доверять ему?
Улыбка моей матери погрустнела.
— Честно говоря, все было наоборот. Мне пришлось бороться, чтобы заставить твоего отца доверять мне.
— Неужели? — Возразила я, удивляясь, как такое возможно. — Как же так?
Вздохнув, она перевела взгляд на небо.
— Я та, кто ушла, Эмма. Твой отец был дикой картой, спонтанной и захватывающей. Я оставила его ради более безопасного выбора, который оказался худшим решением в моей жизни. Я причинила боль твоему отцу, и он возненавидел меня за это. — Я слышала сожаление в ее голосе и видела это на ее лице. — Ему потребовалось много времени, чтобы поверить, что я снова не разобью его сердце.
Это напомнило мне о том, что я делала с Картером. Я убегала от него из-за страха.
— Увидев Картера по телевизору, когда женщины заискивали перед ним, я возненавидела его на долгое время, мама. Я не думаю, что смогу справиться с его образом жизни бойца.
Моя мать повернулась ко мне и села, ее рука успокаивающе сжала мою.
— Поверь мне, дорогая. Если Картер заботится о тебе, он не облажается. Лично мне нравится этот молодой человек. Твой отец может быть против, когда узнает, что вы вместе.
Я быстро села.
— Мы еще не вместе. Я планирую поговорить с Картером завтра. Он в действительности не хотел оставлять меня в эти дни наедине с собой.
Закатив глаза, моя мать хихикнула.
— Он нетерпелив, как и все остальные. — Затем, поднявшись на ноги, она отряхнула песок со своего платья. — Я возвращаюсь домой. Ты остаешься со своей сестрой сегодня вечером?
— Да, — ответила я кивком. — Рейган хочет заказать еду на вынос и посмотреть фильм.
Улыбка моей матери была прекрасна. Все всегда говорили, что мы похожи, но я не думаю, что это так. Чем больше я была рядом с ней, тем больше я скучала по ней.
— Я люблю тебя, Эмма.
— Я тоже люблю тебя, мама.
Я смотрела, как она уходит, а затем обратила свое внимание на океан. Сегодня время не имело значения, даже когда прошел еще один час. Мне некуда было идти, по крайней мере, до тех пор, пока Рейган не покинет спортзал, чтобы мы могли начать наш девичник. Так получилось, что пришло сообщение от нее.
Рейган: Ухожу из спортзала в 20. Я умираю с голоду, так что реши, что мы будем есть.
Ухмыляясь, я отряхнула песок с ног и собиралась встать, когда парень с песочно-белыми волосами и золотистой кожей в солнцезащитных очках-авиаторах подбежал, протягивая свой телефон. Он выглядел лет на двадцать с небольшим и несколько знакомым, как будто я видела его раньше.
— Извините, но вы не видели, эту собаку в округе? Его зовут Джек, — сказал он, поднося телефон ближе. Это была среднего размера дворняжка абрикосового цвета с милыми карими глазами.
Покачав головой, я пристально посмотрела на него.
— Нет, мне жаль. Как давно он пропал?
Парень повернулся ко мне спиной, и на его плечах была гигантская татуировка дракона, которая змеилась по его спине и плечам.
— Ну, может быть, час или около того. Джек никогда не был тем, кто слушал.
— Я надеюсь, ты найдешь его. Я уверена, что кто-нибудь вернет его тебе.
Все еще стоя ко мне спиной, он рассмеялся.
— О, я не сомневаюсь, Эмма.
Дрожь пробежала по моему позвоночнику, и хотя на улице было жарко, я продрогла до костей.
— Откуда ты знаешь, кто я?
— Я много чего знаю, милая. — Я медленно потянулась за телефоном, но он сел рядом со мной, небрежно вытянув ноги. — Я бы на твоем месте этого не делал. Я здесь только для того, чтобы поговорить. Было бы разумно улыбнуться и притвориться, что мы ведем дружескую беседу.
— Кто ты, блядь, такой? — Сорвалась я.
Он откинул голову назад и рассмеялся.
— Вау. Такие грязные непристойности из твоего красивого рта. Я в шоке.
— Что я могу сказать? — Кипела я. — В душе я боец.
Парень усмехнулся.
— Да ну? Я знаю об этой вашей семье бойцов. Именно поэтому я здесь.
Мой желудок провис от осознания.
— Ты тот, кто отправил письмо?
Он покачал головой, все еще не удосуживаясь взглянуть на меня.
— Нет. Это был общий друг. Кто-то в Нью-Йорке поручил это ему. Я здесь только для того, чтобы начать работу.
Сердце колотилось у меня в горле, я с трудом сглотнула.
— Какую работу?
Парень рассмеялся, звук был зловещим и злым.
— Я не могу объяснить прямо сейчас. Тебе нужно встретиться со мной завтра.
— Серьезно? Я выгляжу тупой? — Сплюнула я, недоверчиво качая головой. — Я не знаю, кто ты, черт возьми, или на кого ты работаешь.
— Да, это так, — ответил он, повернув ко мне свои глаза, прикрытые солнцезащитными очками, — и если ты не встретишься со мной, дорогие мамочка и папочка заплатят за это. Может быть, даже твоя сестра, у нас уже есть планы на нее, если ты не будешь сотрудничать. Это не игра, Эмма.
Сжимая пригоршню песка, смесь ужаса и необходимости сражаться боролась внутри меня.
— Где ты хочешь встретиться?
Он огляделся по сторонам и похлопал меня по бедру, это было интимное прикосновение, и я отпрянула.
— Прямо здесь будет нормально, — сказал он, ухмыляясь. — Это будет дневное свидание, так что встретимся здесь в полдень. Вокруг много людей и так далее. Не нужно беспокоиться о том, что кто-то причинит тебе боль. — Он встал и посмотрел на меня сверху вниз. — Если ты не появишься, я не думаю, что мне нужно объяснять, что мы будем делать. Правила теперь другие, это не так, как когда твой отец и другие играли в игры. — Он поднял солнцезащитные очки и пронзил меня своим ярко-синим взглядом. Чувство знакомства усилилось, как будто я встречала его раньше, и я никак не могла забыть его жуткое присутствие. — Увидимся завтра, Эмма. И сделай мне одолжение, никому не рассказывай о нашей встрече. Я не хочу никакого вмешательства.
Его улыбка во весь рот заставляла все внутри меня дрожать от страха. Чего бы он ни хотел от меня, это не могло быть хорошо, и я знала, что будет, если я не подчинюсь. Кто-то умрет, если я откажусь, и я не могла этого допустить.
Сегодня был день, когда Эмма должна была прийти ко мне. Она еще не приходила в спортзал и не пыталась позвонить. Я надеялся, что она это сделает, но она была самой упрямой женщиной, которую я знал. Даже если бы она не хотела отнимать у меня три дня, она бы сделала это, просто чтобы доказать свою точку зрения.
Я понятия не имел, что творилось у нее в голове, но я знал, что был готов к тому, что дерьмо закончится. Если бы она хотела, чтобы я сражался за нее, я бы сделал это не задумываясь. Я не мог позволить ей уехать
