в пупок. – А жених – пока еще ни одного.
При звуках этого слова по спине пробежала приятная дрожь. Оно обещало будущее. Я расслабилась, сдаваясь на его милость.
– С этим не могу поспорить.
По окну хлестал дождь, из радионяни донеслись звуки возни Августа. Его комната примыкала к нашей, и мы замерли, уставившись на ведущую туда дверь. Мы пытались понять, проснулся он или просто зашевелился во сне.
Август вдруг захныкал, голос его звучал испуганно. Мгновенно насторожившись, Ронан вскочил с кровати.
– Я его проверю, – проговорил он, натягивая фланелевые пижамные штаны.
Я надела его футболку и трусы, слушая доносившиеся из радионяни звуки. Ронан разговаривал с сыном:
– Привет, приятель. Тебя разбудила гроза?
– Да, – подтвердил Август, заливаясь слезами.
– Не бойся. Я с тобой. Я рядом…
«Я рядом».
Я с огромной радостью наблюдала, как они сблизились за последние несколько месяцев. Август принял отца быстрее, чем кто-либо из нас ожидал. Он спрашивал о Ронане, когда тот был на работе или пытался дать сыну время к нему привыкнуть.
Но Август в этом не нуждался. Он просто хотел папочку рядом.
Управляющая компания, которую нанял Ронан, сдала его квартиру в «Клиффсайде» в аренду. Так что поначалу, когда он не спал здесь, то ночевал у Миллера с Вайолет, которые на время учебы подруги сняли дом. Но всего через несколько недель стало ясно, что Август не намерен с этим мириться. И Ронан поселился в моей маленькой комнатке в доме Биби, тут же начав планировать сооружение пристройки.
Я беспокоилась, что мы будем слишком утомлять Биби и она предпочтет нашему пребыванию здесь тишину и покой. Но стоило ей лишь заподозрить, что я беременна, как она влюбилась в Августа. И Ронана…
«Возможно, она полюбила его раньше, чем я. Или до того, как я смогла определить, что именно к нему чувствую».
В комнату вошел Ронан, неся на руках сына. Август в белых ползунках с мультяшными грузовиками привалился к голой груди отца, умостив голову у него под подбородком. Малыш казался сонным, хотя большие темные глаза его были открыты.
– Привет, маленький, – проговорила я, когда Ронан лег на кровать, устроив Августа между нами. Я поцеловала мягкую детскую щечку. – Не можешь заснуть?
Малыш покачал головой и потянулся ручками к моим косичкам. Я придвинулась ближе, и он, зажав в кулачке пригоршню волос, крепко прижался к Ронану. Он оказался между нами, будто в защитном коконе. Через несколько мгновений Август начал засыпать.
Ронан поцеловал сына в макушку и взглянул на меня. В свете радужных огней глазки Густа закрылись сами собой.
– Я люблю тебя, – одними губами произнесла я.
– Люблю тебя, – выговорил он в ответ, его веки тоже потяжелели.
Я усмехнулась, когда Ронан начал проваливаться в сон. А ведь всего несколько минут назад он был готов к следующему раунду.
Я изучала прекрасное лицо спящего Ронана, его руки в защитном жесте обнимали нас с Августом. Живущие в нем демоны сейчас приутихли, и он твердо намеревался никогда не выпускать их наружу. Ронан стремился стать для Августа лучшим отцом, какого у него самого никогда не было. И я знала, что он никогда не перестанет заботиться о нас, посвятив всю жизнь исполнению данного матери обещания.
Сова с его плеча наблюдала за мной. Я ощутила, как начали слипаться глаза, и сквозь дымку сна мне показалось, что она улыбается.
Полгода спустя…
– Вот так, – проговорила мама, поправляя тонкие веточки гипсофилы у меня в волосах. – Красиво. Просто… прекрасно.
Я повернулась, чтобы взглянуть в зеркало, висевшее в гардеробной невесты в Хайленд-хаусе, стоявшем в окружении секвой. На меня в ответ смотрело собственное отражение. Дочь, правнучка, племянница, подруга, деловая женщина, мать, а вскоре и жена. И в этот миг я поняла, что все это – не я. Лишь ипостаси, отображавшие любовь, что наполняла мою жизнь. Ведь все мы – отражения в глазах тех, кто нас любит.
Я посмотрела на маму. С помощью Берти и Руди она еще до рождения Августа переехала в Санта-Круз. Нашла квартиру и устроилась в банк помощником управляющего. Она помогала мне готовиться к рождению Августа. Но кроме того, используя знания в области маркетинга, которыми так долго не пользовалась, участвовала в продвижении магазина. Обосновавшись на новом месте, теперь она дважды в неделю ходила к психотерапевту. Половину сеансов я посещала вместе с ней, и мы исцелялись вдвоем.
Процесс тянулся медленно, но я научилась воспринимать себя не как живое доказательство порочности отца. Теперь я считала себя воплощением силы матери. Я перестала искать его в лицах прохожих, потому что он ничего для меня не значил. Он не отражался в этом зеркале.
Я сжала мамину руку и взглянула на Биби, сидевшую на диване рядом с Берти. На Летишию, болтавшую с Луизой и Вайолет у окна, сквозь которое лился солнечный свет. У меня было все, что нужно. Я тяжело вздохнула и разгладила платье без рукавов, сшитое из бледно-розового атласа. Лиф с накладкой из тюлевой ткани плотно облегал фигуру. Пышную юбку покрывала цветочная вышивка в фиолетово-голубых, сиреневых и серо-зеленых тонах. Летишия собрала мои волосы в свободный, элегантно-небрежный пучок, выпустив несколько локонов, которые теперь мягкими волнами обрамляли лицо.
– Ронану понравится это платье? – спросила я, конкретно ни к кому не обращаясь. – Оно не очень-то традиционное.
Биби хихикнула с дивана. В красном платье и наброшенном на плечи легком, расшитом бисером пиджаке она выглядела прекрасно.
– С каких это пор вы стали соблюдать традиции? Вы двое с самого начала делали все задом наперед…
– В ее словах есть смысл, – проговорила я, усмехнувшись в зеркале маме. – Белое платье никого не обманет, ведь у нас уже малыш.
При мысли о сыне я улыбнулась. Сейчас он находился на мужской стороне здания, готовясь нести кольца на предстоящей церемонии.
– Это потрясающее платье, – проговорила Летишия, которая в сиреневом платье подружки невесты и сама смотрелась просто восхитительно.
Вайолет кивнула и, подойдя, встала рядом со мной. У второй подружки невесты в глазах уже стояли слезы.
– Ты выглядишь великолепно, – согласилась она. – И главное, что ты очень счастлива.
– Правда. Я никогда не думала… – Покачала головой. – Я расплачусь и испорчу макияж.
Луиза, моя сотрудница, с которой мы сдружились, стала третьей подружкой невесты. Сейчас она бросилась ко мне с салфеткой:
– Я слышу сигнал о помощи.
Я рассмеялась. Луиза Коэльо сама по себе была мастером. Она давала уроки макияжа на YouTube и сегодня постаралась придать мне утонченный вид, подчеркнув мягкость волос и платья.
Я смотрела на удивительных
