этого она подавила смешок и прислушалась к собственным ощущениям. Как ни странно, ей это нравилось: Скитер-жук приятно перебирала лапками, пробегая по стенкам влагалища, и Гермиона только от одной мысли о происходящем млела, словно змея на тёплом солнышке. Ни одна игрушка не приносила ей таких необычных ощущений, даже самая дорогая, и Гермиона, незаметно для себя нащупав рукой клитор, принялась массировать его, впадая в сладкую негу.
Быстро выбежав из мокрого лона, Скитер метнулась в сторону...
— О боже, нет, не надо!.. — испуганно запищала Гермиона, но Скитер уже втиснулась в тугое колечко.
Грейнджер задержала дыхание, боясь сделать что-то не так. Одно неосторожное движение — и она убьёт Скитер. Несколько секунд она серьёзно обдумывала эту мысль: сжать мышцы сфинктера — и жука просто расплющит внутри её собственной задницы. Трупик сжечь и не забывать делать удивлённое выражение лица, когда новость о том, что Скитер пропала, раструбит вся волшебная пресса.
Скитер-жук, словно прочитав нехорошие мысли Грейнджер, судорожно пощекотала её лапками.
— Выйди, — попросила Грейнджер.
Скитер-жук послушно выбежала из ануса, и Гермиона, облизав средний палец, нащупала узенькую дырочку. Палец туго вошёл, растягивая упругое колечко, и Грейнджер закрыла глаза, раскрасневшись то ли от возбуждения, то ли от стыда. После нескольких возвратно-поступательных движений Гермиона ввела палец в анус в последний раз и попыталась сжать его — мышцы отлично слушались свою хозяйку. Грейнджер плюнула в сомкнутую ладонь и, поднеся обе руки к ягодицам, аккуратно раздвинула их. Неглубоко проникнув пальцем, она терпеливо дождалась, когда слюна медленно начала стекать на кожу, приятно увлажняя её, а затем размазала остатки вязкой жидкости по сухим участкам.
— Теперь можно, — застенчиво пробормотала она.
Скитер бодро взбежала на ягодицу и снова вошла во влажное отверстие — теперь в нём было куда просторнее, чем пару минут назад.
— Влево, — подсказала Гермиона.
Скитер-жук игриво пощекотала усиками левую стенку ануса, и Гермиона выгнула спину. В уголках глаз приятно защипало, и она рефлекторно сжала мышцы, однако сразу же испуганно расслабила их. Скитер возмущённо постучала лапками внутри.
— Прости, — улыбнулась Грейнджер, — больше не повторится.
Следующие пять минут были самыми странными в жизни Гермионы: она извивалась от удовольствия на шёлковой простыни совершенно одна. Со стороны могло показаться, что она сходит с ума, — и так оно и было, но причина этого сумасшествия сидела внутри неё и, повинуясь приказам, выполняла желания своей жертвы. Мышцы ануса сокращались, но Гермиона не давала им сомкнуться, оставляя безопасное пространство для крохотного тельца своей партнёрши.
Наконец Скитер выбежала из ануса и взобралась на руку Гермионы. Та спустила жука на пол, и Скитер в течение нескольких секунд приняла человеческий облик. Наклонившись, она страстно поцеловала Гермиону. Солоноватый привкус остался на губах Грейнджер, и она провела по ним языком, слизав влагу.
Не успев толком отдышаться, Скитер выдвинула ящик прикроватной тумбочки и достала небольшой красный вибратор.
— Из крокодиловой кожи? — ехидно спросила Гермиона.
Скитер улыбнулась и засунула ей вибратор в рот. Гермиона приняла правила игры и, проведя рукой по вспотевшему телу, беззастенчиво начала ласкать себя и сосать вибратор, глядя прямо в глаза соперницы. Скитер прислушалась к себе: такого она никогда не чувствовала, запах страсти и разврата пьянил — нет, она снимала девочек, но искать их не было никакой нужды — они сами находили её и знали, что им нужно. Что им обеим нужно — разрядка, потрахались и разбежались.
С Гермионой всё было иначе, она была жертвой, но Скитер знала: ещё немного — и жертвой станет она сама.
— К чёрту.
Вырвав из рук Грейнджер вибратор, она сняла очки и бросила ей на живот. Грейнджер непонимающе уставилась на неё, но быстро уловила намёк и, взяв очки, принялась играть кончиком языка с одной из дужек. Скитер почувствовала, как теряет голову, и, не моргая, наблюдала за игрой.
Грейнджер сложила очки и провела ими по телу: сначала покружила вокруг ложбинки около груди, затем спустилась к пупку и неторопливо заскользила вниз. Помассировав клитор и обмакнув очки в смазке, Гермиона аккуратно вставила их в себя. Драгоценные камни, которыми была усеяна оправа, неприятно царапали нежную кожу, но она даже не почувствовала боли — напряжение росло, и она знала, чего от неё ждали. Она сама этого хотела.
Поступательными движениями Грейнджер всё глубже и глубже вставляла в себя очки, получая неведомое до этого момента удовольствие. Смешалось всё: стыд, наслаждение, унижение, ярость, ненависть — и ей хотелось ещё.
Она взглянула на Риту. Скитер облизала пересохшие губы и, схватив вибратор, вонзила его внутрь себя, словно нож.
Они вместе наращивали темп, стараясь забыться. Гермиона вновь расправила дужки очков и умудрилась одну дужку ввести во влагалище, а вторую — в растянутый и предварительно увлажнённый анус. Она наслаждалась этой игрой, ей нравилось это безумство — ни о чём подобном она и мечтать не могла. Грудь Скитер тряслась всё быстрее и быстрее, и Гермиона в порыве страсти пыталась ухватить её за соски. Наконец почувствовав наступающий оргазм, Грейнджер вгоняла в себя очки всё быстрее и быстрее, сожалея о том, что они были такими небольшими.
— А-а-а...
Она застонала и, оставив очки во влагалище, дрожащими пальцами принялась ласкать клитор. С губ Грейнджер слетел короткий выдох, она выгнулась, а затем обмякла и тяжело задышала. Через мгновение Скитер тоже кончила и упала на неё.
Они лежали несколько секунд. Скитер так и не поняла, кто кого поимел, и поэтому решила сорвать куш.
— Мило.
Она вынула очки из влагалища Грейнджер и бросила ей на живот.
— Одну минуточку.
Гермиона, казалось, даже не услышала её слов. Она тяжело дышала, пытаясь прийти в себя и осмыслить произошедшее: она переспала со Скитер. И ей понравилось. Со Скитер. Пора занимать палату в Мунго.
Неожиданный щелчок вывел её из раздумий.
— Отличные получатся фотографии.
Скитер сделала ещё пару снимков недоумевающей Гермионы и спрятала фотоаппарат в тумбочку.
— Мы же догов...
— А теперь пошла вон.
Скитер поднялась с постели и, вынув из платяного шкафа шёлковый халат, накинула его на себя.
— Эти фотографии будут у меня ровно до тех пор, пока ты будешь молчать о том, что я анимаг. Компромат за компромат.
Рита ослепительно улыбнулась, снова обнажив золотые зубы, и Гермиона, вскочив с кровати, взяла груду своих вещей и пулей вылетела из комнаты.
В коридоре раздались неприятные звуки рвоты.
— И убери за собой!
