стойкой на кухне. Клэй присоединился ко мне, сидя перед своим омлетом, пока я добавляла перец в свой. — Но из всех них я бы сказала, что я ближе всего к своему отцу. Он единственный, кто действительно понимает меня.
— Как так?
Я обдумала этот вопрос.
— Он не заставляет меня быть тем, кем я не являюсь. Он любит меня такой, какой я есть, такой, какой я хочу быть,
Клэй кивнул.
— Так что ты подразумеваешь под ”из всех"?
— Мама и папа, а затем все четверо моих братьев и сестер.
Его глаза выпучились.
— Четыре?
— Да. — Слово сорвалось с моих губ. — Две старшие сестры и два младших брата, а я прямо посередине. Не помогает и то, что все они гении и талантливы в какой-то сверхспецифичной области. Однажды у нас будет… — Я подняла пальцы, чтобы сосчитать их все. — Профессиональный спортсмен, биоинженер и два предпринимателя продадут свой первый бизнес за миллионы долларов. — Я опускаю пальцы, тянусь за вилкой и отправляю в рот кусочек яйца. — И я.
— Ты так говоришь, как будто ты не такая же удивительная.
Я фыркнула.
— Угу. Тихий книжный ботаник, пытающийся добиться успеха в связях с общественностью. Чертовски круто.
Я криво улыбнулась ему, но он только нахмурился.
— Ты чертовски хороша в том, что делаешь, — сказал он совершенно серьезно. — Нужен кто-то действительно сильный и уверенный в себе, чтобы командовать группой студентов-спортсменов, особенно тупоголовых в нашей команде. Ты управляешь шоу, и ты это знаешь.
Гордость переполняла мою грудь, но я проглотила ее вместе с еще одним кусочком омлета.
— Что ж… спасибо. Моя мама утверждала бы обратное. Она всегда хотела, чтобы я была такой же, как мои старшие сестры — умной, спортивной, скромной. Ей не нравится, что я больше не хожу в церковь. — Я сделала паузу. — Но папа понимает это. Он тихий, как и я, и всегда был рад оставить меня в покое, когда я уходила в свою комнату и погружалась в свои книги. В любое время, когда мама начинала ругать меня, он направлял ее к одному из моих братьев и сестер, переориентировав ее. — Я улыбнулась. — На самом деле мы мало разговариваем, но это похоже на невысказанное понимание друг друга.
— В любом случае, иногда это сильнее слов.
Я кивнула в знак согласия, взяла кусочек авокадо и сунула его в рот.
— Кстати, о семье, с твоим отцом все в порядке?
Все эмоции исчезли с лица Клэя.
— Я просто… Я немного слышала, как ты говорил по телефону. Ничего особенного, только то, что это был он.
Он хрустнул шеей, вгрызаясь в омлет.
— С ним все в порядке.
— Вы двое близки?
Он замер, вилка застыла в воздухе.
— Давай, — сказала я. — Я говорила. Твоя очередь.
Он вздохнул, затем откусил первый кусочек омлета. Затем его лицо изменилось, и он застонал, повернувшись ко мне с недоверчивым взглядом.
— Это восхитительно.
Я рассмеялась.
— Пожалуйста, по-английски.
Он сглотнул.
— Это восхитительно. Что в нем?
— Яйцо, базилик, моцарелла, авокадо и бекон из индейки.
Клэй моргнул.
— Ты как гребаный шеф-повар.
— Вряд ли, — сказала я со смехом. — И перестань отклоняться. Расскажи мне обо всех своих глубоких, темных проблемах с папой. — Я игриво наклонилась к нему, как репортер, говоря в свою вилку, как в микрофон, прежде чем направить ее к нему.
Он закатил глаза.
— В них нет ничего оригинального, я обещаю. Они с мамой развелись, когда я была маленький. По его словам, она была манипулятивной и ревнивой. По ее словам, он уходил от нее. Все, что я знаю, это то, что менее чем через год у него появилась новая жена, а вскоре после этого — новая семья.
— Новая семья?
— У меня есть два сводных брата, — объяснил он. — Оба, с которыми я провел всего несколько каникул. Но они привлекают все папино внимание, за исключением тех случаев, когда я играю в футбол.
Я нахмурилась, гоняя яйцо по тарелке.
— Мне жаль.
Он пожал плечами.
— Это то, что есть. Мы с мамой довольно близки, хотя у нее тоже есть свои проблемы. В одну секунду она высоко взлетает с новым парнем в своей жизни, а в следующую она… — Он сделал паузу. — Ну, она сама не своя.
— Что ты имеешь в виду?
Какая-то тень пробежала по его лицу, он уставился в тарелку.
— Она борется мысленно. Когда становится трудно, когда она одна… она обращается к вещам, которые ей не следует делать.
Он оставил все как есть, позволив мне собрать недостающие кусочки воедино.
— Похоже, у тебя было много забот в детстве, — размышляла я.
Его глаза встретились с моими, брови приподнялись.
— Да. Да, я думаю, что так и было. — Он искал мой пристальный взгляд. — Похоже, ты тоже научилась делать все самостоятельно довольно рано.
Уголок моего рта пополз вверх.
— Я думаю, что мне так больше нравится.
Он встретил мою улыбку, но затем его телефон зазвонил, и он быстро поднял трубку, нахмурившись, когда увидел, что это Холден, прежде чем снова положить ее обратно.
— Что-то случилось с Малией вчера, не так ли? — Я спросила. Он откашлялся, кивая.
— Что это было?
— Столкнулся с ней после игры, — сказал он, шмыгая носом. — Мы немного поговорили.
— И?
Он ухмыльнулся мне.
— Любопытная.
— Давай! Я расскажу тебе все о Шоне.
— Справедливо, — признал он, откидываясь на спинку барного