я уже сказала, произошла небольшая ошибка…
Он перебивает меня.
– Я не поэтому вас сюда позвал, хотя, честно говоря, я удивлен, что этого оказалось достаточно, чтобы вернуть Лукаса. Я думал, что нужно какое-то чудо, учитывая, через что вам пришлось пройти.
Я не возражаю. Я слишком ошеломлена, чтобы говорить.
Лукас тянется к моей руке, чтобы успокоить меня.
– Я позвал вас сюда, чтобы сообщить, что в клинике мне осталось отработать еще две недели.
– Вы закрываетесь?! – я задыхаюсь.
Я начинаю паниковать. Должно быть, он слышал о MediQuik.
Он хмурится.
– Нет. Я ухожу на пенсию.
– Но почему так рано? Думаете, мы не можем конкурировать с MediQuik?
Лукас сжимает мою руку.
– Дэйзи, давай просто выслушаем парня.
– Как вы знаете, мой первоначальный план состоял в том, чтобы поработать подольше, – продолжает доктор Маккормик, – дать вам время обоим обустроиться, но я нашел любовь всей своей жизни и не хочу проводить ни минуты больше в этом кабинете. У меня есть планы. Большие планы.
– Для ясности, вы говорите о моей маме, верно?
Его глаза расширяются.
– Она тебе рассказала?
– Скажем так, вы не единственный, кто может заметить любовь издалека, – отвечаю я, обходя момент с поцелуем, который мне пришлось наблюдать ранее. – Я счастлива за вас, ребята.
Теперь он светится. Он плывет в облаках, и я его понимаю. Зачем ему проводить здесь свое время? Он был один почти полжизни, и теперь он счастлив. С моей мамой. Ха, кто бы мог подумать?
– Мы хотим купить дом на колесах и путешествовать по США. Твоя мама до смерти хочет увидеть Аляску!
– А как же клиника? – спрашивает Лукас.
– Я оставляю ее вам.
Он говорит это так просто. Никаких фанфар.
– Вы не можете просто отдать ее нам! – настаиваю я.
Он потирает усы, как будто только сейчас осознал, насколько это серьезно.
– Хорошо. Хотя я не считаю это необходимым, но если вы настаиваете выкупить ее, то я настаиваю на предоставлении вам родственной скидки.
Мы обсуждаем мельчайшие детали по переходу клиники. И я с уверенностью могу сказать, что он уже какое-то время думал об этом, потому что его адвокат подготовил все документы.
Конечно, будут и недовольные пациенты, которым будет трудно принять тот факт, что их любимый доктор уходит на пенсию, но они все поймут, когда мы объясним, что доктор Маккормик уезжает в закат за рулем своего фургона, наслаждаясь заслуженным отдыхом… с моей горячей мамой.
Он передает нам на ознакомление несколько пакетов документов, и, когда через несколько минут мы выходим из его кабинета, совершенно ясно одно: нам с Лукасом предложили собственную практику. Мы будем совладельцами. То, на чем я сосредоточена больше всего, – приставка «co», что означает совместный или объединенный. Несколько недель назад эта приставка высосала бы всю радость из этого момента, но теперь она заставляет меня улыбаться.
Я вернулась в Гамильтон, штат Техас, чтобы возглавить семейную клинику доктора Маккормика, победить Лукаса в его же игре и стать лучшим врачом, лучшим человеком, раз и навсегда. Я предполагала, что, достигнув этой цели, излечусь от своей одержимости им. Я думала, что, наконец, меня перестанет заботить Лукас.
Но, как и во многом другом, я ошиблась.
– Тебя это пугает? Что ты будешь делить практику со мной? – спрашивает Лукас.
Он стоит со мной рядом на кухне и ждет, когда я отойду от кофеварки, чтобы он мог налить себе кофе.
– Это должно пугать.
Он кивает, понимая.
– Я имею в виду желание соревноваться с тобой – это как будто еще одна часть моего тела. Я, вероятно, всегда буду чувствовать это, даже если в этом больше нет необходимости. Я даже чувствую что-то типа разочарования от того, что наша маленькая война закончилась.
– Ты хочешь, чтобы она продолжилась?
Я делаю шаг назад и уступаю ему место – и на кухне, и в моей жизни.
Я улыбаюсь.
– Нет. А ты?
Он непреклонно качает головой.
– Конечно нет.
Я киваю.
– Хочешь знать почему? – спрашивает он.
– Я уверена, что ты мне скажешь, даже если я не хочу.
Он смотрит на меня через плечо. На нем его очки в толстой черной оправе. Его волосы слишком каштановые, а улыбка слишком соблазнительная. Он – ходячая мечта, и он – мой.
Лукас пожимает плечами.
– Да. Ты права. Нет необходимости это говорить.
Он делает три шага в сторону коридора, прежде чем я его догоняю, хватаю за запястье и осторожно дергаю.
– Конечно, но если ты собирался это сказать…
Он улыбается и поворачивается ко мне лицом. Я пытаюсь прикусить губу, чтобы скрыть свою реакцию. У меня ничего не получается.
– Потому что, Дэйзи, я победил. У меня есть все, о чем я когда-либо мечтал.
Мы с Лукасом в церкви. На нем надет смокинг, а на мне такое пышное платье, что я едва могу удержаться на ногах. Мы стоим лицом к лицу по разные стороны алтаря и слушаем, как проповедник бубнит и бубнит. Я должна быть сосредоточена, но я наблюдаю за Лукасом. А он наблюдает за мной. Это наш маленький немой разговор в разгар церемонии.
Я выгибаю брови, спрашивая, хочет ли он выбраться отсюда.
Его ухмылка говорит, что мы должны остаться.
Мы – это важная часть.
Нет, мы не жених и невеста.
Мы здесь ради моей мамы и доктора Маккормика. Два голубка женятся. Я – подружка невесты, а Лукас – шафер.
На данный момент я счастлива стоять в стороне и не быть в центре внимания. Я хочу, чтобы наша с Лукасом свадьба была маленькой и интимной, может быть, только мы вдвоем.
Вся наша жизнь была представлением. И мы сами ее такой сделали. Даже сейчас, через год после того, как мы возглавили семейную клинику Маккормика и вынудили MediQuik покинуть город, не проходит и дня без того, чтобы кто-то не упомянул нашу старую войну. Кажется, что половина людей в городе все это время знали, в то время как другая половина все еще не может поверить, что мы любим друг друга. Они делают ставки на то, что рано или поздно все приведет к большому взрыву. Конечно, иногда я все еще хочу убить Лукаса (этот парень знает способ залезть мне под кожу), но эта страсть, которую я ощущаю во время наших споров, это та же страсть, которую я чувствую, когда Лукас подкрадывается сзади, пока я готовлю ужин, обнимает меня и заставляет забыть о том, что еда вообще когда-либо существовала.
Он провокационно влияет на меня, и я до сих пор не могу описать всю
