала, никогда! Глупая, глупая девчонка!..
Эстель увидела белого, как лист бумаги, Олафа. Сейчас он был похож на испуганного щенка, чему не мешали даже его внушительный рост и мышцы. Олаф выглядел расстроенным старшим братом, потерявшим сестрёнку в толпе на улице. Он даже не заметил Эстель, всё его внимание сосредоточилось на Реми.
— Я не знаю, что случилось. Мы помирились почти сразу, а теперь внезапно у Греты испортилось настроение утром, а вечером она не вернулась. Её телефон не отвечает, — сбивчиво рассказывал Олаф.
— Она вернётся, у неё ведь не первый раз такой срыв случился, — примирительно сказала Рейна, вдруг отделившись от стены и заявив о своём присутствии.
Так и оставшись в проходе, Эстель с каким-то смешением посмотрела на её спину, затаив дыхание и стараясь не дышать. Сзади на толстовке красовался рисунок со свернувшейся клубком коброй, опасно раскрывшей капюшон и готовой напасть в любой момент. Кажется, в прошлый раз она рассталась с Рейной на плохой ноте. С тех пор прошла почти неделя, но Эстель, испытав к ней доверие во время встречи клуба, смогла забыться в домашних делах и заботе о брате.
— Может быть, она у подруги… или вернулась домой? — предположил Реми, отчаянно пытаясь спасти ситуацию.
— Скорее всего, она дома. Но если так, то вряд ли я дождусь её возвращения… — обречённо пробормотал Олаф, подняв глаза. — Эстель!.. Я и не заметил, что ты тоже здесь.
Эстель не удержалась от короткого взгляда на резко обернувшуюся Рейну.
— Так получилось, что я была с Реми, когда ты позвонил. Но не волнуйся, главное, чтобы с Гретой всё было хорошо. Я, конечно, не знаю всей ситуации…
— Мы пойдём к ней домой, — вдруг уверенно заявил Реми. — Ты вель волнуешься?
— Да.
— Поэтому пойдём сейчас. По крайней мере, будешь в курсе, что она под родительской крышей.
Олафа мучило сомнение.
— Уже поздно.
— И хорошо. Если её нет дома, то тогда можно бить тревогу, — Реми потянул Олафа за рукав. — Пойдём. Эстель, останешься здесь на случай, если появится Грета? Они с Рейной плохо ладят.
Стоило ли упоминать о том, что с Рейной плохо ладила и Эстель? Наверное, нет. В закрутившейся суматохе она успела только невнятно согласиться перед тем, как парни покинули вагон. В темноте на улице лишь замелькал свет от фонаря.
Эстель почувствовала себя в запертой клетке. Возвращаться домой одной она не хотела, так как с детства мучилась от страха перед ночным лесом. Когда-то он казался настолько пугающим, что она боялась даже выглядывать из окна, постоянно закрывая шторы.
От затянувшейся неловкой паузы Эстель и вовсе с трудом заставила себя повернуться к Рейне.
— Думаю, мне стоит извиниться.
Рейна фыркнула.
— За что?
— За нашу предыдущую встречу. Я тебя обидела.
— Не обидела, а разозлила. Просто ты не следишь за языком. Но я не ожидала увидеть тебя раньше воскресенья, поэтому прощение для тебя ещё не готово.
Эстель сомневалась, что Рейна вообще бы пришла на новую встречу клуба. Она и сама не хотела приходить, так как непременно возникла бы подобная ситуация. А сейчас они обе врезались в неё с разбегу. Их третья встреча случилась немного раньше, чем рассчитывалось.
— Я бы извинилась. Рано или поздно.
— А я бы сказала, что ты из тех людей, которые предпочитают вовсе не извиняться, — Рейна бросала ей вызов.
Когда-то в школе Эстель, оставшись убирать класс после уроков, случайно пролила воду на тетрадь одноклассницы, в которой находилась решённая домашняя работа. Недолго думая, она вырвала и выбросила испорченные страницы, а одноклассницу долго отчитывали, что та отлынивает от обязанностей.
Эстель так и не извинилась и не призналась, что виновата она.
Всплеснув руками, она опустилась на старый деревянный стул, отчаянно скрипнувший под ней. Жилое пространство было ограничено большим ковром, преграждавшим путь и разрезавшим вагон на две неравные части. Здесь находился и небольшой столик, и переносная конфорка для приготовления пищи, и даже кровать, состоящая из двух сдвинутых сидений. Сверху на них располагался матрац, не выглядевший потрёпанным. Скорее всего, Грета позаботилась и о постельном белье.
— Ты права, я бы не извинилась. Я вообще не планировала с
