через плечо, его глаза расширились от того места, где наши руки были сплетены вместе, прежде чем они посмотрели на меня.
Но он только ухмыльнулся, откусил еще кусочек маффина и пробежал остаток пути вниз, не сказав ни слова.
— Дыши, — сказал я Джиане, сжимая ее руку, когда мы подошли к дверному проему.
Я все спланировал правильно, зная, что у ребят не будет достаточно времени для вопросов, прежде чем нас вызовут на поле. Это была просто небольшая попытка разговорить их, донести информацию до Малии, которая впервые в этом сезоне выйдет на поле вместе с нами и остальными членами команды поддержки.
Я не видел ее с момента разрыва.
Мой желудок сжался от осознания того, что эта полоса закончится сегодня. Мне пришлось бы встретиться с ней лицом к лицу и в то же время держать себя в руках в один из самых нервных дней сезона. Я не сомневался, что попаду в команду, но от этого нервы не становились меньше, особенно когда я знал, что моя бывшая будет там, наблюдая, как тренер вывешивает таблицу.
Когда мы с Джаной добрались до арки открытой двери раздевалки, я поднес ее руку к губам, запечатлев поцелуй на тыльной стороне ее ладони.
— Увидимся после тренировки, — прошептал я ей в кожу, и я не знал, притворялась ли она или это было на самом деле, но застенчивая, соблазнительная улыбка, которую она бросила мне в ответ, была чистым искусством. Она вздернула подбородок, сжав мою руку один раз, прежде чем убрала свою и помчалась по коридору туда, где находились административные кабинеты.
Я смотрел ей вслед, улыбаясь, и когда я повернулся, чтобы направиться в раздевалку, по крайней мере дюжина глаз наблюдала за мной.
У некоторых хватило порядочности отвести взгляд, когда я понял, что они пялятся, делая вид, что перевязывают бутсы, или растягиваются, или что они там делали до моего появления. Но других это не беспокоило, например, Зика Коллинза и его подругу Райли Ново, которые оба наблюдали за мной с зеркальным выражением беспокойства. Холден делал то же самое, а тем временем на лице Кайла Роббинса появилась дерьмовая ухмылка.
— Так, так, — сказал он, подскакивая, чтобы обнять меня за плечи. — Что происходит, Большой Си? У тебя теперь есть юбка, за которую можно держаться?
Я отмахнулся от него, как будто был раздражен, но при этом изобразил на лице хитрую улыбку, которая только усилила его желание вытянуть из меня информацию. К счастью, я рассчитал время точно, и наш помощник главного тренера коротко свистнул, давая нам понять, что пора выходить на поле.
Я вышел последним, позволив всем пройти мимо меня, пока быстро натягивал тренировочную майку и бутсы. Затем я выбежал на улицу со шлемом в руке.
И на данный момент Джиана и Малия были абсолютно последними вещами, о которых я думал.
Я даже не взглянул на болельщиц, которые уже разминались на боковой линии, когда я выбежал вместе с остальной командой, и все мы собрались в центре поля, где тренер Сандерс ждал, чтобы произнести свою речь перед тренировкой. Я скользнул в знакомую, комфортную зону, которая существовала для меня только на футбольном поле. Запах дерна вторгся в мои чувства, ощущение его под моими бутсами было похоже на возвращение домой после долгого дня, и когда я встал на колено рядом с одним из моих коллег-защитников, я почувствовал сосредоточенность.
Там, где тренеру обычно приходилось дуть в свисток, чтобы мы все замолчали перед тренировкой, сегодня никто не разговаривал. Мы стояли на коленях вокруг него, положив одну руку на колено, а другую на шлем, и ждали.
Тренер Сандерс был одним из лучших в стране. За время своего недолгого пребывания в NBU он поднял волну, превратив команду, которая постоянно проигрывала и десятилетиями не играла в боул, в главного претендента на чемпионство впервые с 90-х годов. Тот факт, что ему было чуть за тридцать, только усиливал впечатление, и правда заключалась в том, что меня не волновало, что большую часть времени он был придурком, что он был суров и почти никогда не делал комплиментов.
Я уважал его и последовал бы за ним в горящее здание.
Он положил руки на бедра, нахмурив брови, когда его взгляд окинул всех нас.
— Большинство из вас знают, что делать сегодня, — сказал он, принюхиваясь. — Обычно я предпочитаю подождать до окончания тренировки, чтобы даже поговорить об этом, потому что нам нужно поработать, но я знаю, что любому из вас трудно игнорировать то, что ждет в конце.
Он сделал паузу, взглянув на планшет в своей руке, прежде чем стукнуть по нему кулаком.
— Я не принимал никаких легкомысленных решений в связи с этим. И я хочу, чтобы вы все помнили, что нет ничего постоянного. Вы можете занять первое место, а затем вылететь до открытия нашего сезона на следующей неделе. Возможно, вас назначат третьим номером, и в итоге вы будете начинать игру. Так что, где бы вы ни находились, продолжайте усердно работать и не спускайте глаз с приза. Понятно?
— Да, тренер, — синхронно ответили мы все.
Он кивнул.
— Я повешу список у себя в кабинете после тренировки, чтобы вы могли увидеть его первыми, — сказал он. — Сегодня, в пять вечера, он будет выпущен онлайн, нация должна видеть. Я ожидаю, что вы все будете готовы к встрече с прессой после сегодняшних новостей.
Мои товарищи по команде по-разному реагировали на это, некоторые из них неловко переминались с ноги на ногу, в то время как другие щеголяли дерзкими улыбками, как будто их это нисколько не беспокоило.
Тренер еще раз оглядел всех нас, прежде чем его глаза встретились с моими, и едва заметный наклон его подбородка сказал мне, что пришло мое время взять верх.
Я вскочил, натягивая шлем, и закричал:
— Кто мы?!
Один за другим мои товарищи по команде последовали за мной, и хор спел мне в ответ:
