кивнул:
– И спасибо вам, миссис Хулихан. Пахнет очень вкусно… Жаль, что мне не удастся попробовать. – Бо протянул Джеку руку. – Был рад познакомиться с вами, сэр.
– Аналогично, – сказал Джек с бесстрастным выражением лица.
– Бо, – сказала я, – раз уж ты зовешь меня Мелани, думаю, тебе следует звать его Джеком.
– Вообще-то «сэр» – это нормально. Или мистер Тренхольм. – Джек улыбнулся.
– Да, сэр, – смущенно ответил Бо, засовывая контейнер обратно в рюкзак.
Что-то заставило меня обнять Бо. Возможно, то, что он сказал про своих родителей и сестру. Или же я только что узнала точно такое же потерянное выражение лица, которое было у Нолы, когда та впервые появилась у моей входной двери.
– Спасибо, что принес пуговицы и поговорил обо всем с бабушкой. Я это очень ценю.
– Всегда рад помочь. – Бо повернулся к Ноле, которая теперь качала Сару, усадив ее себе на бедро. – Увидимся позже. Меня не будет в воскресенье, так что я оставлю тебе на своем столе список вещей. Задняя комната срочно нуждается в хорошей уборке и мытье полов. Каждый раз, когда мне приходится входить туда, у меня начинается аллергия.
Я в упреждающем жесте положила руку на плечо Нолы, чтобы она помолчала.
– Спасибо, Бо. Я надеюсь снова увидеть тебя в ближайшее время.
В мои планы не входило предлагать Ноле проводить его до двери, поэтому я проводила его сама и, прежде чем закрыть дверь, подождала, пока он дойдет до конца веранды.
Обернувшись, я увидела у подножия лестницы Джека с его чемоданом.
– Я подумал, что мне лучше распаковать вещи перед ужином.
– Думаю, ты знаешь, где находится гостевая комната.
– Знаю. – Джек поднял чемодан и начал подниматься по лестнице.
Я пару секунд смотрела на него, а затем выпалила на одном дыхании:
– У Замороженной Шарлотты есть напарник. Он оставил на снегу следы, которые заканчивались у окна столовой. А еще мокрые следы следовали за мной на работу, и я понятия не имею, откуда они взялись, но я не думаю, что это один и тот же человек, потому что они разного размера. Я также взяла с чердака плеер и ежегодник, принадлежавшие сестре Вероники, – вдруг это поможет мне узнать что-нибудь еще об убийстве Адриенны. Я также почти уверена, что на чердаке у Адриенны обитает еще один дух, который не хочет, чтобы я бывала там. Сегодня в обед я купила в «Финики Филли» очень красивую юбку… нет, не на распродаже, но она классическая и хорошо сшита. Такие вещи никогда не выходят из моды, что оправдает ее цену. Кроме того, она подходит к новым туфлям, которые я купила в «Чарльстонской обувной компании». Я зашла туда лишь потому, что это практически через дорогу от «Бакстон Букс». Я заглянула в него за книгой Марка, чтобы понять, что снимают в моем доме, но в итоге купила еще несколько книг, потому что Софи говорит, что мне нужно читать больше книг, а не ограничиваться лишь чтением объявлений о продаже недвижимости в газетах.
Джек наклонил голову и прищурился. Его губы дернулись, как будто он пытался сдержать смех. Или же не знал, что сказать.
– Ты сказал, что хочешь, чтобы я рассказала тебе все. Я готова.
– Что ж, это уже начало. – И он продолжил подниматься по ступенькам.
Запах гари, который я впервые ощутила, когда мы открыли гробик с Замороженной Шарлоттой, вновь наполнил мне ноздри. Я почувствовала срочную потребность в свежем воздухе. Я вышла на веранду, чтобы вдохнуть прохладный ветерок, и, сделав глубокий вдох, уловила сладкий аромат каролинского жасмина. Его ползучие побеги вились по веранде, как будто бросая вызов прохладному февральскому вечеру.
Я была безмерно счастлива, что Джек вернулся. И пусть он спал в гостевой комнате – это лучше, чем в отдельном доме. Мой разговор с Амелией не шел у меня из головы, как и мой довод, что его невозможно принудить. Что означало одно: независимо от причин, которые он назвал матери или мне, Джек вернулся, потому что он сам этого хотел.
Где-то в глубине моей груди вспыхнула маленькая искра тепла, подарив мне первый лучик надежды с тех пор, как Джек ушел от меня.
Я повернулась, чтобы войти внутрь. Хотя дождя не было вот уже несколько дней, фонарь на крыльце высветил то, что выглядело как лужи на половицах. Я наклонилась, чтобы лучше рассмотреть, и отшатнулась. Лужи в форме следов тянулись по веранде от самых ступеней и решительно останавливались у входной двери, как будто ожидая, когда их впустят внутрь.
Я проснулась от запаха роз. Полусонная, я прижалась лицом к теплому телу, лежавшему рядом со мной в постели. Радуясь тому, что я в постели не одна, я прижалась еще ближе и потерлась носом о его спину. И ощутила густой мех. Я тотчас открыла глаза и с ужасом увидела в свете прикроватных часов Джека маленькое тельце спящего Генерала Ли, который, похоже, простил меня ровно настолько, чтобы вернуться в мою постель. Я перекатилась на спину и глубоко вдохнула. Пьянящий аромат роз успокоил меня, помогая забыть, что Джек спал в соседней комнате. Я вновь смежила веки и начала погружаться в сон, счастливая от сознания того, что моя семья наконец-то вновь под одной крышей.
Я резко села. Мой взгляд переместился на детский видеомонитор на тумбочке, на котором были видны неподвижные фигуры Джей-Джея и Сары за решетками их кроваток. Запах роз мог означать только одно: вернулась Луиза Вандерхорст. Дух молодой матери, которая когда-то была погребена в нашем садовом фонтане, был не из тех, кто слонялся по дому ради забавы. У нее всегда имелась цель. Луиза появлялась почти как предзнаменование чего-то, что вот-вот должно было произойти. Ожидание неизбежного всегда смягчалось пониманием того, что она вернулась, чтобы защитить детей, пока опасность не минует.
Я, дрожа, выскользнула из постели, надела пушистый халат и тапочки в тон. И то и другое было рождественскими подарками от Нолы. Дверь открылась. Я сделала шаг вперед, но тотчас застыла на месте. Ключ все еще был в замке, но я его не поворачивала. Я отчетливо помнила, как запирала его прошлой ночью – хотя бы потому, что я слышала, как Джек поворачивает ключ в собственном замке.
Я шагнула на ковровую дорожку в коридоре и бесшумным шагом направилась в детскую. Аромат роз между тем становился все сильнее. У входа в комнату я резко остановилась. Ночник в коридоре освещал зазор
