жива, – оборвала его, отвечая на вопрос Антонио. – Это главное, – тихо добавила, обхватив себя руками и поморщившись от вновь накатившей тошноты и боли.
– Мне жаль, Николетта, – произнес он. – Понимаю, это вряд ли что-то изменит сейчас, но, как глава Тигров, я приношу извинения. – Майк фыркнул, в то время как его брат невозмутимо продолжил: – О вашем пребывании на нашей территории знал очень ограниченный круг лиц. Не знаю, как информация дошла до моего отца, но я с этим разберусь. Больше он не причинит вам вреда.
– Верно. Потому что я его прикончу, – выпалил Майк. – Давно пора было.
– Ты ничего не станешь делать, – со сталью в голосе возразил Антонио. – Напомню, что ты уже обеспечил ему остаток жизни в инвалидном кресле. С тебя хватит, Микаэль.
Я чувствовала, как силы продолжали меня покидать. Голова все еще гудела, звон в ушах до конца не прошел. Кожу саднило. Однако слова Антонио меня взбодрили.
– Постойте, – обратилась я к нему. – Вчера я видела мужчину в инвалидном кресле. – Слегка скосив взгляд на Майка, добавила: – В вашем офисе.
Взрыв эмоций не заставил себя ждать.
Очевидно, желая хоть как-то смягчить гнев, который собирался на меня обрушить, Майк развернулся к поверженному члену Тигров и вновь пнул его в ребра. Тот застонал и перекатился на бок, но так и продолжил лежать, изредка сплевывая кровь.
– Твою ж мать! – взревел Майк, а затем все же развернулся ко мне. – В самом деле? Так вот где ты была вчера? Боже, Ники, о чем только думала, когда сунулась туда?
– Микаэль… – раздался голос Антонио из динамиков телефона, который Майк до сих пор сжимал в руке.
У меня не было сил спорить, ругаться или оправдываться. Я просто смотрела на озлобленную гримасу на лице Майка, продолжая держаться за бок и изо всех сил стараясь сдержать слезы. Слезы страха, опустошения и безысходности. Какой же жалкой я себя ощущала.
Выражение лица Майка смягчилось, когда он вновь оглядел меня с головы до ног.
– Ты меня точно в могилу сведешь, – вздохнул он, свободной ладонью проведя по лицу.
– Микаэль! – вновь послышался голос Антонио. На этот раз громче.
Когда Майк вернулся к разговору с братом, я отошла к стене и прислонилась к кирпичной кладке.
Тело сковала усталость. Душевная боль наравне с физической заполнила нутро до краев. Страх продолжал накатывать волнами. Бессчетное количество эмоций и мыслей сменяли друг друга, терзая разум. Однако среди всего этого хаоса отчетливо проявилось осознание, повергшее меня в неподдельный ужас.
Я могла умереть…
Тело заколотило мелкой дрожью.
Сегодня ночью моя жизнь могла оборваться.
Если до этого момента вражда группировок – впрочем, как и само их существование, – казалась мне чем-то далеким, эфемерным, тем, что меня не коснется. То теперь с моих глаз будто сняли пелену иллюзий.
Такова моя новая реальность. Настоящие монстры более не прячутся под кроватью. Они здесь, среди нас. Готовы убивать не моргнув и глазом, из одной только ненависти. Ранее знания не подкреплялись действиями. Теперь же я увидела все своими глазами.
Меня продолжало трясти. Слезы проложили новые дорожки на щеках. Еле удавалось сдерживать всхлип, стремившийся сорваться с губ.
Майк все еще говорил с братом, но при этом не отрывал взгляда от меня. И он становился все более обеспокоенным.
– Антонио, давай остальное решим завтра.
– Хорошо, но охрану я все же пришлю.
– Это лишнее, – возразил Майк, продолжая пристально следить за мной.
– Микаэль, это не обсуждается. Но остальное действительно может подождать до завтра, – сказал его брат и завершил звонок, не дожидаясь ответа.
Майк убрал телефон и в несколько шагов преодолел расстояние между нами.
Я сильнее обхватила себя руками и закусила нижнюю губу, пытаясь унять дрожь.
– Николетта, – позвал Майк, протянув ладонь к моему плечу. Осторожно, будто боясь спугнуть. Затем протянул вторую руку и тихо произнес: – Детка, иди ко мне.
Хватило несколько слов. Мой купол самообладания рассыпался от одной его фразы, выпустив отчаяние наружу. Я бросилась в объятия Майка, не заботясь о боли. Ища утешения. Неконтролируемый поток слез хлынул из глаз.
Майк гладил меня по волосам и шептал что-то, чего я не могла различить из-за всхлипов. Пытаясь успокоиться, я сосредоточила внимание на его прикосновениях. Когда отчаянные рыдания наконец стали немного стихать, отстранилась и хрипло произнесла сквозь слезы:
– Если бы ты не пришел… – Новые слезинки скользнули по припухшей коже. – Если бы не…
– Тише, – перебил Майк, пальцами стирая влажные дорожки. – Я здесь. Я рядом. – Когда он коснулся левой щеки, где кожа еще ныла после удара, с моих губ сорвалось шипение. Майк тотчас отдернул руку. – Прости.
Я видела, как он боролся с собой: отчаянно хотел коснуться, вновь прижать к себе, но боялся причинить боль.
– Все позади, – произнес Майк, склонившись и слегка прижавшись своим лбом к моему. – Больше они тебя не тронут. Ни один Тигр к тебе не прикоснется. Клянусь.
Я кивнула. Так хотелось вернуть ощущение безопасности, что я без раздумий позволила себе довериться его словам.
– Сейчас приедут люди Антонио, заберут эту сволочь, а потом я отвезу тебя в больницу.
Я отстранилась.
– Нет, – произнесла слегка окрепшим голосом.
Майк нахмурился.
– Ники, не глупи.
Но я не сдавалась. Замотала головой.
– Нет. Отвези меня в отель, – попросила его, однако взгляд Майка продолжал источать сомнения. – Пожалуйста.
– Уверена?
– Да. Обещаю, если станет хуже, обратимся в больницу.
Еще пару мгновений Майк продолжал буравить меня взглядом, пока наконец не сдался.
– Ладно. Но если хоть на миг почувствуешь себя хуже, сразу говоришь мне. – Я кивнула. – И мы еще вернемся к разговору про вашу с Антонио встречу.
Даже не сомневалась, что ничего хорошего этот разговор не принесет.
* * *
Спустя час мы вернулись в отель. Майк проводил меня в номер и изъявил желание остаться, чтобы осмотреть раны.
Но прежде я отправилась в душ смыть с себя грязь и едва не закричала, когда вода коснулась ссадин. Казалось, будто к коже прикладывали раскаленное железо. Следующим испытанием стало обтирание полотенцем.
В целом все выглядело не так ужасно, как казалось по ощущениям. Рана на боку, хоть и слегка кровоточила, оказалась неглубокой. Напоминала широкую царапину. А вот щека немного припухла.
Пока натягивала легкие пижамные штаны и свободный топ на лямках, думала, что нужно сообщить обо всем Дэниелу, но понятия не имела, как это сделать так, чтобы он не сорвался на Тигров.
До чего же странной мне казалась вся эта ситуация. Неужели отец Майка и Антонио действительно настолько ненавидит Красных Драконов, что готов вот так приказать убить незнакомого ему
