поняла, что поступила верно, простив ее слабость. Наладив отношения с братом и сестрой ей удалось обзавестись поддержкой, которой ей так не хватало в другом мире. Без их утешающих слов и добрых взглядов, девушке не удалось бы поднять многих стран на уши и сохранить спокойствие. Она давно бы отчаялась и сошла с ума, теряя веру в то, что отыщет американца живого.
***
Слабая улыбка возникла на ее лице, стоило перевернуть еще одну страницу дневника. Оказалось, закладки, торчащие из краёв страниц, указывали на важные события в ее прошлом, переполненные радостью, гневом или обидой. Хозяйка дневника радовалась незначительным подаркам ее отца, любила внимание братьев и сестер, старалась выглядеть как можно сильнее в их глазах, готовясь перенять место СССР. Странно, но по ее записям можно было подумать, что Россия достаточно уверенная и смелая девушка, способная дать отпор.
И эти записи совершенно не совпадают с ее мутными воспоминаниями. Чувство, словно та специально спрятала свои таланты... Но ради чего? Зачем ей строить из себя бесполезную дурочку, когда она достаточно умна? Все ее расчеты и мысли не присущи мягкому характеру. Эта русская также могла быть жестокой.
Следующая страница рассказывала о первой ссоре с Союзом, и последовавшие после этого спора последствия. Он не наказывал ее, но отношения стали холоднее, пока оба не извинились за свои грубость и упрямство. Почему же в последние месяцы жизни они также не попросили друг у друга прощение? Россиянка перестала понимать поступки этой необычной девушки. В начале дневника она чуть ли не пример для подражания, но ближе к середине характер неожиданно изменился настолько, что хочется ударить ее по шее. Забросив свои хобби, эта Россия стала ограничивать себя в общении с другими странами, все меньше уделяла времени работе, погружаясь в себя.
Что же послужило таким переменам? Ее никто не угнетал, не угрожал или унижал. Голова раскалывалась от потока мыслей. Русская хотела знать правду, но к сожалению количество воспоминаний было ограничено. Ей удалось раздобыть прошлые мысли о ее отце, о печали после его потери, о предательстве семьи и единственных родственниках, пытавшихся спасти от принуждения.
Перевернув страницу, ей неожиданно на глаза попалась небольшая стопка черно-белых фотографий, завернутых в вырванный лист дневника. Казалось, что такого в этих кусочках пазлов прошлого, но почему-то девушке показались эти снимки знакомыми. Головная боль невыносимо запульсировала в висках, но не остановила девушку от изучения снимков. Семейное фото, снимок другой России в школьные годы, присутствие на съезде стран... Удивительно, но она уже в те дни была знакома с Северным и Китаем, который бережно сжимал ее плечо. Не было ни единого снимка с США, однако полно фотографий ее отца и Китая, с подписями года и события. Чем дольше она разглядывала снимки, тем больше вопросов возникало в ее голове и сильнее болела голова. Коснувшись рукой виска, русская пыталась унять головную боль, прикрыв свои глаза. Но мысли одна за другой проносились вихрем, лишь усиливая пульсацию. Бросив дневник с фотографиями на диван, она сжала голову руками, сгибаясь пополам от невыносимых ощущений. Комната кружилась перед глазами, ее тошнило лишь от маленькой капли информации, до тех пор, пока боль резко не исчезла. Русоволосая вздохнула бы с облегчением, и продолжила поиски Штатов, однако неизвестные ее разуму воспоминания потоком пронеслись в голове, вынуждая девушку замереть на месте.
У этой России был роман с мужчиной!
К сожалению, его лицо все никак не приобретало четких черт, однако она уже знала его статус в мире. Это был ее коллега, тот, кто все время находился рядом, чуть ли не дыша в спину. Он познакомился с ней на саммите... Или это было раньше? Кажется, мужчина проявил интерес к ней еще в то время, когда она заканчивала школу. Тайные встречи, романтические вечера, признание при свете луны. Он словно знал, что нужно делать, чтобы завоевать ее доверие.
Пусть она и была сильна, однако в этом этапе жизни ее подвел слабый характер. Девушка верила мужчине безоговорочно, оставляя позади свои достижения. В какой-то момент она стала просто куклой, которой могли пользоваться многие страны. И СССР понимал это.
В голове всплыл образ отца, пытавшийся остановить ее от необдуманного поступка. Они спорили, кричали, пока Россия окончательно не отвернулась от него, требуя оставить в покое ее отношения. Это и стало толчком к злобе Союза. Она поддалась чувствам, словам чужого мужчины, веря в их любовь, оставив самого дорогого человека в одиночестве. Как же гадко...
Любые препятствия, возникшие на пути парочки, он старался убрать, хоть и тайно. Казалось, в то время, как русская приняла его внимание за первую любовь, мужчина же напротив, был до ужаса зависим от нее. Будто она его вещь, предмет небывалой роскоши. Во время редких ссор этот человек старался играть роль жертвы, перекладывая всю вину на нее, тем самым ещё больше подавляя характер девушки. Какие же глупые и отвратительные отношения...
Решив оставить их роман в секрете, они посчитали раскрыть его тогда, когда мужчина сделает ей предложение. Но перед ними возник тот, с кем бороться оказалось практически невозможно. США неожиданно заявил о романтических чувствах к россиянке перед публикой, заставив стран тем самым чуть ли не молиться о ее согласии. Его репутация была не из лучших, а сила и влияние превосходили даже возлюбленного девушки. Ей не удалось противиться ни семейному совету, ни мнению других стран, тихо принимая его предложение об отношениях. Она надеялась, что тот человек встанет на ее защиту, и объявит всем, что они пара, однако он лишь тихо слился с окружением, не высказав своих претензий.
Завистливый взгляд мужчины преследовал Россию и США на каждом мероприятии, а его попытки тайно устранить соперника всегда заканчивались печальным исходом. Ссоры с русской лишь увеличивались, ее слезы он видел чаще, чем долгожданную улыбку. Все сильнее подавляя ее волю, этот человек обещал ей справиться со Штатам, но чем больше он предпринимал попыток к убийству, тем сильнее его поглощало отчаяние.
Стиснув зубы, россиянка пыталась сосредоточиться на его лице, стараясь вспомнить хотя бы общие черты, но что-то словно блокировало ей доступ. Она вспомнила все события, все неудачные способы убрать американца, но так и не смогла добраться до лица этого негодяя. Девушка уже презирала этого человека, помня его крики на другую Россию. Если бы у нее был другой, более наглый характер, то она давно бы бросила его, слыша вслед мольбы о прощении. Но та лишь продолжала слушать во всем ублюдка, иногда принимая
